Дэвид Гоулмон - Первозданные

– Кажется, я начинаю ревновать, – сказала она, глядя на темный силуэт Джека, застывшего под лампами хранилища.

– Нет, она для меня чуток старовата, – ответил он, повернувшись, чтобы снова посмотреть на труп в акриловом ящике.

– Да, но она в твоем вкусе. Она достигла предела возможного. По-моему, можно сказать, что она была настоящим мужчиной.

Коллинз улыбнулся и повернулся к Саре:

– Пожалуй, она похожа на кое-кого, кого я знаю… Вообще-то, даже на двоих.

– Джек, какого черта ты тут делаешь? – спросила его собеседница, не уловив смысла множественного числа в странном высказывании мужчины.

Полковник не ответил. Он только улыбнулся маленькой девушке-геологу и пожал плечами.

– Как ты узнала, где я? – ответил он вопросом на вопрос.

– Директор, Джек. Он там, за дверью хранилища, и хочет с тобой поговорить. Он знает, что ты бываешь тут каждый божий день, и сказал что-то насчет твоей тайной поездки в Лэнгли, а потом – недолгом визите в Национальный архив Вашингтона. Почему ты не рассказал мне об этом?

– С этим я должен справиться сам, и тебе придется держаться в стороне от этого дела. А теперь скажи Найлзу, что он может войти. Он заслуживает шанса взять меня в оборот.

Сара сглотнула, бросила последний взгляд на Джека, повернулась и вышла из скудно освещенного хранилища.

Коллинз не мог объяснить то, чего и сам не совсем понимал, и ему это крайне не нравилось. Если они с Сарой собирались сблизиться еще больше, ей нужно было знать все, что касалось его личной жизни.

Джек поднял глаза, когда через порог хранилища шагнул Найлз Комптон. Директор все еще был в белой рубашке с закатанными до локтей рукавами и держал руки в карманах. Как обычно, он выглядел усталым и вымотанным. Огни тускло отсвечивали от его лысеющей головы.

– Здравствуйте, полковник.

– Господин директор, – отозвался Джек, шагнув вперед.

– Полков…

Комптон уставился на Джека и замолчал. Они работали вместе уже три года, и он понимал: пора покончить с формальностями.

– Джек, ты собираешься рассказать мне, что происходит?

– У тебя столько же такта, сколько линкоров может уместиться в пруду, Найлз.

– По-моему, ты должен прямо выложить, что у тебя на уме. Согласен?

– И тогда мир станет лучше. Отвечая на твой вопрос – я не знаю, что сказать. С одной стороны, это личное дело, с другой – профессиональное.

– Ты нам… – Найлз замолчал и решил начать по-другому: – Ты мне нужен, Джек. В мире царит хаос, наша страна ненамного отстает от мира, и, откровенно говоря, этот департамент видел и лучшие дни. Если бы за последние три года тут не было тебя, мы бы просто полностью его потеряли. Что-то отвлекает тебя от исполнения обязанностей. Думаю, после стольких лет работы ты заслужил право, чтобы тебе доверяли.

– Спасибо, Найлз.

Комптон подошел к акриловому вместилищу и заглянул внутрь. Как и Джек несколько мгновений назад, он положил руку на крышку и улыбнулся.

– Я буду скучать по ней, когда ее увезут. – Директор поднял взгляд, и его глаза встретились с голубыми глазами Джека. – Очевидно, ты тоже.

Коллинз не ответил, не сводя глаз с начальника. Потом он медленно сунул руку в карман и вытащил расписку департамента связи военно-морского министерства США. Закрыв глаза, он протянул бумагу Найлзу.

– А, исчезнувшее из архива секретное сообщение. Я гадал, когда же ты мне о нем расскажешь.

– Ты знал? – спросил Джек.

Он не слишком удивился. А потом быстро сообразил, откуда у босса была эта информация:

– Понятно, Пит и «Европа».

– Чертов компьютер знает о том, что таится в национальных архивах, больше, чем люди, составляющие тамошние каталоги. Да, Пит узнал об этом спустя два часа после того, как ты покинул Вашингтон.

Найлз развернул бумагу и просмотрел.

– Мы могли бы поговорить об этом, Джек, – вздохнул он.

– Я даже не знаю, почему я так поступил.

Похоже, Коллинз собирался сказать еще что-то, но передумал и только покачал головой.

Комптон улыбнулся.

– Я не такой уж буквоед, как все думают. Я сам совершал порядочные глупости. Знаешь, однажды, когда у нас была целехонькая гробница Чингисхана… Я тогда заведовал компьютерным залом, задолго до того, как сенатор Ли сделал меня главой всего департамента… В общем, я снял наблюдение над хранилищем, надел шапку Чингисхана и принялся размахивать его мечом, сражаясь со всеми силами ада.

Джек невольно улыбнулся, представив себе сцену, которую описал Комптон. Маленький лысеющий умник-компьютерщик в меховой шапке рубит воздух мечом человека, едва не завоевавшего три четверти земного шара.

– В общем, меня застал на месте преступления не кто иной, как сам сенатор, устроивший для директора бюджетно-контрольного управления экскурсию по хранилищам.

– Должно быть, это сделало твой день незабываемым.

Найлз улыбнулся воспоминаниям.

– Да, три недели под домашним арестом в моей комнате на восьмом уровне и занесение дисциплинарного взыскания в личное дело.

Комптон повернулся и посмотрел на Джека, все еще улыбаясь:

– Знаешь, что сделал старик?

– Понятия не имею, Найлз! Что же он сделал?

– В следующем месяце он повысил меня до главы отдела вычислительной техники и в тот же день разрешил мне перевезти останки Чингисхана обратно в Монголию и перезахоронить их. То была моя первая и единственная полевая экспедиция.

Джек с улыбкой кивнул. Честно говоря, он не понимал, зачем директор рассказал ему эту историю, но теперь Найлз Комптон предстал перед ним в куда более человечном свете. Директор тоже кивнул, слегка похлопал по акриловому ящику и посмотрел на останки Амелии Эрхарт, вероятно, в последний раз.

– Сенатор Ли повысил меня потому, что в тот день ему стало ясно: у меня есть воображение. Он сказал, что это было решающим фактором в передаче под мое начало отдела вычислительной техники. Он сказал, что руководителю без воображения никак нельзя.

Директор посмотрел в глаза полковнику и подытожил:

– Иногда я ненавижу историю, Джек. Во многих случаях она несправедлива.

Найлз положил секретное послание от департамента военно-морских сил на крышку ящика и толкнул бумагу в сторону Коллинза.

– Только спрячь эти приказы на ее останках не в самом очевидном месте.

Коллинз перевел взгляд с письма на босса и кивнул.

– А теперь, Джек, не хочешь ли ты сообщить, почему замкнулся и почему навестил свою сестру в ЦРУ? Сестру, которую не упомянул в списке родственников в своем личном деле?

– Откуда, дьявол побери, ты об этом узнал?! – подпрыгнул на месте полковник.

– Просто так уж вышло, что у меня есть лучший друг в должности президента Соединенных Штатов. Он не разрешил бы директору в Лэнгли использовать одного из моих людей, не проинформировав об этом из вежливости меня. Я согласился позволить тебе сотрудничать с ними по одной простой причине: тебе известно, что на уме у твоей сестры.

– Директор ЦРУ рассказал президенту?

– Твоя сестра и операция, которой она в настоящее время занята, – вот причина твоей заинтересованности в том, чтобы Амелия получила заслуженную награду. Верно?

Удивившись, что Найлз знает о том, что происходит в его жизни, Джек решил выложить все насчет сестры и ситуации, в которую она попала. На это ушло полчаса, но, выговорившись, Коллинз почувствовал себя лучше.

Комптон молча выслушал его, после чего встал и отвернулся. Он вроде бы уже собрался уходить, как вдруг снова повернулся к полковнику Коллинзу:

– Держи меня в курсе насчет сестры, Джек. – Директор улыбнулся. – И, между прочим, в твоем личном деле будет зафиксировано письменное взыскание за кражу национальных ценностей. Я поступлю с тобой точно так же, как сенатор поступил со мной.

Комптон круто развернулся, шагнул через высокий порог хранилища и исчез в коридоре с массивными сводами.

Джек Коллинз улыбнулся от души впервые с тех пор, как услышал, что затевает его младшая сестра. Потом он медленно и осторожно приподнял крышку контейнера с останками Эрхарт и вернул военно-морское секретное послание и правильную историческую перспективу туда, где им надлежало быть.

Взятая напрокат «Ауди» уже два часа стояла перед большими чугунными воротами, за которыми находилось одно из самых знаменитых строений Монреаля. Поместье было старым, как сама Канада, и историки заявляли, что его спроектировал сам маркиз Луи-Жозеф де Монкальм, командующий всеми североамериканскими французскими войсками. Дескать, это произошло во время борьбы его страны с Британской империей за контроль над Америкой во времена франко-индейской войны 1754–1763 годов. Но девушка, сидевшая в арендованной машине, лучше знала историю этого здания. Она провела собственные исследования и выяснила, что поместье построили только спустя пять лет после смерти маркиза, – доказательства этого хранились в архивах ЦРУ в Лэнгли, штат Вирджиния. А французские канадцы просто пустили слух о здании, чтобы приманить в свой город доллары туристов.