Марисса Мейер - Лунные хроники. Белоснежка
– Да, но тогда она бы выросла на Луне. А насколько я могу судить, это портит людей. Она бы не стала милым киборгом, которого все мы знаем.
– Возможно. Я мог бы презирать ее так же, как презираю Левану. Хотя это трудно представить…
Торн молча кивнул, и Кай почувствовал облегчение оттого, что тот не сказал снова какую-нибудь гадость. В этот момент челнок нырнул в облака. Когда они вошли в первые слои атмосферы Земли, вокруг забрезжил свет, становясь все ярче и ярче. Затем челнок попал в зону турбулентности, их начало трясти, а на стекле иллюминатора появились капли воды, но все это быстро закончилось. Под ними сверкал и искрился Тихий океан.
– Наверное, все это странно и для тебя, – сказал Кай. – Преступник в розыске летит с похищенным правителем туда, откуда не так давно сбежал.
– Странно то, – фыркнул Торн, – что я не получил выкупа! Хотя, если ты настолько щедр…
– Вовсе нет. – Торн нахмурился, и Кай продолжил: – Ладно, ладно… Ты, кажется, осужден сразу в трех странах? В Содружестве, в Америке и Австралии?
– Не напоминай. В этом – все несовершенство нашей юридической системы. Ты совершаешь преступление в трех разных странах и каждая из них норовит наказать тебя по полной!
Кай молчал и уговаривал себя, что еще можно передумать. Несколько дней назад у него появилась одна идея. С одной стороны, ему, главе Содружества, не хотелось создавать прецедент и нарушать законы, но с другой, он чувствовал, что так будет правильно. Какой смысл быть императором, если ты не можешь иногда делать то, что кажется тебе правильным? Его слово будет решающим.
– Возможно, я об этом пожалею, – вздохнул он, – но все же… Карсвелл Торн, я прощаю тебе все твои преступления против Восточного Содружества.
Торн уставился на Кая. Челнок рванул вперед, и Кай, охнув, схватился за ремень.
– Упс, прошу прощения. – Торн выровнял корабль. – Это была… э… экваториальная штилевая полоса. Повтори, что ты сказал?
Кай вздохнул:
– Я сказал, что ты можешь считать, что уже отбыл свой срок. По крайней мере в Содружестве. Если, когда все это закончится, мы оба еще будем живы, я сделаю официальное заявление. За другие страны я решать не могу, но замолвлю за тебя слово. Скорее всего, они решат, что я спятил. Или что у меня развился стокгольмский синдром.
– О, да, определенно стокгольмский синдром. Но я не буду использовать это против тебя. Ну что ж, хорошо. Отлично! А могу я получить это обещание в письменном виде?
– Нет, – произнес Кай, наблюдая за контрольной панелью челнока, затем снова взглянул на Торна. – И сделка состоится, только если мы оба останемся в живых.
– Взаимное выживание, ясно, – улыбнувшись, Торн проверил курс и откорректировал показания приборов. На горизонте показалась Япония.
– Но у меня есть условие. Ты вернешь все, что ты украл.
Улыбка Торна померкла, но он покрепче перехватил штурвал и снова оживился.
– Куклы и несколько лишних комплектов формы? Считай, что уже сделано.
– И?..
– И… этого вполне достаточно. О боги, это звучит так, будто я какой-нибудь клептоман.
Кай кашлянул.
– И звездолет. Тебе придется вернуть звездолет.
Пальцы Торна побелели.
– Но… это мой корабль.
– Нет, он принадлежит Американской Республике. Если хочешь свой корабль, устройся на работу и купи его, как любой другой человек.
– Эй, мистер-рожденный-в-королевской-семье, что ты вообще об этом знаешь? – Но возмущение Торна иссякло так же быстро, как и вспыхнуло. Он помрачнел. – Между прочим, я и работал: воровать, знаешь ли, не так-то легко.
– Ты ведь не всерьез сейчас споришь?..
Торн закрыл глаза, и Кай напрягся. Но Торн только вздохнул и снова открыл глаза.
– Ты его не получишь. Мы с «Рэмпионом» слишком многое пережили вместе. Может, я его и украл, но теперь он мой.
– Он не принадлежит тебе. И ты ведь не ждешь, что остальные члены команды захотят остаться на угнанном корабле?
Торн захохотал:
– Моей команды? Я скажу тебе, что станет с моей командой, когда все это закончится. – Он стал загибать пальцы. – Зола будет править на большом камне в небесах. Ико последует за Золой, куда бы та ни отправилась, так что, скорее всего, она станет королевским парикмахером или кем-нибудь вроде того. А ты… сейчас ты часть команды? Неважно, мы оба знаем, что будет с тобой. А когда мы освободим Скарлет, они с Волком уедут на ферму во Франции и нарожают кучу детей-волчат. Вот что станет с моей командой, когда все это закончится.
– Ты, похоже, уже думал об этом.
– Возможно, – Торн дернул плечом. – Это моя первая команда, и большинство из них даже называют меня капитаном. Я буду скучать.
Кай прищурился:
– Я заметил, что ты не упомянул Кресс. Что между вам происходит?
Торн засмеялся:
– Ничего. Мы… Ты о чем вообще?
– Не знаю. Похоже, она расположена к тебе больше всех. И я подумал…
– О нет, ничего такого… Мы вместе долго пробыли в пустыне, но это все. – Торн рассеянно коснулся приборной панели. – Она была влюблена в меня. – Он снова засмеялся, на этот раз слегка натянуто. – Но Кресс только думала, что влюблена в меня. Забавно, правда?
Кай искоса наблюдал за ним.
– Очень смешно.
Торн покачал головой.
– Это что, сеанс психотерапии? Впрочем, неважно.
– Важно. Мне нравится Кресс. – Кай поправил ремень. – И ты тоже нравишься, несмотря на мои убеждения.
– Ты бы удивился, узнав, как часто я это слышу.
– И что-то подсказывает мне, что ты ей, возможно, до сих пор нравишься. Несмотря на ее убеждения.
Торн вздохнул:
– Да, верно подмечено.
Кай пристально посмотрел на него.
– Ну и?..
– Все сложно.
– О, ну разумеется. Я ведь и понятия не имею, на что это похоже, – фыркнул Кай.
– Когда Кресс думала, что влюблена в меня, она на самом деле любила парня, которого придумала сама. Смелого, самоотверженного, и все такое. Он был настоящей находкой, и разве можно ее винить? Даже мне тот парень нравился. Я бы даже хотел им быть, – пожал он плечами.
– А ты уверен, что ты не он?
Торн засмеялся, но Кай оставался серьезным.
– Ты ведь шутишь, верно? – спросил Торн.
– Нисколько.
– М-м… Привет, я – Карсвелл Торн, преступник. Мы встречались?
Кай закатил глаза.
– Может, хватит ныть, что Кресс заблуждалась на твой счет? Может, пора уже попытаться стать тем, кем она тебя считала?
– Ценю ваше доверие, Ваше Императорское Величество и господин психолог, но все уже в прошлом. Кресс меня разлюбила… и это к лучшему.
– Но она тебе нравится?
Торн молча смотрел прямо перед собой. Потом ответил:
– Как я уже говорил, это неважно.
Кай отвернулся. То, что Торн не мог обсуждать свои отношения с Кресс, сказало ему больше, чем самая откровенная исповедь. Он ведь и сам не стал бы говорить о своих чувствах к Золе.
– Ладно, – продолжил он. – И что будет делать Кресс после того, как все закончится?
– Не знаю, – сказал Торн. – Может, станет работать на тебя в королевской команде ищеек.
Размытые пятна в иллюминаторе обрели более четкие очертания. Уже можно было различить пляжи, небоскребы, гору Фудзи, и дальше – целый континент, пышный, зеленый, гостеприимный.
– Хотя не думаю, что это именно то, чего ей хочется, – размышлял Торн. – Она всю жизнь просидела на спутнике и теперь мечтает увидеть мир. Мечтает о путешествиях.
– Тогда, думаю, она останется с тобой. На чем еще путешествовать, если не на космическом корабле?
Но Торн покачал головой:
– Нет, уж поверь. Она заслуживает лучшей жизни.
Кай подался вперед, чтобы лучше видеть земли, которые расстилались под ними, и сказал:
– Я тоже так думаю.
Глава 13
– Когда это ты научилась вышивать? – спросил Ясин, разглядывая содержимое корзины, висевшей на локте Зимы.
– Несколько недель назад, – с гордостью ответила она.
Ясин взял из корзины полотенце для рук и стал рассматривать ровные стежки, изображавшие созвездия и планеты.
– Ты вообще спала?
– Немного. Нет. – Она порылась в корзине и протянула ему детское одеяло, по краям которого были вышиты стаи рыб. – Это мое любимое. Целых четыре дня над ним сидела.
Ясин хмыкнул:
– Я так понимаю, что эта неделя у тебя была плохая?
– Просто ужасная, – беззаботно ответила она. – Зато сейчас у меня есть все эти прекрасные вещи. – Она забрала у него одеяло и сунула в ворох пестрой ткани. – Знаешь, это занятие очень помогает. Особенно, когда я сижу без дела и мне мерещатся всякие чудовища.
Ясин искоса посмотрел на нее. Вот уже несколько недель он был ее охранником, но им редко удавалось поговорить или погулять вместе, как сейчас, ведь охранник должен держаться на определенном расстоянии от того, кого охраняет. Но сегодня Зима вытащила его на прогулку к сектору АР-2, купол которого прилегал к центральному. Там, среди жилых кварталов, находились элитные магазины, закрытые в этот ранний час. На пустынных улицах царили тишина и покой. Не перед кем было заботиться о приличиях.
