Морган Райс - Первая Арена. Охотники за головами
Надев новые ботинки, курту, перчатки, с ремнем с пистолетом и патронами, я чувствую себя новым человеком, готовым к бою. Я гляжу на труп Саши, поднимаю голову и замечаю неподалеку нового плюшевого мишку Бри, лежащего на полу и покрытого кровью. Я с трудом сдерживаю слезы. Часть меня хочет плюнуть в лицо охотнику за головами перед тем, как выйти, но я просто поворачиваюсь и выбегаю.
Я двигаюсь быстро, умудрившись раздеть охотника и одеться самой за считанные секунды, и теперь уже мчусь из дома со скоростью света, наверстывая потраченное время. Когда я выбегаю из входной двери, я все еще слышу шум их мотора вдалеке. Они не могут быть дальше, чем в полутора километрах от меня и я намерена сократить этот разрыв. Все, что мне нужно, это немного удачи – пусть же их задержит какой-нибудь сугроб, и может быть – может быть! – я догоню их. А с пистолетом и патронами я, может быть, даже соглашусь их выпустить за выкуп. Если же нет – я готова пасть, сражаясь. Варианта вернуться сюда без Бри я даже не рассматриваю.
Я бегу с холма в лес, так быстро, как только могу, за папиным мотоциклом. Я кидаю взгляд на гараж, и вижу, что двери его открыты нараспашку. Должно быть, охотники за головами обыскивали его, ища транспорт. Я так рада, что предусмотрела это и спрятала байк уже давно.
Я карабкаюсь по тающему снег на холм и бегу к кустам, скрывающими байк. Новые перчатки с толстым подкладом очень здесь пригождаются: я хватаю колючие ветки и отбрасываю их с пути. Через пару минут путь к мотоциклу уже чист. Я с облегчением вижу, что он все еще стоит там и хорошо укрыт от воздействия погоды. Не тратя ни секунды, я затягиваю потуже ремешок на своем новом шлеме, достаю спрятанные между спицами ключи и вскакиваю на байк. Я включаю зажигание и завожу мотор.
Двигатель поворачивается на один оборот, но не заводится. Мое сердце падает. Я не заводила его уже несколько лет. Мог ли он сломаться? Я опять пытаюсь завести его, поворачивая ключ и газуя. Двигатель шумит все громче, но ничего не происходит. Я в полном отчаянии. Если я не смогу его завести, у меня не будет ни малейшего шанса поймать их. Бри исчезнет для меня навсегда.
«Давай, ДАВАЙ!» – кричу я, трясясь всем телом.
Я пытаюсь снова и снова, с каждым разом мотоцикл издает все больше шума и кажется, что вот-вот все получится.
Я поднимаю голову к небу.
«ПАПА!» – кричу я. – «ПОЖАЛУЙСТА!»
Я снова поворачиваю ключ и на этот раз двигатель заводится. Меня переполняет чувство радости. Я жму на газ несколько раз, и вот двигатель взревел и из выхлопной трубы вылетело небольшое облако дыма.
Теперь у меня наконец появился шанс на победу.
* * *Я берусь за тяжелый руль и отвожу байк назад на несколько шагов; он так тяжел, что мне это едва удается. Я снова поворачиваю руль, подаю совсем немного газа и мотоцикл мчит вниз с крутой горы, все еще покрытый снегом и ветками.
Дорога всего метрах в тридцати от меня, а лететь вниз с горы по лесу очень опасно. Мотоцикл скользит и кренится, и, даже нажимая на тормоз, я не могу полностью контролировать его. Это больше похоже на управляемое скольжение. Я проскакиваю между деревьями, едва не попадая в них, трясусь, проезжая по ямам в земле и то и дело врезаюсь в камни. Я молюсь, чтобы шина не прокололась.
Примерно через полминуты самой жесткой и неровной езды, какую только можно представить, мотоцикл, наконец, слетает с земли на твердую дорогу с характерным стуком. Я поворачиваю и поддаю газу, и мотоцикл откликается и летит вниз по асфальтированной горной дороге. Я разгоняюсь.
Я прибавляю еще скорости, мотор ревет, ветер бьет в шлем. Мне очень холодно, холодней чем когда-либо, и я крайне рада перчаткам и куртке. Не знаю, что бы я вообще делала без них.
И все же слишком быстро я ехать не могу. Горная дорога то и дело резко поворачивает, а обочин у нее нет – не впишись я в поворот, полечу десятки метров вниз со скалы. Я еду на полной скорости, но перед поворотами мне приходится притормаживать.
Здорово снова вести мотоцикл – я уже успела забыть, какое это пьянящее чувство свободы. Моя новая крутка хлопает на ветру как сумасшедшая. Я опускаю забрало и яркий блеск заснеженного пейзажа становится приглушенно серым.
Мое главное преимущество перед охотниками за головами заключается в том, что я лучше, чем кто-либо другой, знаю эти дороги. Я приезжала сюда с самого детства, а потому знаю наизусть каждый поворот, знаю, какая дорога крутая, знаю места, где можно срезать, о которых они не имеют представления. Они на моей территории. И даже отставая от них больше, чем на два километра, я настроена оптимистично, уверенная, что найду способ их догнать. Мой мотоцикл, несмотря на то, что изрядно стар, разгоняется не меньше, чем их мускулистые машины.
А еще я уверена, что знаю, куда они направляются. Если ты хочешь снова выехать на шоссе – что они, конечно, хотят – то к нему существует только один путь из этих гор и это трасса 23, ведущая на восток. А если они направляются в город, то им в любом случае придется пересечь Гудзон по мосту Рипа Ван Винкля. Это единственный путь отсюда. И я собираюсь покончить с ними там.
Я уже приноровилась к байку и набрала неплохую скорость, достаточную, чтобы услышать, что звук их моторов становится громче. Воодушевившись, я разгоняю мотоцикл быстрее, чем следует: посмотрев на спидометр я вижу отметку 95. Я знаю, что это безрассудно, ведь чтобы пройти эти крутые повороты, мне нужно сбрасывать скорость до 20 км/ч, если я не хочу вылететь с дороги. Поэтому я торможу перед каждым поворотом, а после него разгоняюсь вновь. Наконец, я продвигаюсь достаточно, чтобы разглядеть в километре от себя бампер одной из их машин, тут же вновь пропавший за поворотом. Это внушает надежду. Я догоню их – или умру, пытаясь.
Я снова поворачиваю, сбавив скорость, и уже готовлюсь снова набрать ее, когда вдруг чуть не влетаю в человека, стояшего на дороге прямо напротив меня. Он появился из ниоткуда и уже слишком поздно, чтобы я успела отреагировать.
Я лечу прямо на него и у меня просто нет другого выбора, как вдавить тормоза. К счастью, я ехала недостаточно быстро, но мотоцикл все же скользит по снегу и никак не может снова обрести сцепление с дорогой. Меня дважды поворачивает на 360 градусов и наконец останавливает, когда мотоцикл врезается в гранитную скалу.
Мне повезло. Разверни меня в другую сторону, я бы уже летела с обрыва.
Все произошло настолько быстро, что я в шоке. Я сижу на мотоцикле, держась за руль, и поворачиваюсь посмотреть на дорогу. Моя первая мысль о том, что этот человек – охотник за головами, которого поставили здесь специально, чтобы устроить мне аварию. Одним быстрым движением я бросаю руль и выхватываю пистолет, нацелившись прямо на человека, который все еще стоит на том же месте примерно в шести метрах от меня. Я снимаю пистолет с предохранителя и отвожу затвор – в точности, как папа показывал мне много раз на полигоне. Я целюсь ему прямо в сердце, а не в голову, так, что если промахнусь, я все же куда-нибудь попаду.
Мои руки трясутся, даже несмотря на перчатки, и я понимаю, что боюсь нажимать на курок. До сих пор я еще никого не убивала.
Человек внезапно поднимает руки над головой и делает несколько шагов по направлению ко мне.
– Не стреляй! – кричит он.
– Стой, где стоишь! – кричу я в ответ, все еще не совсем готовая выстрелить в него.
Он послушно останавливается.
– Я не один из них! – вновь кричит он. – Я выживший. Как и ты. Они забрали моего брата!
Я думаю, что это может быть ловушкой. Но затем я поднимаю забрало на шлеме и оглядываю его с ног до головы, вижу его рваные джинсы со множеством дырок, как и на моих, вижу что он в одном носке. Я приглядываюсь и замечаю, что он без перчаток, а руки его синие от холода; на нем также нет куртки, а одет он в одно лишь рваное серое термобелье. Кроме того, я вижу, что лицо его истощено, щеки впали еще глубже, чем мои, а под глазами темные круги. Он долгое время не брился. Я также не могу не заметить, насколько он привлекателен, несмотря на все это. Он примерно моего возраста, лет, наверное, семнадцати, с большой копной русых волос и большими светло-голубыми глазами.
Он несомненно говорит правду. Он не охотник за головами. Он выживший. Как и я.
– Меня зовут Бен! – выкрикивает он.
Я медленно опускаю пистолет, немного расслабившись, но все еще на нервах, раздраженная, что он меня остановил и осознав, что мне нужно срочно двигаться дальше. Бен отнял мое драгоценное время и из-за него я чуть не погибла.
– Ты чуть не убил меня! – кричу я ему в ответ. – Зачем ты вышел на середину дороги?
Я включаю двигатель и завожу мотоцикл, готовясь уезжать. Но Бен подходит ко мне еще на несколько шагов, неистово маша рукой.
– Подожди! – кричит он. – Не уезжай! Пожалуйста! Возьми меня с собой! Они забрали моего брата! Мне нужно вернуть его. Я услышал твой мотор и подумал, что ты одна из них, поэтому встал на дороге. Я не понял, что ты выжившая. Пожалуйста! Дай мне поехать с тобой!
