Стивен Кинг - Мизери

Он обернулся; сердце бешено колотилось, кровь прилила к вискам, все так и есть, Энни у него за спиной, и в руках у нее топор, но – только на секунду. Она растворилась в темноте. Он заполз в гостиную и вдруг услышал приближающийся звук мотора. Слабый свет фар осветил окно. Ярче. Он услышал скрип шин и понял, что гости увидели цепь, которой она перекрыла подъездную дорогу.

Открылась и захлопнулась дверца машины.

– Черт побери! Смотри!

Он пополз быстрее, глянул в окно и увидел приближающийся к дому силуэт. Очертания головного убора не оставляли сомнений. Полицейский.

Пол наткнулся на столик с коллекцией керамических безделушек. Некоторые из них упали на пол и разбились. Он нащупал рукой одну из них и наконец-то почувствовал себя героем книги. Произошло одно из тех чудесных совпадений, которые так часто встречаются в литературе и так редко – в реальной жизни.

Это был пингвин, сидящий на ледяной глыбе.

ОКОНЧЕН МОЙ РАССКАЗ, гласила надпись, и Пол подумал: Ну да! Хвала Создателю!

Он приподнялся на левом локте, сжимая в правой руке пингвина. Волдыри на ладони лопнули. Он отвел руку назад и швырнул пингвина в окно гостиной – точно так же совсем недавно швырнул в окно своей спальни пепельницу.

– Сюда! – как в бреду кричал Пол Шелдон. – Сюда, идите сюда, ко мне, я здесь!

47

Еще одно литературное совпадение окрасило развязку этой истории: в дом Энни Уилкс явились двое полицейских, Давид и Голиаф, те самые, которые несколько дней назад задавали ей вопросы насчет Кашнера. Правда, на этот раз спортивная куртка Давида не просто была расстегнута; в руке он держал пистолет. Давид оказался Уиксом. Фамилия Голиафа – Макнайт. Они приехали с ордером на обыск. Когда они, услышав дикие вопли, доносящиеся из гостиной, вломились наконец в дом, то обнаружили там человека, походившего на оживший персонаж ночного кошмара.

На следующее утро Уикс говорил жене:

– В школе я прочитал одну интересную книжку. Вроде «Граф Монте-Кристо», а может быть, «Узник Зенды». В общем, там герой провел в одиночестве сорок лет. Сорок лет он не видел живой души. Вот так выглядел и тот парень. – Уикс помолчал, подыскивая наиболее точные слова, стараясь передать сложную смесь испытанных им противоречивых ощущений – страха, жалости, грусти, отвращения, а более всего – изумления, ибо человек, выглядевший настолько ужасно, был все еще жив. – Когда он увидел нас, он заплакал, – сказал Уикс и добавил: – Он все время называл меня Давидом. Уж не знаю почему.

– Может быть, ты похож на кого-то из его знакомых, – предположила жена.

– Может быть.

48

Пол исхудал, кожа его приобрела сероватый оттенок. Он лежал на полу, вцепившись в ножку столика, весь дрожа, и глядел на вошедших широко открытыми глазами.

– Кто… – начал Макнайт.

– Богиня, – перебил его лежащий на полу калека и облизал губы. – Опасайтесь ее. В спальне. Она меня там держала. Домашний писатель. В спальне. Она там.

Уикс:

– Энни Уилкс? Там, в спальне? – Он кивнул в сторону коридора.

– Да. Да. Там заперто. Но конечно. Есть окно.

– Кто… – еще раз повторил Макнайт.

– Господи, ты что, не видишь? – перебил его Уикс. – Это же тот парень, которого искал Кашнер. Писатель. Не могу вспомнить фамилию. Но это он.

– Слава Богу, – сказал калека.

– Что такое? – Хмурое лицо Уикса склонилось над ним.

– Слава Богу, что вы не помните мою фамилию.

– Друг, я разыскивал не тебя.

– Порядок. Все нормально. Но… Будьте осторожны. Я думаю, она мертва. Но будьте осторожны. Если она жива… она опасна… Как гремучая змея. – Невероятным усилием Пол передвинул свою искалеченную левую ногу так, чтобы луч фонарика Макнайта упал на нее. – Отрубила мне стопу. Топором.

Несколько долгих, долгих секунд они смотрели на то место, где не было ступни Пола, потом Макнайт прошептал:

– Боже правый.

– Пошли, – сказал Уикс, направив пистолет на запертую дверь спальни Пола, и оба полицейских медленно двинулись по коридору.

– Берегитесь ее! – закричал Пол хриплым, сорванным голосом. – Осторожно!

Они отодвинули засов и вошли в комнату. Пол вжался в стену, откинул голову назад и прикрыл глаза. Он похолодел. Он не мог унять дрожь. Сейчас они закричат или она закричит. Сейчас начнется борьба. И стрельба. Ему хотелось быть готовым ко всему. Время шло, и шло очень медленно.

Наконец в коридоре застучали каблуки. Он открыл глаза. Уикс.

– Она умерла, – сказал Пол. – Я знал – я настоящий знал, – но все-таки не мог по…

– Там много крови, битого стекла, жженой бумаги… – сказал Уикс. – Но в комнате никого нет.

Пол Шелдон поглядел на Уикса и закричал. Даже теряя сознание, он продолжал кричать.

Часть четвертая

Богиня

– Придет к тебе высокая темная незнакомка, – сообщила цыганка, и Мизери одновременно поняла две вещи: перед ней не цыганка и в палатке они уже не одни. Она почувствовала запах духов Гвендолен Честейн, а потом руки сумасшедшей женщины сомкнулись на ее горле.

– Я думаю, – сказала цыганка, которая не была цыганкой, – я думаю, она уже здесь.

Мизери хотела закричать, но не смогла набрать воздуха в грудь.

– Так всегда кажется, босс Йен, – сказал Езекия. – Откуда ни гляди, она вроде как глядит на тебя. Не знаю, правда, нет, но только бурка говорят, если даже сзади подойдешь, она вроде глядит на тебя.

– Но она же каменная, – возразил Йен.

– Ну да, босс Йен, – кивнул Езекия. – Отсюда ее сила.

1

коричневый ухмнннн

йерннн коричневый ухмнннн

фэйунннн

Вот такие звуки: даже в дымке.

2

Теперь надо прополоскать, сказала она, и вот что из этого получается:

3

Прошло девять месяцев с тех пор, как Уикс и Макнайт вынесли Пола Шелдона из дома Энни на носилках. Теперь он часть времени проводил в больнице в Куинсе[44], а часть – в своей новой квартире на восточном берегу Манхэттена. Доктора заново переломали неправильно сраставшиеся кости. Левая нога ниже колена все еще оставалась в гипсе. Врачи сказали: ему суждено прихрамывать всю оставшуюся жизнь, но ходить он будет, и вполне вероятно, что ходьба будет безболезненной. Если бы он сохранил ступню, то, вероятно, хромал бы сильнее, и ходьба потребовала бы от него больших усилий. По иронии судьбы Энни оказала ему услугу.