Лорел Гамильтон - Жертва всесожжения

– Ты вернулся из отпуска на два дня раньше срока. В следующий раз, если будет следующий раз, сперва позвони.

Эрни глядел на него выпученными глазами, что-то мыча сквозь кляп, и задергал ногами так, что даже закачался.

– Если будешь дергаться, плечи заболят еще сильнее, – сказал ему Жан-Клод. – Успокойся.

После этих слов Эрни медленно обмяк. Жан-Клод поймал его взгляд и убаюкал его – если не усыпил, то, во всяком случае, успокоил. Напряжение оставило его тело, и он глядел на Жан-Клода пустыми ждущими глазами. Он перестал бояться – и то уже хорошо.

Гидеон и Томас вышли из коридора и встали по обе стороны от Падмы. Томас был в мундире, сапоги надраены, как черное зеркало. Белый шлем с конским хвостом в виде султана. Китель красный, пуговицы медные, белые перчатки – даже шпага на боку.

Гидеон был почти гол – с единственной на теле белой набедренной повязкой. Еще был тяжелый золотой ошейник с мелкими бриллиантами и крупными изумрудами, и по нему рассыпались тщательно расчесанные золотые волосы. От ошейника шла цепь, конец которой находился в руках Томаса.

Падма протянул руку, и Томас подал ему цепь. Ни Томас, ни Гидеон не обменялись даже взглядом. Они уже видали это представление.

Единственное, что удержало меня от какой-нибудь язвительной реплики, – это то, что сегодня я обещала дать говорить Жан-Клоду. Он боялся, как бы я кого-нибудь не разозлила. Это я-то?

Жан-Клод обошел вокруг стола. Мы с Ричардом шли на шаг позади него, будто передразнивали Падму и его зверинец. Эту символичность заметили все. Но только мы с Ричардом притворялись, а наши отражения – вряд ли.

– Насколько я понял, вы хотите перерезать ему горло, слить кровь в подогреватель и предложить нам всем? – спросил Жан-Клод.

Падма улыбнулся и грациозно склонил голову.

Жан-Клод рассмеялся своим дивным осязаемым смехом.

– Если бы ты действительно собирался это сделать, Мастер Зверей, ты бы подвесил его за ноги.

Мы с Ричардом переглянулись у него за спиной. Потом я оглянулась на мирно висящего Эрни. Откуда Жан-Клод знает, что подвешивать надо за ноги? Ладно, глупый вопрос.

– Ты хочешь сказать, что мы блефуем? – спросил Падма.

– Нет, просто работаете на зрителя.

Падма улыбнулся почти до самых глаз.

– Ты всегда хорошо умел играть в эту игру.

Жан-Клод слегка поклонился, не отрывая глаз от собеседника.

– Я польщен твоей высокой оценкой, Мастер Зверей.

Падма сухо и резко рассмеялся.

– У тебя медовый язык, Принц Города. – Вдруг юмор резко испарился, пуф – и нету. Лицо Мастера Зверей закаменело, стало пустым, один только гнев остался в нем. – Но все равно ты был негостеприимен. Мне пришлось питаться через своих слуг.

Он потрепал Гидеона по холке. Тигр-оборотень не прореагировал. Будто Падмы здесь и не было. Или будто не было Гидеона.

– Но есть среди нас другие, не столь счастливые, как я. Они голодают, Жан-Клод. Они на твоей территории, у тебя в гостях, и испытывают голод.

– Их кормил Странник, – ответил Жан-Клод. – Я думал, что он кормит и тебя.

– Мне не нужна эта сброшенная энергия, – сказал Падма. – Он поддерживал других, пока вот эта, – свободной рукой он показал на меня, – не велела ему перестать.

Я хотела что-то сказать, чуть не попросила разрешения, но потом подумала – а хрен с ним.

– Попросила его перестать, – поправила я. – Никто не говорит Страннику, что ему делать.

От такой дипломатичности у меня аж зубы заныли.

Сначала в комнату влетел громогласный смех, и лишь потом вошел он. Новое тело Странника было молодым, мужским, красивым и настолько недавно умершим, что даже сохранило хороший загар. Рядом с ним шел Балтазар и с видом обладателя этого тела ощупывал его. Новая игрушка. Мне говорили, что Малкольм одолжил Страннику одного из членов Церкви. Интересно, знает ли Малкольм, что Странник и Балтазар делают с этим телом.

Сказать, что они оба были в тогах, было бы не совсем точно. Странник был завернут в ткань сочного пурпурного цвета, заколотую на плече золотой брошью с рубином. Обнаженное левое плечо выгодно показывало загорелую кожу. На талии этот наряд затягивался двумя плетеными красными шнурами. Одежда доходила почти до лодыжек, открывая ремешки сандалий.

Брошь на плече у Балтазара была серебряной с аметистом. Обнаженное плечо и часть груди не оставляли сомнений в том, что он мускулист, – хотя это и так было очевидно. В талии красную тогу охватывали пурпурные шнуры.

– Вид у вас, ребята, как у близнецов Бобси, – сказала я.

Жан-Клод кашлянул.

Я замолчала. Но если у каждого сегодня будет такая моднячая одежда, боюсь, я не удержусь от реплик – пищи для них хоть отбавляй.

Странник закинул голову и расхохотался. Смех радостный, веселый и чуть-чуть резкий, отдающий змеиным шипением. На меня упал взгляд темно-карих глаз, но за ними был он, Странник. Я бы узнала его, чьими бы глазами он ни смотрел.

Балтазар был пониже его нового тела на дюйм или два. Он стоял так близко, что Странник обнимал его за плечи, как мужчина, идущий рядом с женщиной, прижимая к себе, защищая.

– Я сегодня спас твоих людей, Анита. Я спас много вампиров. Тебе этого достаточно?

– Жан-Клод? – обратилась я.

Он испустил долгий тяжелый вздох.

– Заставлять тебя обещать – бессмысленно. Будь собой, mа petite, но постарайся не оскорблять никого слишком сильно.

Он шагнул назад, вставая вровень со мной. Может быть, ему тоже не слишком нравилась эта символичность.

– Я в восторге, что ты спас моих друзей, – сказала я. – Я в экстазе, что ты спас всех попавших в западню вампиров. Но ты получил массу хорошей прессы, никак собой не рискуя. Я думала, ты согласен, что вам надо малость осовремениться, войти в двадцатый век.

– Но я согласен, Анита, действительно согласен.

Странник потерся щекой о лицо Балтазара и поглядел на меня так пристально, что я сильно обрадовалась его... негетеросексуальности.

– Тогда зачем эта средневековая хреновина? – Я ткнула пальцем в висящего Эрни.

Он глянул вверх, потом снова на меня.

– Мне, в общем, все равно, но остальные проголосовали и решили – и это правда, – что Жан-Клод оказался невнимательным хозяином.

Жан-Клод тронул меня за руку.

– Если бы вы приехали по моему приглашению или хотя бы попросили разрешения войти на мою территорию, я был бы более чем рад предоставить вам право на охоту. Хотя вы бы тут же выяснили, что одним из преимуществ легальности является удивительное обилие добровольных жертв. Люди готовы вам заплатить, чтобы вы утолили жажду из их тел.

– У нас издавна есть закон, – сказал Странник, – не питаться в чужой стране без позволения владельца. Я поддерживал остальных, но твоя слуга указала мне на серьезные побочные эффекты, поразившие твою популяцию.