Николай Норд - Избранник Ада

– Зачем ему так много? Разве Ада ему недостаточно?

– Дело не в этом. Люцифуг хочет стать выше Бога.

– Но ведь они друг другу и так, как братья, и Бог любит его.

– Это любовь старшего брата к младшему. А Люцифуг хочет сделать все наоборот.

– Странная любовь… Слушай, а что там у вас с Валюхой было? Тоже любовь или своих баб не хватает?

– Ну, Валюха – это другая история, Валечка была последней в проекте по гибридному скрещиванию. Не получается тут у нас ничего хорошего. Хотя, в принципе, ты оказался прав – там дело без обоюдной любви не обошлось.

– Ну, это прямо, как в сказке про «Аленький Цветочек», – рассмеялся я и осекся, заметив обиду на физиономии Уруссо.

– А что ты смеешься? Эта сказка имела реальную основу о любви межу Айсменом и кроманьонской девушкой, – недовольно фыркнув, ответил Уруссо. – И потом, у нас с вами разное понятие красоты, так что еще неизвестно, кто в той сказке был настоящий красавец…

– А почему проект закрыт, ведь дети у вас получаются. Валюха же родила!

Проект закрыт как малоперспективный, поэтому мы и позволили нашего общего ребенка взять на воспитание гэбэшникам. Дело в том, что рождение гибрида – это весьма редкий случай: один шанс из миллиона – что твоя «Волга» в лотерее. То есть, для массового воспроизводства новой породы такой метод негоден, тем более что гибрид, как показывает практика тысячелетий, вырождается в чистого кроманьонца во втором, максимум – в третьем поколении. Ты знаешь, в истории известны немало выдающихся гибридов – это, например, король Англии Ричард Львиное Сердце, русский богатырь Пересвет, германский император Генрих Птицелов. Но вот, если не их дети, то внуки рождались уже обыкновенными кроманьонцами… И я не сомневаюсь, сынок Валюхи тоже станет известен всему миру лет, этак, через тридцать. Ты, Коля, запомни-ка на всякий случай его имя – Н.В.

(Милый читатель, Уруссо был совершенно прав, и большинство из вас ныне, когда пишутся эти строки, несомненно, знают, кто такой Н.В. Но в силу того, что гибрид воспитывался в нормальной человеческой семье, а своих усыновителей искренне считает своими родителями и может оскорбиться, если ему открыть правду, я не могу пока назвать его полного имени. Тем более что я давал подписку о не разглашении в КГБ, которого, впрочем, уже нет, но есть его приемники, а у них длинные руки. Но твердо обещаю вам, что когда звезда Н.В будет заходить – а предвестие этого уже наступило – я открою в отношении гибрида все карты, уже не опасаясь его мести, поелику в данный момент она может быть многократно серьезней мести спецслужб).

– А разве известен иной способ скрещивания людей или животных?

– Да, Коля, мы тут нашли способ не биологического скрещивания, а биоэнергоинформационного. То есть скрещивание происходит на ментальном уровне наших тонких тел. Вот эти-то тела и отвечает за духовность, нравственность там, за наличие всяких сверхспособностей индивидуума.

– И что, получается?

– Да получается у нас давно, начиная от Александра Македонского, Жанны д'Арк и кончая, например, Галиной Вишневской.

– А кто она такая? Про Македонского и Жанну д'Арк весь мир знает, а про Вишневскую я первый раз слышу.

– Услышишь. Весь мир услышит. Ее уже сейчас многие знают – великая русская певица. Вернее, будет ею. Даже не сомневайся. И это ей удастся, даже не имея консерваторского образования! Их мы называем «аквамариновыми людьми» из-за такого же цвета ауры над их головами. Мы думаем, что за ними – будущее планеты.

– А почему же тогда так получается: появились аквамариновые люди, а мир, как был в содоме и геморрое, так из него и не выкарабкался.

– Тут, Коля, вся беда в том, что ситуацию на земле могут поменять такое количество ментальных гибридов, когда их взрослое количество среди населения земли превысит примерно двадцать процентов. А пока таких гибридов также единицы, так сказать, штучное производство. Наша следующая задача состояла в том, чтобы ментальные гибриды, сами бы рожали себе подобных, то есть могли бы самовоспроизводиться. И вот, теперь она близка к выполнению. Процесс, так сказать пошел. И перелом ситуации на Земле, по нашим прикидкам, произойдет где-то в середине третьего тысячелетия. Ты, кстати, тоже аквамариновый…

– Я?!

– Вот именно, недаром ты видишь и встречаешь то, что простым смертным и не приснится. И у тебя много может быть интересного впереди. Но дальше по жизни тебе придется идти одному, без нас – самостоятельно. Здесь наши пути разойдутся. Мы предотвратили главный неправильный шаг в твоей жизни. Я контролировал тебя, благодаря своему фантому. Он был все это время рядом с тобой и присутствовал на Земле при каждом твоем шаге. Теперь его нет, и здесь мы простимся, может быть, навсегда.

– Фантом? Я уже слышал о нем что-то от одного кэгэбэшника, это что-то вроде информационного плазмоида человека, так?

Уруссо неопределенно пожевал губами.

– Коля, я же говорил – меня поджимает время, не задавай лишних вопросов. Но так и быть, – махнул устало огромной ручищей Уруссо, – отвечу тебе. В общем-то, ты прав – фантом – это энергоинформационный слепок не только с человека, но и с любого живого или неживого существа или предмета. В нем находится вся та же информация, что и на оригинале. Например, если разрезать арбуз на дольки и снять камерой Кирлиана одну только дольку, то она покажет тонкое поле всего арбуза, несущую о нем всю информацию. Также и у человека и животных: капля крови, ноготь или волос – несет его полный фантом, чем и пользуются колдуны и знахари. Они не знают механизма процесса, но знают результат – если на такой волос воздействовать оккультным образом, как-то там на него дунуть-плюнуть, то результат этого воздействия не заставит себя долго ждать.

– И где все это время был твой фантом?

– Догадайся с одного раза.

– В спичечном коробке?

– Молодец, соображаешь! Но теперь этих волос нет, они сгорели…

– Послушай, Уруссо, но ведь точно такие же волосы я видел в медальоне Софьи. Почему же вы ей не помогли?

– Увы, – Уруссо развел свои лапища, – они были запечатаны Печатью Мендеса, наш фантом не мог вырваться из этого плена. Это были происки Люцифуга, в случае с Софьей он обвел нас вокруг пальца. И это нам послужило хорошим уроком при работе с тобой.

– А если сейчас высвободить шерсть или вырвать…

Я не успел договорить: Уруссо стал деформироваться и как-то таять в пространстве, он успел лишь потрепать меня по голове своей кожаной ладонью и исчез. Я остался один в снежном поле и… проснулся.

Глава XXV Что дальше?

… Открыв глаза, я посмотрел на время. Часы показывали половину десятого утра. Голова, с похмелья, неприятно гудела, во рту ощущался дурной привкус, будто я проглотил пригоршню металлических опилок. Неприятно ощущалась и, непривычная доселе мне, аритмия сердца. Сама комната была наполнена удушливой смесью прокуренного донельзя помещения и загашенных окурков, к которому примешивался уже знакомый мне запах… айсмена Уруссо! И стул, ранее стоявший у стола, почему-то, оказался у кровати. Было такое впечатление, что на нем тот недавно еще сидел и только что ушел. Я положил ладонь на сиденье стула – оно было еще теплым!