Дэн Симмонс - Молитвы разбитому камню

— Посмотрите, что вы наделали, молодой человек: вы лишили одноклассников перемены, а теперь мы еще и опаздываем с уборкой. Ну-ка быстро все. Сейчас будете драить парты!

Дети вытерли слезы, вздохнули и послушно взялись за уборку, которая одна только и стояла на их пути к свободе.

Две минуты сорок пять секунд

~ ~ ~

Эллен Датлоу — мой любимейший издатель, а может, и вообще любимейший человек на всем белом свете. Она — литературный редактор научно-фантастического журнала «OMNI». Некоторое время все называли ее «Эллен, мать киберпанка», но, думаю, просто потому, что путали с матерью Терезой.

В один прекрасный день Эллен позвонила мне, сообщила, что журналу требуется несколько очень коротких научно-фантастических рассказов в жанре ужасов, и поинтересовалась — возьмусь ли я написать такой?

— Эллен, ты же специально все так устроила, чтобы не платить три тысячи баксов за какую-нибудь одну писанину, а осчастливить сразу семерых или восьмерых из нашей братии?

— Ну да.

— И ты специально так сделала, чтобы опубликовать в номере восемь вещей вместо одного жалкого рассказишки, которого от тебя ждут в этом месяце?

— Ясное дело. Еще вопросы есть?

— А мне ты звонишь, потому что точно знаешь: беру я мало, работаю быстро и вообще — готов землю целовать, по которой ты ходила?

— Конечно. И к тому же ты нам должен, ну за тот раз, когда тебе два года назад позволили сидеть за нашим столом во время банкета на Всемирном конвенте фэнтези. Вот я и подумала, что смогу взять твой гонорар за этот рассказ в уплату того долга.

— Я в деле.

Эллен поставила только одно условие. Все остальные рассказы (они были уже набраны и сверстаны, но в макете удачно передвинули рекламу презервативов и поэтому осталось местечко для еще одного) представляли собой обычные ужастики.

— Они забыли, что это должна быть смесь ужасов и научной фантастики. Так что напиши-ка ты ужасы в стиле хай-тек.

— Ужасы в стиле хайтек. Конечно. Без проблем.

Я повесил трубку, запустил компьютер, похрустел для разминки пальцами, выключил компьютер и спросил себя: «А что такое, черт побери, ужасы в стиле хайтек?»

Теперь-mo я знаю. «Две минуты сорок пять секунд» — это и есть ужасы в стиле хайтек.

Пожалуй, к сказанному стоит добавить, что я провел кучу времени, совещаясь по телефону с адвокатами журнала «OMNI» по поводу этого рассказа. Прилагаю расшифровку одного такого разговора.

А д в о к а т «O M N I»: Так рассказ действительно о крушении шаттла «Челленджер»?

Я: Конечно же, рассказ действительно о крушении шаттла «Челленджер».

А д в о к а т: Нет, на самом-то деле он вовсе не о крушении «Челленджера».

Я: Конечно же, он вовсе не о крушении «Челленджера». Э… а о чем же тогда?

А д в о к а т: Совершенно очевидно, он про альтернативную реальность, слышите? Альтернативную. И в той реальности взорвался некий безымянный шаттл. Возможно, это было связано с преступной халатностью некой безымянной корпорации. Или даже вымышленной корпорации. Все совпадения с реальными корпорациями, людьми или планетами нашей Галактики случайны. Правильно?

Я: Хм, правильно. Я именно это и имел в виду.

А д в о к а т: И еще кое-что. Вам придется поменять рабочее название.

Я: Конечно же! Поменяю. А зачем?

А д в о к а т: Мы… ммм… не рекомендуем называть рассказ «Посвящается корпорации „M*rt*n Th**k*l“».

Я: Ну ладно. А как насчет: «О том, как корпоративная жадность и должностные преступления погубили семерых американских астронавтов и едва не погубили нашу космическую программу»?

А д в о к a m: Мы подумаем над вашим предложением и перезвоним.

Эпилог этой истории.

Недавно Эллен включила «Две минуты сорок пять секунд» во второй выпуск «Лучшего фэнтези за год», подготовленный ею вместе с Терри Уиндлингом. В предисловии к моему опусу Эллен, в частности, пишет: «Это короткий и леденящий душу рассказ о чувстве вины, частично основанный на хорошо всем известном событии из нашего недавнего прошлого, а именно — на трагедии, которая произошла с шаттлом „Челленджер“».

А теперь простите, мне пора. В прихожей надрывается телефон, в дверь стучит судебный пристав, а на лужайке перед домом только что приземлился корпоративный вертолет.

~ ~ ~

Роджер Кольвин закрыл глаза. Опустилась стальная страховочная перекладина, начался крутой подъем. Они с лязгом карабкались на первый гребень американских горок, и он отчетливо слышал, как грохочет тяжелая цепь, как вращаются на стальных стержнях колеса. Позади кто-то нервно засмеялся. Сердце бешено стучало в груди. Он боялся высоты. Не отнимая рук от лица, Кольвин опасливо посмотрел сквозь щелочку между пальцами.

Белые деревянные планки, два металлических рельса, плавно уходящие ввысь. Он сидел в первом вагончике. Роджер изо всех сил вцепился в страховочную перекладину. Эту железку сжимали до него многие потные ладони. Сзади захихикали. Кольвин повернулся — совсем чуть-чуть — и глянул в сторону.

Так высоко, а подъем еще не закончился. Парк аттракционов и парковка сделались крошечными, группки отдыхающих превратились в подобие разноцветных ковриков, а отдельных людей отсюда вообще было не разглядеть. Вид внизу менялся: сложная мозаика из улиц и огоньков, и вот уже весь город как на ладони, затем весь округ. С лязгом и грохотом они поднимались все выше и выше. Небо стало темно-синим. В туманной голубой дали заворачивалась вниз линия горизонта. Они были уже не над озером: сквозь деревянные перекладины Кольвин видел, как там, далеко-далеко внизу солнечный свет поблескивает на гребнях океанских волн. Вагончик нырнул в холодное облако, и Роджер зажмурился, но через мгновение снова открыл глаза: цепь теперь громыхала иначе, уклон поменялся, они приближались к вершине.

И вот они уже там.

Перед ним раскинулось ничто. Рельсы, изгибаясь, уходили вниз и обрывались в пустоте.

Вагончик рванулся вперед, Кольвин вцепился в перекладину и разинул рот, готовясь завопить. Падение началось.

— Ну-ну, худшее уже позади.

Роджер открыл глаза. Ему протягивал стакан Билл Монтгомери. Над головой, заглушая монотонное гудение двигателей реактивного «Гольфстрима», тихо шипел маленький кондиционер.