Питер Страуб - История с привидениями

— С оркестром? — спросил Питер, и Дон поднял голову.

— Да, — Рики не заметил их оживления. — Маленький такой оркестр, на шесть-семь инструментов, — он собрал тарелки и отнес в раковину. — О, Милберн тогда был куда лучше. Мы ходили в Холлоу пешком послушать музыку, выпить пива… О Боже! Я знаю, — все еще держа в руках мокрую тарелку, он повернулся к ним. — Это же Эдвард! Мы ходили в Холлоу к Эдварду! Он там жил, и этот дом до сих пор цел. Его решили снести в прошлом году, но он еще стоит. Я знаю, это то самое место. Место наших снов.

— Потому что… — начал Дон, уже зная, что старик прав.

— Там умерла Ева Галли и начались наши кошмары. Клянусь Богом, мы нашли ее.

Глава 16

Они надели все теплые вещи, какие нашлись у Рики, — белье, по две рубашки и сверху свитера. Дон умудрился влезть в старые ботинки Рики.

Рики захватил с собой шерстяные платки.

— Может, понадобится закутать лица. Отсюда до Холлоу около мили. Хорошо еще, что город такой маленький. Когда нам было по двадцать, мы проходили этот путь пешком два-три раза в день.

— Так вы уверены, что это то место? — спросил Питер.

— Уверен. Ну, посмотрим на себя, — они были похожи на снежных людей. — Ах да, еще шапки.

Он дал Питеру меховую шапку, себе взял красную охотничью, которой на вид было лет пятьдесят, а Дону предложил зеленую твидовую.

— Я надевал ее, когда ездил на рыбалку с Джоном Джеффри, — он высморкался в платок, извлеченный из кармана, пальто. — Хотя я всегда предпочитал охоту.

По дороге они прошли мимо нескольких людей, расчищающих лопатами свои подъезды. Возле дров играли дети в ярких куртках. Было еще ниже нуля, но мороз начал отступать.

Несмотря на это дорога была нелегкой. Сначала замерзли ноги, уставшие от ходьбы по глубокому снегу. Они почти не говорили — это отнимало слишком много энергии. На лицах у них намерзли сосульки. Температура быстро падала и снова пошел снег.

Дон подумал, что они похожи на полярных исследователей, упрямо пробивающихся к полюсу с обмороженными лицами и почерневшими от цинги губами.

На полпути к Холлоу, возле площади, они немного передохнули. Небо опять стало серым и тусклым. Из сугробов кое-где торчали крыши машин, а рождественская елка представляла из себя большую кучу снега. Воздух наполнился падающими хлопьями.

— Рики?

— Уже недалеко. Держитесь.

— Как ты, Питер?

Юноша посмотрел на них из-под замерзшего мехового козырька.

— Вы слышали?

Уже недалеко.

Снег пошел сильнее, налетая на них волнами и обжигая им лица. Рики споткнулся и провалился в снег по грудь, торча из него, как кукла. Питер нагнулся, чтобы порочь ему. Дон повернулся к ним.

— Рики?

— Ничего. Сейчас встану.

Он тяжело дышал, и Дон знал как ему холодно и как он устал.

— Еще два-три квартала. Черт бы побрал мои ноги.

— А если ее там нет?

— Она там, — Рики ухватился за руку Питера и встал. — Там. Пошли.

Скоро на них налетел настоящий снежный ураган, отрезавший их друг от друга. Хотя из-за снега Дон мало что различал вокруг, он понял, что они вошли в Холлоу — по обшарпанным домам, по тусклому свету в окнах, по обилию заброшенных домов. Он вспомнил, что писал в дневнике:

«Если беда придет в Милберн, то не из Холлоу».

Беда пришла, и началась она именно здесь, с середины октября, пятьдесят лет назад.

Они вышли на слабый свет уличного фонаря. Рики осмотрелся вокруг, на три одинаковых кирпичных дома, расположенных вдоль улицы.

— Здесь.

— Который из них?

— Не знаю, — Рики покачал головой, отчего с его шапки осыпался снег. Он присмотрелся сперва к левому зданию, потом к среднему и указал рукой, в которой держал нож, на окна третьего этажа. На них не было занавесок, одно приоткрыто.

— Там квартира Эдварда.

Фонарь над ними погас и стало почти темно.

Дон смотрел на окна, будто ожидая увидеть в одном из них усмехающееся лицо; страх снова подкрался к нему.

— Ну вот. Буря наконец-то оборвала провода, — сказал Рики. — Вы боитесь темноты?

Они боялись того, что в темноте.

Глава 17

Дон толкнул входную дверь, и они вошли в вестибюль. Там они стряхнули снег с шапок и пальто, тяжело дыша и молча. Рики прислонился к стене: похоже, он не мог подниматься.

— Пальто, — прошептал Дон, боявшийся, что замерзшая верхняя одежда будет стеснять их движения. Он расстегнул пальто, снял его, размотал шарф, пахнущий мокрой шерстью. Питер тоже разделся и помог Рики.

Дон посмотрел на их белые лица, думая, смогут ли они отыграть этот последний акт. У них было оружие, покончившее с братьями Бэйт, но они очень ослабли.

— Рики.

— Минутку, — Рики тяжело вдохнул и выдохнул. Его рука дрожала, когда он вытирал лицо. — Идите вперед, а я уж поплетусь сзади.

Дон взял топор; Питер, идущий следом, протер рукавом лезвие ножа. Они начали подниматься. Дон оглянулся — Рики по-прежнему стоял у стены, закрыв глаза.

— Мистер Готорн, может, вы останетесь здесь? — прошептал Питер.

— Ни за что на свете.

Они преодолели первый пролет. Когда-то по этим ступенькам поднимались и спускались пятеро молодых людей, ровесников века. И по этим ступенькам поднималась женщина, ставшая для них роковой, как для него, Дона, Альма Моубли. Он дошел до последнего пролета и взглянул наверх. Он ожидал увидеть пустую темную комнату, может быть, засыпанную снегом…

То, что он увидел вместо этого, заставило его отпрянуть. Питер посмотрел туда же и кивнул. Вскоре к ним подоспел и Рики.

Из— под закрытой двери лился зеленый фосфоресцирующий свет.

Они молча поднялись наверх.

— На счете «три», — прошептал Дон, поднимая топор.

Питер и Рики кивнули.

— Раз. Два. Три!

Они вместе навалились на дверь, и она рухнула. Все трое услышали одно и то же слово, но для всех оно звучало по-разному. Это слово было:

«Привет!»

Глава 18

Дон Вандерли очнулся, услышав голос брата. Его окружали мягкий свет и знакомые звуки большого города. Ему было очень холодно, хотя стояло лето. Нью-йоркское лето. Он сразу узнал, где находится.

На восточных Пятидесятых, недалеко от кафе, где они всегда встречались с Дэвидом, когда он прилетал в Нью-Йорк.

Это была не галлюцинация. Он действительно был в Нью-Йорке, и стояло лето. Он почувствовал в руке что-то тяжелое. Топор. Но зачем? Он опустил топор на землю.

— Дон, очнись! — позвал его брат.

Да, у него был топор… они видели зеленый свет… дверь открылась…

— Дон!

Он поглядел вперед и увидел знакомое кафе. За одним из столиков на веранде сидел Дэвид, выглядевший здоровым и загорелым. Он был в легком синем костюме и темных очках.