Дж. Уорд - Вечный любовник

— Мэри, а сейчас возьми меня.

Произнесенные глубоким голосом, немного деформированные, слова принадлежали не Рэйджу.

Но она не чувствовала страха или предательства по отношению к нему.

Что бы ни явилось из него, оно не было злобным или полностью чуждым. Она постоянно ощущала это… существо в нем и знала, что бояться нечего. Она встретилась с ним взглядом, как и тогда в бильярдной, — другая личность смотрела на нее, но это был все тот же Рэйдж.

Она придвинулась к нему и приняла его внутрь своего тела, подстраиваясь. Бедра Рэйджа подались вперед, еще один призывный вой вырвался из его горла, когда он стал ритмично двигаться. Он входил и выходил из нее толчками, создавая восхитительный скользящий и пульсирующий ритм, который все нарастал. Она уперлась в кровать руками и ногами, чтобы удержать равновесие.

Рэйдж неистовствовал, с силой бился о нее бедрами, весь дрожал. Его настойчивость возрастала, увеличивалась, надвигаясь, как буря, готовая вот-вот разразиться. Вдруг он оторвался от матраса, кровать затрещала, когда мышцы его рук и ног стали сокращаться. Глаза закатились, и белый огонь пронзил комнату, делая ее светлой, как в полнолуние. Глубоко внутри Мэри почувствовала конвульсии, предшествующие его оргазму, и эти ощущения вызвали новый прилив удовольствия, поглотив ее.

Мэри упала Рэйджу на грудь. Когда все закончилось и они оба затихли, остались лишь два дыхания: ее — обычное, его — в том же причудливом ритме.

Она подняла голову и посмотрела в лицо Рэйджу. Белые глаза горели, пристально глядя на нее, с полным обожанием.

— Моя Мэри, — произнес голос.

А затем небольшая электрическая волна прошла по его телу и затрещала в воздухе. В комнате включился весь свет, озарив пространство. Она вздохнула и огляделась, но этот порыв не продлился долго. Так же стремительно энергия ушла. Мэри посмотрела вниз.

Глаза Рэйджа вновь приобрели сияющий цвет морской волны, приходя в норму.

— Мэри? — произнес он ошарашенным, невнятным голосом.

Ей пришлось сделать пару глубоких вдохов, перед тем как заговорить.

— Ты вернулся.

— А с тобой все в порядке.

Он поднял руки, размял пальцы.

— Я не изменился.

— Что ты имеешь в виду под «изменился»?

— Я не… Я мог видеть тебя, пока оно было со мной. Ты словно находилась в дымке, но я знал, что тебе ничего не грозит. Впервые я что-то помню.

Она не знала, что на это ответить. Но заметила, как цепи натерли ему кожу — до крови.

— Я освобожу тебя?

— Да, если можно.

Некоторое время она возилась с его оковами. Когда он оказался свободен, то помассировал запястья и колени, исподтишка наблюдая за Мэри, словно убеждая себя, что с ней все в порядке.

Она осмотрелась, ища ночнушку.

— Я скажу Ви с Бучем, что они могут идти.

— Я сам.

Рэйдж подошел к двери спальни и высунул голову.

Пока он говорил с ребятами, она смотрела на татуировку на его спине. Девушка могла поклясться, что существо улыбалось ей.

Черт, она просто свихнулась.

Мэри забралась на кровать и накинула на себя одеяло.

Рэйдж закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Он по-прежнему выглядел напряженным, несмотря на полученную разрядку.

— После всего… ты не боишься меня?

— Нет.

— И не боишься… его?

Она протянула к Рэйджу руки.

— Иди сюда. Хочу обнять тебя. Выглядишь так, словно у тебя совсем сдали нервы.

Он медленно приблизился к кровати, словно не хотел, чтобы она чувствовала какое-то принуждение с его стороны. Мэри помахала ему рукой, призывая поторопиться.

Рэйдж лег рядом, но не потянулся к ней.

Через мгновение она прильнула к нему, обнимая его, проводя по нему руками. Когда она коснулась его бока, задев кончик драконьего хвоста, Рэйдж вздрогнул и заерзал.

Не хочет подпускать к татуировке, подумала она.

— Перевернись, — сказала она. — На живот.

Он покачал головой, она надавила ему на плечи. Проще сдвинуть фортепиано.

— Черт побери, перевернись. Рэйдж, давай же.

Он нехотя подчинился ей, поворчал и плюхнулся на живот.

Мэри провела рукой по позвоночнику, прямо по дракону.

Мускулы Рэйджа сокращались то тут, то там. Нет, порядок все же был. Они соответствовали частям его тела, которых она касалась на татуировке.

«Как необычно!»

Она еще немного погладила его по спине, чувствуя, как тушь поднимается, чтобы прильнуть к ее ладони, словно кошка.

— Ты когда-нибудь захочешь снова быть со мной? — натянуто спросил Рэйдж. Он повернул голову набок, так, чтобы видеть Мэри. Вот только не посмотрел на нее.

Она задержалась около линии рта зверя, проводя кончиком пальца по очертанию губ. Рэйдж тоже приоткрыл губы, словно чувствуя ее прикосновение.

— Почему я должна не хотеть этого?

— Все произошло немного странно, да?

Она засмеялась.

— Странно? Я сплю в особняке, наводненном вампирами. И влюбилась в…

Мэри осеклась. О боже. Что она сейчас сболтнула? Рэйдж приподнял туловище над кроватью, повернувшись так, чтобы видеть ее.

— Что ты сказала?

Она не собиралась допустить этого, подумала она. Ни влюбляться, ни говорить об этом.

Но не могла взять ни то ни другое обратно.

— Я не уверена, — промямлила она, глядя на его крепкие плечи и руки. — Но думаю, что собиралась сказать что-то вроде «я люблю тебя». Да, точно. Я… я люблю тебя.

Это прозвучало нелепо. Она могла бы сказать намного лучше.

Мэри обхватила ладонями его лицо, крепко поцеловала в губы и посмотрела прямо в глаза.

— Рэйдж, я люблю тебя. Я невероятно сильно люблю тебя.

Тяжелые руки сомкнулись вокруг нее, и Рэйдж зарылся лицом в ее шею.

— Не думал, что ты когда-либо сможешь.

— Неужели я такая бесчувственная?

— Нет. Это я такой недостойный.

Мэри отстранилась и посмотрела на него.

— Я больше не хочу слышать ничего подобного. Ты — самое лучшее, что было в моей жизни.

— Даже вместе со зверем?

Зверь? Да, она ощущала внутри Рэйджа кого-то еще. Но зверь? Рэйдж выглядел таким взволнованным, что она решила подтрунить над ним.

— Ага, даже с ним. Только давай в следующий раз без всех этих металлических штучек? Уверена, ты не обидишь меня.

— Да, думаю, мы можем ослабить цепи.

Мэри прижала Рэйджа к себе, положив его голову на свое плечо и ловя себя на том, что смотрит на «Мадонну с младенцем».

— Ты самое странное чудо, — прошептала она, глядя на картину.

— Что? — переспросил он, уткнувшись ей в шею.

— Ничего.

Она поцеловала светловолосую макушку и снова перевела взгляд на Мадонну.