Пауль Локамп - Охотник на ведьм

— Ведьма, говоришь, — я тыльной стороной ладони дотронулся до своей щеки, словно пряча улыбку. Надо же, даже холодный пот прошиб! — Нет, не надо быть ведьмой. Ты и так очаровательна.

— Врешь, конечно, но все равно слушать приятно.

— Конечно, вру, — я заставил себя улыбнуться, — как же иначе?

— Ах, так! Значит, признаешься, что врешь!

— Признаю! — засмеялся я и поднял ладони вверх. — Сдаюсь!

— Вот сейчас точно наколдую, чтобы никогда не смел этого делать! Никогда, слышишь…

Она подошла ко мне и посмотрела в глаза. Эти глаза, всегда чуть насмешливо смотрящие на мир, вдруг стали серьезными, и все вокруг нас исчезло, словно растворилось в ее взгляде. Господи, скажи мне сейчас — умри, ведь, даже не подумав, встану навстречу пуле. Даже сердце стучало медленно, будто боясь оборвать тонкую нить, связавшую наши души. Навсегда…

— Приворожу, — тихо прошептала она.

— Попробуй, — ответил я…

VIII

Интересно, а туристы, нагруженные путеводителями и фотокамерами, знают, что находится у них под ногами, когда они гуляют по двору «Cortile della Pigna»? Вряд ли. А под ними — секретный архив Ватикана; можно сказать, подземный город, если прикинуть его размеры. Масштабы хранилища поражают: протяженность всех стеллажей — около ста километров. Представьте, какое это количество книг и документов. Впечатляет? А вот туристам до этих подробностей нет никакого дела, и это, наверное, правильно. Они сверкают вспышками фотокамер, позируя на фоне памятников, сверяются с Бедекерами и картами. Бесспорно, здесь есть на что посмотреть. Задуматься тоже, если настроение способствует. Особенно если подойти к одной весьма странной композиции, установленной в самом центре площади. «Земной шар» Арнольдо Помадоро. Я не знаток архитектурных стилей, но это произведение впечатляет. Шар, расколотый ужасными трещинами, которые обнажают техно-оскал чрева. Поверьте — вид не прибавляет жизненного оптимизма. Даже странно, что Ватикан дал согласие на установку этой скульптуры. Как ни крути — это прекрасная иллюстрация к современному миру. Еще одно подтверждение, что человечество гибнет, раздираемое страстями, грехами, войнами. А если вы подойдете еще ближе, то в отполированной до зеркального блеска поверхности увидите и виновника всех этих бед — свое отражение.

Вообще этот двор, наверное, самый привлекательный в Ватикане. Сразу оговорюсь — для меня. Именно сюда меня привезли, чтобы встретиться с его преосвященством Винченцо Кастелли. Как сказал сопровождающий меня мужчина — сначала дела, а прогулки и экскурсии потом. Правильно, хотя я на променад особо и не напрашивался, времени нет. Куда здесь гулять, с таким-то багажом? Нет, оружия я с собой не брал — еще этих проблем не хватало! Достаточно книги, которую привез для передачи в библиотеку. Мы проезжаем по улице Salita ai Giardini, на которой находится знаменитое почтовое отделение Ватикана, и через несколько минут, миновав несколько постов, въезжаем во двор «Cortile del Belvedere».

— Добро пожаловать в библиотеку Ватикана, Охотник, — усмехнулся сопровождающий.

Я вышел из машины и осмотрел этот… Знаете, пожалуй, больше не буду повторять слово «знаменитый» во всех его формах и падежах. Синонимов тоже не хватит. Здесь каждый камень — история. Как и весь Рим — сочетание различных стилей и эпох. Найдется все — от Античности до Возрождения. Причем все это так тесно переплетается, что поначалу немного шалеешь от этой мистерии архитектурных стилей.

В небольшой комнате, которая больше напоминает банковское хранилище, я прошел тщательную проверку. Книгу, которую привез, заграбастали эксперты во главе с одним из архивариусов, и мы прошли к лифту. Архивариус, бросив взгляд на книгу, выглядел презабавно; таких удивленных глаз мне видеть еще не приходилось. Меня попросили оставить все личные вещи (даже авторучку забрали, черти, а там, между прочим, диктофон). Небольшой тычковый нож, снятый с ремня, вызвал такой настороженный взгляд охранника, что я, грешным делом, подумал, что меня сейчас разденут и обыщут. Слава Богу, обошлись без крайних мер. Жестокие здесь правила, но понять можно — учитывая, какие ценности находятся в этом хранилище. Как мне рассказывал один из сопровождающих — ученые, получившие разрешение поработать с документами из библиотеки, имеют право взять в зал только блокнот и карандаш. Даже для того, чтобы переворачивать страницы древних манускриптов, им выдают специальные деревянные палочки, похожие на стилусы для наладонников.

Внизу, в небольшом кабинете, меня ожидал его преосвященство. Не один, вместе с ним был его коллега. Надо заметить, что этот человек совершенно безлик. Я провел с ним четверть часа, но спросите, как он выглядел — пожму плечами и не отвечу. Бывают такие люди. Таким в наружном наблюдении хорошо работать — лицо, лишенное любых эмоций, глазу не за что зацепиться. В общем, неприятный тип; хорошо, что он долго не был и через пятнадцать минут ушел, сухо кивнув на прощание. Я даже старый анекдот вспомнил — «чего приходил, может, сказать че хотел?». Будто на смотрины. С кардиналом мы общались намного дольше. Он выразил искреннее сожаление о смерти отца Казимера, который, по его словам, был «надеждой Святой церкви». С этим трудно не согласиться, если учитывать, какие твари попадаются среди священников. Эту мысль я, конечно, не озвучил, оставил при себе. Иначе, знаете ли, можно и наверх не подняться. Останусь здесь навечно в виде какой-нибудь мумии. Тем более что по документам меня здесь нет и никогда не было. Был какой-то Ингвар… Ладно, обойдемся без этих подробностей. Оно мне, извините, надо? Нет. Меня Наташка дома ждет, так что особенно задерживаться нет резона. В конце нашей беседы, которая растянулась на целый час, кардинал напомнил о своем предложении, сделанном во время первой встречи, а именно — работать в качестве эксперта-консультанта…

— Знаете, ваше преосвященство, — я грустно улыбнулся, — пожалуй, отвечу словами одного литературного героя, которые были сказаны вашему коллеге: «меня дурно приняли бы здесь и на меня косо посмотрели бы там, если бы я принял ваше предложение»…

— То есть вы отказываетесь? — спросил Винченцо.

— Находиться на службе у Ватикана — да.

— Я не скажу, чтобы меня обрадовало это ваше решение, — он слегка нахмурился, — но понимаю, что у вас свой путь. Пусть и более опасный, но свой. У вас есть ко мне какие-нибудь просьбы, пожелания?

— Нет, — покачал головой я, — благодарю вас, монсеньор…

— Хорошо, — подводя итог нашей встрече, сказал Винченцо, — мне искренне жаль, что мы не договорились, но я полагаю, что вы нас не забудете. Особенно это касается таких находок, какой вы сегодня поразили наших архивариусов. Банковский перевод вам уже сделан, вы можете проверить.