Принцесса Намонаки - Мария Николаевна Сакрытина

Башня задрожала. Я ухватилась за Ли как утопающий за соломинку, когда из-под бурлящей земли, точно черви, вылезли драконы. Они не имели крыльев, но умудрялись скользить по воздуху без них. А еще у них были человеческие глаза с круглым зрачком, а не вертикальным змеиным. Я хорошо запомнила в них свое настоящее отражение, когда прошептала приказ. Они никак не могли его услышать среди криков, треска пламени и стона земли, но услышали.

Все исчезло в черном дыму.

Когда я снова проснулась, по императорской спальне бесшумно сновали слуги. Откуда-то лился свет, но я не могла понять, лампы это или солнце.

– Ваше Величество! – дружно выдохнули слуги, упав ниц, стоило мне сесть.

– Где Ли?

– Г-г-госудрь… Кто?

Ли занял место канцлера, пока я дрыхла, а город горел. Все вокруг готовились к концу света. Ясно же: раз драконы проснулись, грядет великий потоп и еще что-нибудь такое же великое.

– Государь, молю о прощении, если я зашел слишком далеко, – оправдывался Ли, которого называли теперь не иначе, как Его Сиятельство. Ли – имя раба, а подчиняться рабу никто не станет. Имена здесь меняют вместе со статусом.

– Не называй меня так, – попросила я. – Пожалуйста.

– Госу… Ваше Величество?

Именно Ли пришлось разбираться с царящим снаружи хаосом, и справлялся он, надо сказать, отлично. Я же отличилась лишь тем, что освободила Алима.

Великого хана, конечно, смутило превращение его армии в прах и пепел, так что он не замедлил отправить ко мне послов. За рисовым вином я однажды вечером объяснила Алиму, что собираюсь вернуть его отцу, но с условием, что после этого Алим вернется в Дайкоку и станет у нас послом Великой степи. С ханычем, по крайней мере, можно иметь дело, а то зашлют снова какого-нибудь ушлого шамана…

Алима долго уговаривать не пришлось.

– Ты и правда девица? – спросил он, уже изрядно захмелев.

– Конечно, нет! – рассмеялась я.

Алим облегченно улыбнулся.

– Ты, конечно, слабак, но я умудрился проиграть тебе дважды… Проигрывать девице было бы… – Он скривился, не договорив.

– Ага, – хмыкнула я.

– Тебе придется избавиться от этого твоего Ли, – заметил потом Алим.

– Избавиться? – Я подобралась.

– Ему нельзя верить, он слишком самостоятелен. Ты и сам это понимаешь, Рюичи. И все понимают, даже до меня дошло, – сказал он со смехом.

Я ничего тогда не ответила, но хрустальный флакон кирина начал все сильнее жечь мне грудь, и становилось понятно: нужно что-то решать.

Ту ночь мы закончили паршиво: прогулялись в императорскую темницу, куда я приказала поместить Рен. При виде меня тануки разразился лающим смехом.

– Что, пришла убить меня, чужестранка?

Я повернулась к пьяному в стельку Алиму.

– Ну-ка повтори, что в твоей степи делают с наглыми енотами.

Алим повторил, а мы с Рен внимательно выслушали.

– Ты не сможешь, – пролаял тануки.

– Верность нельзя купить, – повторила я его слова. – Но если уж продаешься, Рен, стоило выбирать хозяина умнее. Я бы тоже могла подарить тебе Шепчущих, и ты это знаешь.

Не буду описывать, что мы потом сделали. Что я потом сделала. Потому что вызывать драконов, уничтоживших целую армию, – это одно, а своими руками подталкивать енота в котел с кипящим маслом – совсем другое.

– Зря… – заплетающимся языком бормотал потом Алим. – Н-надо было… сначала… шкуру… с него… того.

Я кусала губы до крови, пытаясь заглушить вопли в ушах.

О Ли мне с тех пор считал нужным напомнить, наверное, каждый встречный. Об этом шептались слуги и мягко говорили новые министры, кстати выбранные Ли.

Он слишком много на себя берет. Именно он правит страной. Он слишком самостоятельный. Да как он смеет ставить себя наравне с генералами и наместниками, бывший раб! Да его в цепях нужно отправить на рудники Лянь, где ему самое место.

Спустя неделю после смерти Рен я приказала Ли явиться в императорские покои.

Он явился и рассказал, что изо всех сил готовит мне коронацию. Что столицу удалось призвать к порядку, что торговля с султанатом, а также степью восстановлена. Ах да, а еще именно он теперь глава Синих Пауков. Государь желает посмотреть на голову прошлого Паука? Он хранит ее для меня в спиртовом растворе. Послать за ней слугу?

Я отказалась. Не думаю, что чья-то голова, пусть и отлично сохранившаяся, благотворно сказалась бы на моем аппетите. Которого, впрочем, и так не было.

Я приказала подать нам еще вина, а потом велела слугам убраться подальше, потому что сейчас будет серьезный разговор, и я хочу остаться со своим новым канцлером одна.

– Государь? – Ли насторожился.

– Не называй меня так, – поморщилась я, когда все ушли. – Просила же.

– Госпожа. – Он нахмурился.

– Почему ты не предупредил меня о том, что подменишь зеркало и приведешь Пауков во дворец?

– Госпожа, умоляю, простите, но вы могли нас выдать.

Я посмотрела на него в упор.

– Ли, ты мне не доверяешь. Я тебе тоже. Однажды Мэйлин, или Ванъян, или кто-нибудь еще, для тебя важный, окажется под угрозой – и ты предашь меня снова. Ты ненадежен. Ты уже сейчас забираешь у меня власть. Слышал, о чем говорят во дворце? Вдобавок тебе единственному известно, кто я на самом деле. Ты для меня угроза. Я всегда буду думать о том, кому и что ты рассказал обо мне. Однажды это может стоить мне жизни.

Ли отвернулся от нашего низенького стола и неторопливо опустился ниц.

– Если госпожа так считает, мне следует умереть.

Я сняла хрустальный флакон со шнурка и открыла крышку. В наступившей тишине капли звонко утонули в вине. Положив пустой флакон на стол, я приказала:

– Поднимись и выпей.

Ли покорно сел и посмотрел на флакон – теперь и он его видел. Зажмурившись на мгновение, он взял кипарисовую коробочку, в которую здесь наливают рисовое вино, и прижал к губам.

– Постой.

Ли поднял на меня усталый взгляд. Мне показалось, что в его глазах мелькнула надежда.

– А как же тост? – улыбнулась я. – За нового императора!

– Да, госпожа, – кивнул Ли. – Пусть его правление будет счастливым.

Глаза в глаза, не отрываясь, мы оба выпили. Я поставила свою коробочку на стол и выдохнула. Все было кончено. Теперь можно было наконец сказать:

– Я люблю тебя, Ли. Прости меня.

Он улыбнулся, впервые широко и даже почти радостно.

– Я понимаю, госпожа. Вы все сделали как должно. Вы… – Он запнулся, будто хотел сказать мне что-то, но не мог.

Я подождала, но он молчал.

– Ли, мне кажется, тебе следует уйти. Я