Роман Лерони - Багряный лес

— В Бродах автобус заправили — значит, остановки в Дубно не будет.

Слова главы СБУ прозвучали в тон фразы Переверзнева, и тот мысленно поблагодарил Нечета за эту, сейчас очень важную, поддержку. Первым и главным ответственным за террористов был Переверзнев, с него и весь спрос, как с министра МВД. Но Президент не был скор на расправу, тем более в такой момент, когда главный "виновник" должен был стать главным исполнителем всех намеченных здесь планов. Расправа потом, после всего: в случае успеха — останется на посту и только, в обратном случае — отставка, крах карьеры, имени. Министру сочувствовали все, молча, чтобы вдруг, в будущем, не оказаться катящимися с Олимпа власти вместе с неудачником-министром.

— Вы по-прежнему уверены, что они направляются в Киев? — этот вопрос Президент задавал без устали. Граница с Польшей была от Львова совсем рядом, как и Карпаты, а за ними близкий путь в Румынию, Чехию, и, наконец, Алгонию, где можно было укрыться от любого правосудия, используя нестабильность этого маленького государства, раздираемого внутренними конфликтами. — Почему именно Киев — не пойму.

— Может потому, что здесь узел воздушных путей, который связывает Украину со всеми странами мира, — высказал свое предположение Нечет. Глава СБУ говорил уверенно. В свои неполные сорок лет этот человек умел веско высказываться.

— Борисполь? — не требуя ответа, спросил Поднепряный. Он понемногу успокоился. — Хорошо.

Президент прошел на свое место во главе стола, сел в кресло, но не утонул в нем, не расслабился, присел на край, облокотившись о стол, зачем-то переложил с места на место бумаги, папки.

— Может, вовсе и не Киев?

Переверзнев покашлял, прочищая горло — говорить теперь надо было громко, так как теперь получалось, что он находился далеко от Президента, и, кроме этого, этим кряхтением он как бы просил разрешения говорить.

Поднепряный перевел на него взгляд.

— Святослав Алексеевич, — начал министр, — я полностью согласен с тем, что… преступники следуют в Киев. Согласен с Виталием Витальевичем. Если они выбрали дорогу на Ровно — уверен, что их цель — Киев. Скорее всего Борисполь. Я исхожу из того, что они пока не выдвинули никаких политических требований…

— Они не выдвигали вообще никаких требований!

— Это верно, Святослав Алексеевич, — поспешил согласиться с Президентом министр. — Это, бесспорно, игра, правила которой нам неизвестны. Пока… Думаю, что угонщики, хотя и действовали спонтанно, неподготовленно, судя по всему, не глупые люди, напротив… Передвигаясь по важным магистралям, они рассчитывают на то, что скоро окажутся в поле внимания прессы.

— Зачем? — спросил Поднепряный.

— Чтобы выдвинутые требования приобрели значительный вес и власти поспешили их выполнить, а не торопились со штурмом. Последнее в глазах общественности, будет выглядеть, мягко говоря, не очень красиво. — Это уже говорил Нечет. — Любая невинная жертва, что совершенно неизбежно в случаях штурма, вызовет сильное отрицательное мнение: мол, работать не умеют.

Он замолчал. Все его прекрасно поняли: в случае гибели хотя бы одного пассажира отставка силовых министров неизбежна, и потом еще долго будет неспокойно в мире политики. Пахло дестабилизацией обстановки…

— Кроме того, преступники не демонстрируют агрессивности по отношению к заложникам. А это немало значит для газетчиков и телевизионщиков. — Переверзнев вступил в разговор спокойно, по-деловому. — Трассы государственного значения позволяют передвигаться с большой скоростью, что лишает нас возможности хорошо подготовить операцию по освобождению заложников. На подготовку штурма, который бы прошел с минимумом жертв, требуется не менее четырех-шести часов, при условии, конечно, что объект штурма неподвижен и ситуация не меняется так стремительно, как в данном случае. Дороги же второстепенного значения дают массу преимуществ оперативникам — перекрытие движения, засады и тому подобное… Поэтому было бы логично предположить, что маршрут следования автобуса будет следующим: Львов — Ровно — Новоград-Волынский — Житомир — Киев. Конечно, категорично утверждать, что это будет именно так, нельзя, но то, что следующим населенным пунктом на пути следования бандитов будет Новоград-Волынский — точно. По моим расчетам, автобус должен будет прибыть туда примерно через три, максимум — четыре часа. Лучшие ребята, специалисты своего дела, прошедшие обучение в Англии и Израиле, ждут в самолете моей команды, чтобы вылететь на место и организовать "встречу".

— Рассчитываете на то, что обойдется без жертв?

— Нет, — твердо ответил Переверзнев. — Я рассчитываю на то, что преступники еще не определились в своих планах, и будет проще и правильнее навязать им свои, и на то, что пресса еще не очень оживилась по данному случаю, что тоже на руку нам, а не бандитам.

— Сколько может быть жертв? — с просил с тревогой Президент.

— Это будет зависеть от обстоятельств и условий. Абсолютной бескровности обещать не могу.

— А все-таки, господин министр?..

— Около сорока процентов.

Переверзнев сказал это сухо и категорично. После его слов в кабинете стало душно, воздух сгустился, затруднил дыхание. Президент даже на секунду оттянул ворот рубашки, давая волю горлу. Не лучшим образом чувствовали себя и остальные: пот выступил на из напряженных лбах, а министр Обороны, веселый генерал Горачук, шумно засопел. Скорее всего спецотряду "Беркут" удастся сделать свое дело решительно и быстро, не привлекая лишнего внимания, и с террористами будет покончено, погибших похоронят, тихо и незаметно — это вторая часть работы: погибли в ДТП и все… Мало ли людей гибнет на дорогах? Но все-таки сейчас речь шла о пятнадцати-семнадцати живых душах, людях!.. А дети?.. Получалось, что министр собирался расстреливать этот автобус из пулеметов. И с каким хладнокровием он произносил это слово "процент"!.. Но последнее решение оставалось за Президентом. Душу же Поднепряного терзали сомнения: ни в одном из решений он не видел правильности и справедливости. Дай волю головорезу Переверзневу — конец карьере, провал на выборах; пойти на уступки бандитам, ради сохранения жизни невинных людей — тот же самый результат: отыграются на его слабости и нерешительности. И еще это правило, черт бы его побрал, известное всем спецслужбам мира: никаких уступок терроризму!

Последнее имело не меньшее значение, чем все предыдущее. Здесь натягивала струну поперек дороги международная политика — еще тот монстр, который на самом деле скорее не поможет, а наоборот сильнее наступит на голову, если сидишь в дерьме по шею. Все здесь завязано в куда более сложный узел, разрубить который не в состоянии ни один из имеющихся современных дипломатических мечей. С терроризмом, как показал опыт, можно бороться только адекватными мерами, и чем решительнее окажутся эти меры, тем больше шансов, что подобное не случится в дальнейшем. Запад предпочитал не считаться с десятком-пятью жизней заложников, чтобы в будущем избежать гибели тысяч. Этот метод себя оправдывал. Терроризм в Европе пошел на убыль. И кроме того, члены Европейского Союза не хотели иметь ничего общего с теми державами, которые не боролись с терроризмом подобным образом. Угонщики автобуса вносили весьма резкие и нежелательные коррективы в будущую встречу с Канцлером Объединенной Германии. Трудная будет встреча…