Стивен Кинг - Полная тьма, ни одной звезды

«Неважно», сказала она, и отрывисто кивнула головой. Это решенный вопрос, закрытая тема, закрытое обсуждение. Если она упомянет это по телефону, когда он позвонит позже сегодня вечером, или когда он придет домой, то он смутиться и станет отпираться. Скорей всего, он назовет ее сексуально наивной, каковой она собственно и была, и обвинит ее в том, что она слишком далеко зашла, чего она не настроена была делать. То, что она настроена была делать, было смириться с этим. Брак походил на постоянно строящийся дом, каждый год пополняясь новыми комнатами. В первый год брака был коттедж; тот, что образовался за двадцать семь лет, был огромным и просторным особняком. В нем должны быть трещины и складские помещения, большинство из них пыльные и заброшенные, некоторые содержат несколько неприятных реликвий, которые ты просто пока не нашла. Но это пустяк. Ты либо выкинула эти реликвии или отнесла их в Гудвиль.

Ей так понравилась эта мысль (которая звучала убедительно), что она произнесла ее вслух: «Не так уж и важно». И в доказательство этого, она двумя руками оттолкнула картонную коробку, посылая все это к задней стенке.

Откуда раздался тяжёлый удар. Что это было?

Я не хочу знать, сказала она себе, и была вполне уверена, что эта мысль пришла не из Глупой Зоны, а из умной. Он донесся от темной стенки под рабочим столом, и там должно быть были мыши. Даже в хорошо ухоженном гараже вроде этого могли быть мыши, особенно с наступлением холодной погоды, и испуганная мышь могла укусить.

Дарси встала, отряхнула подол своего халата, и покинула гараж. На полпути через крытый переход, она услышала, как зазвонил телефон.

3

Она вернулась на кухню прежде, чем включился автоответчик, но она подождала. Если это был Боб, она даст сработать автоответчику. Она не хотела с ним говорить прямо в эту минуту. Он мог бы услышать что-то в ее голосе. Он предположит, что она вышла в магазин на углу или возможно в видеопрокат и перезвонит через час. Через час, после того, как у ее неприятного открытия будет шанс немного улечься, она будет в порядке, и у них будет приятная беседа.

Но это был не Боб, это был Донни.

— О, черт, я действительно хотел поговорить с вами ребята.

Она подняла трубку, прислонилась к столу, и сказала:

— Так говори. Я возвращалась из гаража.

Донни был переполнен новостями. Он жил сейчас в Кливленде, штат Огайо, и после двух лет неблагодарного труда в качестве мальчика на побегушках в крупнейшем рекламном агенстве города, они с другом решили работать самостоятельно. Боб решительно высказывался против этого, говоря Донни, что они с партнером никогда не получат стартовый кредит, необходимый им чтобы продержаться в течении первого года.

— Очнись, — сказал он после того, как Дарси передала ему телефон. Это было в начале весны, с последними остатками снега, все еще скрывающегося под деревьями и кустарниками на заднем дворе. — Тебе двадцать четыре года, Донни, как и твоему приятелю Кену. Вы двое лентяев уже который год не можете получить даже страховку на свои машины, действительно необходимую. Ни один банк не согласится выдать кредит на семьдесят тысяч долларов, особенно с такой ситуацией в экономике.

Но они получили кредит, и сейчас заполучили двух крупных клиентов, обоих в тот же день. Одним был автосалон, ищущий новый подход, который привлечет покупателей, которым за тридцать. Другим был тот же банк, который выдал Андерсон и Хейворд их стартовый кредит. Дарси закричала от восторга, и Донни закричал в ответ. Они говорили в течение двадцати минут или около этого. Однажды во время беседы их прервал двойной звуковой сигнал входящего вызова.

— Хочешь ответить? — спросил Донни.

— Нет, это твой отец. Он в Монтпилиере, смотрит коллекцию стальных пенсов. Он перезвонит прежде, чем заснет.

— Как у него дела?

Прекрасно, подумала она. Осваивает новые увлечения.

— Держит нос по ветру, — сказала она. Это была одна из любимых фраз Боба, и она заставила Донни засмеяться. Она любила слышать его смех.

— А у Пэт?

— Позвони ей сам и выясни, Дональд.

— Я позвоню, позвоню. Я всегда нахожу время для этого. Пока только, через свое уменьшенное изображение в интернете.

— У нее все отлично. Полна свадебных планов.

— Можно подумать, что это случится на следующей неделе, а не следующим июнем.

— Донни, если ты не постараешься понять женщин, ты никогда сам не женишься.

— Я не спешу, я еще хочу повеселиться.

— Пока веселишься, будь крайне острожен.

— Я очень осторожен и очень вежлив. Я должен бежать, мам. Я встречаюсь с Кеном в половину первого, чтобы выпить. Мы собираемся провести мозговой штурм насчет этих автомобильных дел.

Она чуть не сказала ему не пить слишком много, но сдержалась. Он все еще походил на юниора средней школы, и в ее отчетливых воспоминаниях о нем он был пятилетним в красной вельветовой рубашке, неустанно толкающим свой самокат вверх и вниз по бетонной дорожке парка Джошуа Чемберлена в Паунеле, но он больше не был одним из тех мальчиков. Он был молодым человеком, а также, как невероятно это казалось, молодым предпринимателем, начинающим пробиваться в мире.

— Хорошо, — сказала она. — Спасибо за звонок, Донни. Рада была пообщаться.

— Аналогично. Передавай привет нашему старику, когда он перезвонит, и скажи что я люблю его.

— Передам.

— Держи нос по ветру, — сказал Донни, и засмеялся. — Скольких бойскаутов, он научил этому?

— Всех. — Дарси открыла холодильник, чтобы посмотреть, нет ли там случайно «Баттерфингерс», охлажденных и ожидающих ее любовных намерений. Нету. — Это пугает.

— Люблю тебя, мам.

— Тоже люблю тебя.

Она повесила трубку, чувствуя себя вновь хорошо. Улыбаясь. Но пока она стояла там, прислонившись к столу, улыбка исчезла.

Глухой удар.

Там был глухой удар, когда она толкнула коробку каталогов назад под стол. Не грохот, как если бы коробка ударилась о валяющийся инструмент, а глухой удар. Глухо звучащий.

Мне все равно.

К сожалению, это было не так. Глухой удар был подобен незаконченному делу. Коробка тоже. Были ли еще журналы вроде Связанных Сучек, спрятанные там?

Я не хочу знать.

Верно, верно, но возможно ей все же стоит узнать. Поскольку, если он только один, она была права в том, что это было сексуальным исследованием, которое было полностью удовлетворено единственным быстрым взглядом в сомнительный (и неуравновешенный, добавила она про себя), мир. Если было больше, что все еще было нормальным — в конце концов, он выбрасывал их — но возможно ей все же стоит узнать.