Дженнифер Макмахон - Люди зимы

Наши дни

4 января

Снег в лесу был глубоким и рыхлым. К счастью, перед выходом они заглянули в амбар и надели старые снегоступы ручной работы, сплетенные из тонких ивовых прутьев и подбитые облезлой оленьей шкурой. Привязав их к ногам сыромятными ремнями, маленький отряд пересек двор и углубился в заросли, держа курс к подножью холма. Кендайс, нацепив на голову налобный фонарик, шла первой; за ней – Рути и Фаун, которая так и не рассталась с завернутой в одеяло тряпичной куклой, а замыкала процессию Кэтрин. С непривычки ходьба на снегоступах давалась ей нелегко, поэтому она быстро запыхалась и все время отставала.

– Эй, Кэтрин, пошевеливайся! – крикнула Кендайс, обернувшись назад, отчего яркий луч ее» фонаря полоснул Кэтрин прямо по глазам, и та зажмурилась. – Ты ведь не хочешь заблудиться и остаться в этом лесу одна?

Нет. Заблудиться она не хотела.

Была и еще одна причина, по которой Кэтрин все время отставала от остальных. Держа в руках фотоаппарат Гэри, она на ходу вызывала на экран снятые им страницы из дневника Сары и до боли в глазах всматривалась в мелкий текст, пытаясь разобраться в том, как надо оживлять мертвых. Или «будить спящих», если пользоваться терминами, которые употребляла в своих инструкциях таинственная Тетя. Многие слова ей не удалось разобрать даже при максимальном увеличении, однако примерный порядок был ясен.

– Ну, на что ты там уставилась? – нетерпеливо бросила Кендайс, видя, что Кэтрин не отвечает. Налобный фонарь делал ее похожей на страшного циклопа с единственным пылающим глазом.

– Ни на что. Просто я пытаюсь понять, где именно находится вход, который мы ищем, – ответила Кэтрин и, выключив фотоаппарат, убрала его в рюкзак, висевший у нее за спиной. У Рути и Кендайс тоже были рюкзаки, наскоро набитые всем, что могло понадобиться в походе: фонариками, запасными батарейками, упаковками спичек, свечами, веревками, питьевой водой в пластиковых бутылках, шоколадными батончиками и яблоками. Налобный фонарь, который они нашли на крюке рядом с входной дверью (с ним Рути и ее мать ходили за дровами после наступления темноты), Кендайс сразу надела на себя, поэтому девочки взяли обычные ручные фонарики из кухни. Что касалось Кэтрин, то она взяла рюкзак Гэри со всеми фотопринадлежностями, поэтому влезло в него немного – несколько свечей, спички и бутылка воды. В отдельном кармане лежал старый швейцарский нож, с которым Гэри никогда не расставался. Сначала Кэтрин хотела потихоньку переложить его в карман джинсов, но потом передумала – она сомневалась, что сумеет воспользоваться им как оружием даже в самом крайнем случае.

– Это правильно… – неожиданно согласилась Кендайс. – И вообще, я рада, что ты не забыла фотоаппарат. Он может нам пригодиться.

«А уж я как рада!..» – подумала Кэтрин, но вслух ничего не сказала.

Маленький отряд двинулся дальше, и она попыталась сосредоточиться на своих снегоступах. Ей приходилось рассчитывать каждый шаг, и все равно она то и дело спотыкалась и едва не падала, зацепившись за торчащие из-под снега плети ежевики. В довершение всего снова начался сильный снегопад, и идти стало еще труднее – особенно, когда тропа пошла на подъем. Теперь Кэтрин слышала только скрип снега под снегоступами и затрудненное дыхание своих спутниц. Кроме этих звуков, ничто больше не нарушало тишину зимней ночи – ни шум автомобилей, ни далекие гудки поездов, и ей казалось, будто какой-то великан накрыл весь мир толстым ватным одеялом.

Еще какое-то время спустя отряд преодолел сравнительно молодой и редкий лес, выросший на захваченных им много лет назад кукурузных и картофельных полях, и добрался до склона холма. Тропа здесь сразу сделалась круче, к тому же на склоне холма рос настоящий, густой лес, состоящий из деревьев с толстыми, перекрученными стволами. Огромные шапки снега пригибали их ветви к самой земле, еще больше затрудняя путь, но самым неприятным было ощущение, будто деревья смотрят на людей – смотрят недоброжелательно, почти враждебно. Можно было подумать, что все они только и ждут подходящего момента, чтобы вцепиться в их одежду или нанести удар толстой веткой по лицу.

«Ты почти на месте, осталось немного!..» – зазвучал в ушах Кэтрин тихий шепот Гэри. Как и раньше, она отчетливо ощущала его близость, чувствовала его запах и тепло его дыхания, и ничего удивительного в этом не было. В конце концов, еще совсем недавно – в конце октября – Гэри шагал по этой же тропе с тем же самым рюкзаком за плечами.

«Неужели это возможно, Гэри? Неужели мертвых действительно можно вернуть?».

В ответ раздался его негромкий смех.

«Разве не за этим ты пришла сюда, Кэти?»

И тут она поняла, – поняла окончательно, без тени сомнений, – зачем она здесь. Или, точнее, что ее сюда привело. Кэтрин коротко вздохнула… и почувствовала, как теплые пальцы Гэри слабо сжали ее руку. Теперь он шагал рядом с ней – невидимый, но вполне осязаемый.

Почти как живой.

«Тсс! Ты слышишь, Кэти?..»

Она закрыла глаза и услышала знакомую мелодию, звучавшую даже не в ушах, а в ее голове – в каком-то самом дальнем уголке памяти. Под эту старую джазовую композицию они с Гэри однажды танцевали… давным-давно. Непроизвольно она крепче стиснула его теплые пальцы, а он коснулся губами ее щеки. Не открывая глаз, не замечая, что ноги ее утопают в снегу, Кэтрин исполнила несколько танцевальных па.

«Мы снова будем вместе, – шепнул ей Гэри. – И вернем нашего Остина».

Его последние слова подействовали на Кэтрин, как удар по голове. Потеряв равновесие, она повалилась в снег, но тут же приподняла голову и стала лихорадочно озираться в поисках Гэри, однако он уже исчез.

Исчез…

Лежа на спине, она смотрела в небо, с которого, словно крошечные звезды, сыпались и сыпались сверкающие ледяные кристаллы снежинок. Вернуть Гэри и Остина, пусть даже всего на семь дней, было очень… заманчиво. Они могли бы, как раньше, лежать втроем под одеялом, гулять у озера, кататься на аттракционах, перечитывать любимые книжки. «Скажи, ты видел сны пока… пока был мертвым?» – спросит она у сына, и он ответит: «Конечно. Ведь смерть – это только один большой сон».

– Эй, чего разлеглась? – услышала она крик Кендайс.

– Все в порядке. Я… я просто упала, – отозвалась Кэтрин и попыталась подняться, но это оказалось нелегко из-за больших неуклюжих снегоступов. Она барахталась в снегу до тех пор, пока Рути, вернувшись на несколько шагов назад, не протянула ей руку и не помогла встать.