Скотт Вестерфельд - Чёрный полдень
Он стал другим, но было очень трудно отследить, что именно в нем изменилось. С одной стороны, Рекс теперь двигался более уверенно, как будто стал физически сильнее и не боялся больше дневного мира. Но в то же время он выглядел слегка растерянным: казалось, он лишь недавно очутился на планете Земля и даже каждая проехавшая мимо машина для него — нечто удивительное.
Иногда Джессика скучала по тому, прежнему Рексу, которому обязательно нужно было делать вид, будто он знает все на свете.
А что, если они застряли тут? Что, и впрямь наступил конец времен, по крайней мере для них пятерых? И что тогда делать? Весь остаток жизни рыться на помойках в поисках выброшенных консервов, стараясь самим не попасть на обед к темнякам?
Тайный час был чудом, но чудо это могло оказаться смертельной ловушкой — со времени приезда в Биксби Джессика уже успела в этом убедиться. Если они действительно застряли в синеве, она никогда больше не увидит родителей и сестру, разве что как неподвижные статуи, будто вылепленные из воска… «манекены». Никогда не сможет поговорить ни с кем, кроме четырех друзей-полуночников, не почувствует на коже тепло солнечных лучей…
И она никогда…
— О боже, да перестань же ты, Джессика! — закричала Мелисса. — Из-за твоих воплей ничего не слышно, а мне кажется, что-то происходит…
Джессика залилась краской.
— Ты что, подслушивала мои мысли?
Мелисса вздохнула.
— Да их невозможно было не слышать! На секунду ты так разоралась… Не важно. Темняки делают что-то… — Ее глаза закрылись, на лице отразилось удивление, потом внезапная тревога. — Эй, Летун! Спускайся! — закричала она.
Джессика резко обернулась и увидела, что Джонатан парит в воздухе футах восьми над землей. Не в силах усидеть на месте, он подпрыгивал, как мячик, — должно быть, по-прежнему считал непредвиденный тайный час всего лишь подарком судьбы, возможностью полетать в свое удовольствие.
Он все еще поднимался вверх и, услышав окрик, нелепо замахал руками, тщетно пытаясь опуститься. Нет, конечно, он бы не разбился насмерть, упав с такой высоты, но вот сломать ногу мог вполне: все-таки асфальт не перина.
Над головой Джонатана стремительно катилась вниз темная луна, она неслась по небу быстрее секундной стрелки. Вот уже из-за нее показался краешек солнечного диска — будто холодный и безжизненный глаз на мрачном фоне неба.
Джессика уже мчалась к Джонатану со всех ног, на бегу вспоминая уроки физики и то, что успела узнать за время их совместных полетов. В тайный час Джонатан и все, к чему он прикасался, делалось почти невесомым, однако остальные законы физики оставались в силе. Если, пока он не улетел слишком высоко, бросить ему что-нибудь тяжелое, дополнительный вес быстро потянет его вниз.
Но рюкзак Джессики остался в спортзале, и при ней не было ничего тяжелее горсти мелочи в кармане. У нее оставалась… только она сама.
Разогнавшись в три шага, Джессика вспрыгнула на капот ближайшей к Джонатану машины и подскочила вверх, стараясь дотянуться до болтавшихся в воздухе ног друга. И у нее получилось — она вцепилась в лодыжку Джонатана, и они вместе полетели вниз… но слишком быстро.
Джессика ожидала, что ее наполнит легкость, что полуночная невесомость Джонатана смягчит ее падение. Но весь ее вес остался при ней, и они вдвоем камнем падали на асфальт.
И тут она сообразила, что не коснулась кожи Джонатана, а ухватила его за ногу сквозь ткань джинсов. Чтобы разделить невесомость, надо взяться за руки… Однако до падения оставались считаные мгновения и было уже не успеть…
Джессика летела вниз, земля стремительно надвигалась на нее.
Синее время кончилось в тот самый миг, когда она ударилась об асфальт. Яркое солнце Оклахомы внезапно вспыхнуло во всю мощь, ослепив ее, от боли из глаз посыпались искры: при падении Джессика подвернула лодыжку и вдобавок сильно ударилась плечом об автомобиль.
Джессика поднялась на колени. Воздух звенел от какого-то дикого завывания.
Джонатан на четвереньках подобрался к ней и сел на корточки.
— Ты как? — крикнул он, перекрывая шум.
— А… не знаю. Что это за… — Джессика осеклась, запоздало сообразив, что это за вой разносится над стоянкой — от толчка включилась сигнализация стоявшей рядом машины. — Это из-за меня, да?
— Ничего страшного. Спасибо, что спасла меня. — Джонатан чуть приподнялся, осторожно выглянув из-за капота машины. — Десс говорит с Санчесом. Похоже, он напугался побольше нашего. Наверное, она читает ему лекцию о вреде курения. — Он снова присел. — Но он смотрит в нашу сторону, не понимает, почему сигнализация сработала. Так что пока нам лучше не высовываться.
Джессика ощупала пострадавшую лодыжку, морщась от боли.
— Похоже, кости целы. А ты как? В порядке?
Он кивнул.
— Ты молодец, успела как раз вовремя и дернула меня достаточно сильно. Когда вернулось тяготение, мне оставалось пролететь всего несколько дюймов. Кроме того, я-то падал прямо вниз, так что, в отличие от тебя, не ушибся. — Он улыбнулся. — Вдобавок, я летаю на пару лет дольше тебя, и у меня была возможность отработать приземления.
— Ой, и правда… — Джессика покраснела. — А я-то кинулась тебя спасать. Как глупо…
Джонатан взял ее за руку.
— Вовсе не глупо, Джесси. Если б ты меня не дернула, я бы улетел футов на десять вверх. А с такой высоты падать на асфальт совсем не весело, уж ты мне поверь. — Он наклонился к ней и поцеловал, потом с улыбкой отстранился. — Ты была просто молодец: так быстро сообразила, что делать, и блестяще использовала законы динамики.
— Ты правда так думаешь?
— Правда-правда. Так что говорю еще раз: спасибо, что спасла меня.
— От растяжения лодыжки? Вот уж подвиг так подвиг!
— Ну, я мог и не отделаться растяжением. — Он снова приподнялся и выглянул из-за машины. — Все наши как раз пытаются незаметно просочиться в спортзал, и мистер Санчес тоже. Похоже, опасность миновала.
— А эта дурацкая сирена? Вдруг кто-нибудь выйдет проверить, в чем дело.
Джонатан покачал головой.
— В зале все так орут, что ее, скорее всего, там не слышно. Идти можешь?
Джессика попробовала опереться на пострадавшую ногу.
— Ой!!!
— Ладно, давай постоим тут. Все равно до конца собрания осталось несколько минут. А когда все повалят на выход, смешаемся с толпой, заберем свои вещи и спокойненько пойдем на физику.
— Давай. — Она поморщилась. — Только с меня, кажется, на сегодня физики достаточно.
— Еще бы, — согласился Джонатан. Он присел на корточки и начал осторожно растирать ей лодыжку. Сначала это было неприятно, и Джессика невольно скривилась, но потом сведенные от боли мышцы начали расслабляться. — Пожалуй, я свой урок тоже усвоил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});