Джон Соул - Опекун

«Ложись спать, — твердила она себе. — Если будешь сидеть здесь, вымотаешь себя, проревев всю ночь, а у тебя есть сын, которому ты нужна. Ты не можешь сдаться и умереть, даже если тебе этого очень хочется!»

Она решительно опустила ноги на пол, затем поднялась и быстро обошла большую комнату, выключила свет и заперла входную дверь.

От чего?

В последние два года время от времени возникало ощущение, что существует нечто за пределами их дома. Нечто, чего они никогда не могли увидеть, не могли даже быть уверены, что оно существует. Тем не менее, и она и Тед начали запирать дом на ночь. И сейчас Одри делала все по установившейся привычке: переходила из комнаты в комнату, запирая каждую дверь и каждое окно.

Она стояла на нижней ступеньке лестницы, когда почувствовала движение наверху. Она подняла глаза и увидела Джо: все еще одетый, он спускался по лестнице, Сторм крутился у его ног.

— Милый? Ты почему не в постели?

— Сарай, — ответил Джо. — Дверь заперта.

Одри удивленно подняла голову.

— Она всегда заперта ночью.

— А как же Шейка? Что если она вернется?

Он стоял уже на нижней ступеньке лестницы, смотрел на нее снизу, его темные глаза были наполнены беспокойством.

— Она просто останется в поле, дорогой мой, — ответила Одри. — Она вообще может не вернуться сегодня ночью. Если Шейка испугалась, то, вероятно, убежала очень далеко.

Джо покачал головой.

— Она вернется, — произнес он. — Я знаю, она вернется. — Его лицо приняло упрямое выражение спорщика, и она поняла, что сегодня ей не осилить препирательств с сыном.

— Хорошо, — согласилась мать. — Мы оставим дверь открытой. Но нам надо убедиться, что стойла заперты. Не хватает только, чтобы к завтрашнему утру у нас разбежались все лошади.

Вдвоем они вышли через парадную дверь, оставив ее открытой. Высоко в безоблачном небе светила луна, легкий ветерок дул со стороны гор. Одри сошла вниз и взяла Джо за руку, когда они двинулись к сараю. Первый раз за многие месяцы он не отдернул руку, испытывая свойственную юности застенчивость. Но когда они прошли уже половину пути по двору, сын вдруг остановился, выпустил ее руку и показал пальцем.

— Смотри! Вот она!

Вглядываясь в темноту, Одри пристально смотрела через поле в сторону леса. Сначала она ничего не могла разглядеть. Мгновением позже произошло какое-то движение, и она увидела силуэт кобылы, выходящей из-под тени лесных деревьев в сияющее великолепие лунного света. Лошадь остановилась, опустила голову, начала щипать траву, но тут Джо окликнул ее, она подняла голову, насторожилась, грациозно выгнула дугой хвост.

— Шейка? — звал Джо. — Шейка! Иди сюда, Шейка!

Джо побежал в сторону поля, Сторм помчался за ним.

— Джо, остановись! — кричала ему вслед Одри. — Если мы оставим сарай открытым, она сама войдет туда!

И тут она увидела, что лошадь бросилась в сторону, видимо чего-то испугавшись, и исчезла за деревьями.

— Мамочка, принеси какой-нибудь ремень, — крикнул ей Джо. — А я буду следить за ней!

Одри остановилась, прикованная страхом, понимая всю нелепость создавшейся ситуации. Что делали они на улице в полночь, всего лишь через несколько часов после смерти Теда? Разыскивали лошадь?..

Это ненормально!

Смешно!

Это...

И вдруг она поняла.

Они были заняты именно тем, чего ждал бы от них Тед. Ей казалось, она слышала его голос: «Ты же жива, Одри. Жив и Джо. Идите и поймайте ее!»

Усталость исчезла, разум наконец преодолел потрясение, вызванное страшной находкой — телом Теда на полу стойла. Одри набрала в легкие побольше свежего ночного воздуха и побежала к сараю, открыла настежь дверь и скользнула внутрь. В углу она нашла веревку, на которой обычно гоняют лошадей по кругу, и фонарь, затем вышла из сарая и зашагала по полю в том направлении, где оставался Джо.

Она догнала его на краю леса. Он громко звал лошадь, затем внимательно прислушивался, не раздастся ли откуда звук передвигающегося в темноте животного.

Собаки его нигде не было видно.

— Где Сторм? — спросила Одри, понизив голос, хотя они были абсолютно одни.

— Я послал его на поиски Шейки, — ответил Джо.

Секундой позже они услышали громкий лай откуда-то из леса. Затем интонации изменились. Сторм начал гнать лошадь.

— Давай, давай, — подбадривал Джо, устремляясь вниз по тропе, ведущей через густой подлесок, который на этом участке никогда не вырубался.

Одри зажгла фонарь и пошла в том же направлении, хотя уже потеряла сына из виду: он убежал на звуки собачьего лая. И вдруг Сторм внезапно замолчал. Одри бросилась бежать, на мгновение остановилась у развилки тропы на расстоянии приблизительно сотни ярдов от кромки леса.

В какую сторону пошел Джо?

Она прислушалась в надежде услышать лай Сторма.

Ничего.

— Джо? — позвала она. — Джо, где ты?

Одри подождала, но ответа не было. На какое-то мгновение ее охватила паника, но она быстро подавила возникшее чувство и сразу вспомнила, где находится. Хотя в этом месте тропа и раздваивалась, но через несколько сотен ярдов соединялась вновь и неожиданно заканчивалась на огромном отвесном утесе, величественно возвышающемся над Сугарлоафской долиной. Ответвление, которое уходило направо, было более пологим, налево — немного короче. В любом случае никаких других боковых тропинок, уводящих в сторону, не было, а подлесок был слишком густой даже для Джо, не говоря уже о лошади, чтобы они могли уйти с тропы. Какую бы тропинку она ни выбрала, в конечном счете все равно натолкнется на них обоих.

Вздохнув, Одри начала подъем, выбрав правую боковую тропинку. Она старалась двигаться как можно быстрее, время от времени останавливалась, звала Джо и собаку, но, казалось, ночь поглотила их.

Она была на расстоянии примерно сотни ярдов от утеса, когда не на шутку разволновалась.

Что произошло с ними?

Они безусловно должны были слышать, как она зовет их!

Или Джо взбрело в голову сыграть с ней именно сегодня отвратительную шутку?

А что если это не так?

Беспокойство сменилось страхом, она ускорила шаг.

И внезапно остановилась, почувствовав, что кто-то находится рядом с ней.

Джо?

Сторм?

А вдруг это не они?

Вдруг это медведь?

Она застыла, прислушиваясь.

Тишина.

Одри крикнула еще раз, но ответом было безмолвие ночи. Ветер мягко шелестел в кронах деревьев, и она вдруг поняла, что не слышит ни шороха потревоженных птиц, ни стрекотания кузнечиков в ночи.

Опасность.

Сейчас она отчетливо ощущала ее присутствие и машинально повернулась, чтобы бежать по тропе вниз, через поле, к безопасности дома, как подсказывал ей инстинкт.