Роберт Стайн - Лицо

К моему удивлению, доктор уставился на лицо во все глаза. У него даже челюсть отвисла.

Он больше не был хладнокровным профессионалом.

Мои рисунки поразили его. 

Глава 10

Сделав уроки в субботу, я заскучала. Пойти было некуда, потому что Аарон уехал с семьей к своим родственникам.

Я сидела в своей комнате, прислушиваясь к музыке, доносившейся снизу. Папа слушал «Метрополитен-опера» по радио, включив его, как всегда, на полную мощность. Даже через закрытую дверь прекрасно слышались арии.

За окном виднелось ясное и чистое небо. Наконец-то выглянуло солнышко. А под окном за два дня вырос огромный сугроб.

Я уставилась на свой рисунок. На серьезные глаза парня. На шрам, пересекавший бровь.

Кто же он такой?

Почему я его рисую?

И почему доктор Сейлс потерял самообладание, но ничего мне не объяснил?

Кругом одни вопросы.

Множество вопросов и совсем немного ответов.

В этот момент дверь распахнулась, и вошла Лаура с Адрианой.

— Как дела? — крикнула Адриана с порога.

— Ты должна непременно пойти с нами, — добавила Лаура.

Они обе надели полинявшие джинсы и синие куртки. Их щеки были такими же красными, как круглые пластиковые ледянки, которые они сжимали в руках.

— А? Куда пойти? — спросила я и уронили рисунки на стол.

— Смотри, какая погода! — воскликнула Лаура. — Лучший день за всю зиму!

— Самое время покататься! — добавила Адриана. — Снег покрылся настом. Идем на Мельничный холм!

Я покачала головой. Они вели себя, словно подростки!

— Неужели вы собираетесь кататься с горы?

Они рассмеялись — слишком уж забавно прозвучал вопрос.

— Почему бы нам не повеселиться? — спросила Лаура. — Ну, как раньше, когда мы еще не выросли. Пока не решили стать крутыми.

— Идем же, Марта. — Адриана вытащила меня из-за стола. — Одевайся. На улице не так уж холодно. Идем покатаемся.

— Устроим гонки, — подхватила Лаура, подталкивая меня к двери. — Разгоним малышей и будем кататься одни!

— Ну… почему бы и нет? — сдалась я.

Мы стали спускаться по лестнице, распевая что-то дурашливое так громко, что папа даже прикрикнул на нас. Мы рассмеялись и запели еще громче.

В самом деле, почему бы мне не повеселиться?

Зачем сидеть в комнате и разглядывать эти чертовы рисунки?

Я поняла, что по-настоящему не веселилась с… с самого несчастного случая. С тех пор как потеряла память.

Я схватила свою куртку и перчатки и вместе с подругами направилась к выходу. День и в самом деле был чудесным. Легкий морозец бодрил. Снег сверкал на ярком солнце.

Мы направились к Мельничному холму, вращая свои ледянки, словно рули, и врезаясь друг в друга.

В конце улицы Адриана поскользнулась и свалилась. Мы с Лаурой запихнули ее лицом в снег.

Она сопротивлялась, и началась схватка, после которой мы все вывалялись в снегу и взмокли.

Потом, тяжело дыша, стали отряхивать друг друга. Бросились подбирать свои ледянки, которые скатились по улице, шедшей под уклон. Наконец двинулись дальше.

Мельничный холм — излюбленное место катаний всей городской детворы. Он высокий и крутой, а перед ним простирается широкое поле. Когда катишься с него, снег кажется глубже. Взбираться на него тяжеловато, зато, когда летишь вниз, просто дух захватывает.

Сегодня холм блестел, будто серебряный. Мы остановились у подножья и посмотрели на вершину. Здесь собралась дюжина ребят разных возрастов. На чем только они не катались! На крышках от мусорных баков, на досках, на каких-то непонятных конструкциях.

Ну и зрелище!

Вся эта ребятня, одетая в разноцветные куртки, напоминала украшения на гигантской новогодней елке.

Ладно. Что-то меня занесло в лирику.

Но сцена просто поражала своей чистотой. Мне сразу же вспомнились счастливые беззаботные времена и захотелось стать младше.

— Почему этот холм с виду гораздо больше, чем на самом деле? — спросила Лаура, уступая дорогу двум ребятам устроившимся на мешке для мусора.

— Да брось ты, — ответила Адриана. — Он такой же, как всегда. Идем!

Мы двинулись по склону навстречу ветру, слегка поскальзываясь на ходу. На полпути ветер вырвал у меня ледянку, и пришлось ловить ее. Наконец я оказалась на вершине.

Где же мои подруги?

Я окинула взглядом окрестности, прикрыв глаза от яркого солнца.

Они уже собирались катиться вниз. Отыскали себе свободное место, обойдя группу мальчишек с серьезными лицами. Опустили свои ледянки на снег.

Лаура села, а Адриана улеглась на пузо. Я хотела напугать их, а они уже умчались, радостно крича. Лауру сильно подбросило, но все-таки она удержалась на своей ледянке. Адриана, остановившись, тут же поднялась на ноги.

Глядя на них, я от души рассмеялась. Теперь настала моя очередь. Даже не помню, когда я каталась здесь в последний раз. Наверное, в десять или одиннадцать лет. И почему настоящее веселье бывает лишь в таком возрасте?

Взглянув вниз, я увидела, что мои подруги стоят рядом, ожидая меня. Адриана сняла шапку и вытряхивала снег из волос.

— Иду! — крикнула я, сложив ладони рупором, но они вряд ли меня услышали.

Я положила свою ледянку, потом опустилась на колени. Взялась за края диска и пристроилась на нем. Сильный порыв ветра спихнул меня вниз, хотя я еще не подготовилась.

От неожиданности я заорала во все горло.

Навстречу летела целая снежная стена.

Я зарывалась в нее все глубже и глубже…

И лишь теперь поняла, что кричу, но вовсе не от радости.

Я кричала от страха.

От дикого ужаса.

Пока не почувствовала, что легкие вот-вот лопнут. Но все продолжала кричать.

И знала, что никогда не остановлюсь. 

Глава 11

Не помню как я добралась до дома.

Должно быть, меня привели подруги.

До сих пор стоят перед глазами их испуганные лица. Они с трудом оторвали мои руки от ледянки, потом поставили меня на ноги.

Подруги о чем-то кричали, но я не слышала их, потому что орала еще громче.

Орала до хрипоты.

Все орала и орала.

Я увидела растерянные лица остальных ребят. Увидела какую-то женщину, поспешно уводящую двух маленьких девочек, зажимавших уши руками. Увидела, что все они встревожены и напуганы. Но все же не могла замолчать.

Я совершенно не владела собой. Как будто из меня рвалось наружу неведомое существо. Это оно орало, пытаясь освободиться от моего тела.

Но что же меня так напугало? Снег? Скольжение? Слишком быстрый спуск? Ощущение собственной беспомощности? Или надвигающаяся снежная стена?