Посредник Дьявола (СИ) - Рублевская Марина
Путь не дался легко, у входа в туалет она столкнулась с бывшей Святослава и меж ними состоялась дуэль на уничижительных взглядах, не хватило только музыки Эннио Морриконе на фоне. Аня вынесла состязание, и, кажется, вышла победительницей, но после спряталась в кабинке и долго переводила дух, стирая черные полоски клея с тонкого холодного пальца.
Вернулась к столику она спустя добрых десять минут, и обнаружила на нём открытую бутылку дорого коньяка и стоящую рядом официантку.
— Скажите, пожалуйста, здесь был мужчина? — обратилась к ней Аня.
— Нет. Девушка, вы меня простите, но за этот коньяк нужно рассчитаться сразу же. Он не входит в фуршет и идёт по отдельному чеку.
— Его заказал мужчина?
— Заказ сделан на столик.
— Давайте дождёмся моего, кхм, парня, и разберёмся.
— По правилам заведения нужно рассчитаться сразу же. Это очень дорогой напиток.
— Просите меня оплатить то, что я даже не заказывала?
— Заказ сделан на столик. — Официантка продолжала упорствовать.
— Тогда заберите его, считайте, что я отказываюсь.
— Не могу, он уже вскрыт.
Аня держала себя в руках из последних сил. За день накопилось стресса с избытком, и эта неизвестно откуда взявшаяся бутылка становилась гвоздем в гробу нервной системы.
— Так зачем вы его открыли? — сглатывая комок в горле, спросила Аня.
— Девушка, я вам в третий раз повторяю, — услужливый тон официантки заменили нотки раздатчицы из столовой. — Заказ сделан на столик, его нужно закрыть немедленно.
— Я не стану платить. — Аня упала на диванчик, сложила руки на груди и опустила голову.
— И что будем делать?
— Вызывать полицию. Это вымогательство.
— Та-а-ак! — Протянула официантка и быстрым шагом скрылась из зоны видимости.
Аня вытащила из сумочки телефон и набрала сто двенадцать. Слеза упала на экран и добавила цифру четыре к номеру.
«Не плачь, не плачь, не плачь…», — твердила она про себя.
Вызвать полицию Николаева не успела. Официантка вернулась в сопровождении строго одетой женщины.
— Добрый вечер, я управляющая клуба, — сухо поздоровалась та, — Пройдемте в мой кабинет.
В этот момент стоило устроить хороший скандал, чтоб обратить на себя внимание. Аня, пусть и понимала это, но не смогла. Нахлынувшее ледяное спокойствие вытеснило эмоции. Она поднялась и пошла за управляющей, стараясь выдержать ровную горделивую походку.
В кабинете Аню усадили на стул. Рядом встал крупный мужчина солидного телосложения — охранник, чтоб нарушительница не убежала.
«Спасибо, что лампой в глаза не светите», — подумала Аня.
— Почему произошла эта неприятная ситуация? — спросила управляющая. — По заявлению моей сотрудницы, вы заказали премиальный напиток и теперь отказываетесь за него платить.
— Я пила только сок, а после долгое время провела в уборной. Если вы продолжите меня обвинять — я вызову полицию. Пускай они разбираются с бардаком в вашем заведении.
Аня чувствовала, что несвойственная ей невозмутимость приобрела агрессивный оттенок. В сущности, это было хорошо, правда непонятно насколько хватит запала.
— Попрошу! — вскинулась женщина, — У нас приличное заведение! Постоянные гости знают правила, а вот что касается гостей левых… Лезут, понимаешь ли, пигалицы всякие с улицы, все стараются пристроиться потеплее, а потом права качают…
— Меня пригласили.
— Кто?
Аня вытащила из сумочки конверт и шлёпнула на стол перед управляющей. Та взяла карточку в руки, прочитала и начала меняться в лице.
— М-м-м, — женщина долго не могла подобрать слов, — Да, действительно, вышло недоразумение.
— Я могу идти? — Аня поднялась, взяла брошенное приглашение и направилась к выходу.
Никто больше не удерживал. В последний момент окликнула женщина.
— Простите, ради Бога, возьмите коньяк в подарок. Только прошу, пусть это останется нашим маленьким секретом. Святославу Алексеевичу знать не стоит. Договорились?
Елей так и сочился из уст, будто не она сейчас коброй шипела над ложно обвинённым человеком.
— Пейте сами, — буркнула Аня и хлопнула дверью.
Заряд кончился. Николаева привалилась к стене без сил. Она слышала, как кричит управляющая на сотрудницу:
— Ты идиотка? Ты видела, за чьим столом она сидит? Да плевать мне на правила! Собирай свои манатки, и вон отсюда! Зарплата пойдёт в счёт коньяка! Да! А думать надо было, когда ты меня подставляла!
Официантка вылетела из кабинета и пулей помчалась по коридору в сторону служебных помещений. Оттуда тоже раздался крик:
— «Она это проглотит!» Нифига! На уши всех поставила! Меня уволили! Спасибо огромное, Алин, забудь о том, что мы дружили.
Аня поплелась в уборную, с целью вновь перевести дух в уже знакомой кабинке.
«Выходит, меня подставили!» — думала она, сидя на крышке унитаза и складывая кораблики из плотной туалетной бумаги. — «И сразу понятно кто. Только зачем?»
Руки дрожали, ладони мокли. Следовало прийти в себя как можно скорее. Помог бы холодный душ или умывание, но портить произведение искусства, которое создала Кристина, нельзя. Аня вылезла к раковинам и подставила запястья под воду. Если и это не поможет, то она выйдет и залпом допьёт открытую бутылку шампанского, оставшуюся на столике. Ну и пусть!..
Дверь за спиной хлопнула и в зеркале появилось до противного знакомое лицо.
— Зачем ты это сделала? — спросила Аня оборачиваясь на шатенку в обтягивающем чёрном платье.
— Чтоб показать наше место, — она присела на тумбу и пожала плечами. — Я наводила справки — тебя никто не знает. Откуда ты? В каком агентстве он нашёл новую игрушку?
— Меня нет в каталогах. Здесь человеческие отношения, а не товарно-денежные.
Шатенка картинно расхохоталась, а после спрыгнула и остановилась напротив.
— Да? Тогда ты глупее чем кажешься. Присядем?
— Зачем? — Аня сложила руки на груди.
— Поговорить.
— А есть о чём?
— Я тебе не враг… — Алина перекинула волосы за спину, демонстрируя расположенность к откровенному разговору.
— Но соперница, — закончила за неё Николаева.
— Именно, — быстро и легко согласилась шатенка. — Я же вижу, что ты реально «не такая», нормальная девчонка. Зачем тебе вся эта грязь?
— Чего? — переспросила Аня, подумав про себя: «Неужели она знает? Как же так?»
— Думаешь ты первая такая? Ты даже не в двадцатке.
Аня не стала реагировать на этот выпад, девушка меж тем продолжила:
— Полгода и станешь не нужна. Хочешь, поспорим?
— Нет.
— Зря.
Повисла тишина. Аня теребила пуговицу жакета и смотрела в угол туалетной комнаты. Шатенка изучала противоположную стену, но вдруг она переменилась в лице. Высокомерное выражение ушло, осталось просто недовольное, но настоящее.
— Слушай, не буду тебя отговаривать, но предостерегаю: бойся того, что может случиться после.
— А поконкретнее?
— Он притвориться лучшим мужчиной на земле, пока ему интересно, пока ты выполняешь его прихоти, ведь женщина нужна лишь для того, чтоб почесать огромный эго. Они здесь все такие. Мы для них — аксессуры, такие же как и твоя прошлогодняя сумочка.
— Э-э-э? — Аня с недоумением покосилась на Алину, пытаясь понять, правильно ли она расслышала окончание прилагательного.
— И никогда не зли его — некоторые истории плохо закончились.
В уборную с громким хохотом ввалились две подвыпившие женщины и принялись рассуждать, у кого купить готовый сценарий какого-то мероприятия.
Шатенка схватила Аню за плечо, шепнула на ухо:
— Не дай заморочить тебе голову! Если не веришь мне, узнай кто такая Клэр.
Она выбежала из помещения, оставив за собой шлейф удушающего ванильного парфюма.
Аня вернулась в спасительную кабинку.
«Так говорила мама, так говорит его бывшая… Нет, этого не может быть. Он ведь не … Я не знаю… Кто такая Клэр?»
Она вспомнила прикосновения его рук, как он выносил ее из дома похитителя, как целовал в машине. Аня чувствовала — сейчас то ли вырвет, то ли накроет истерика. Место было неподходящие ни для первого, ни для второго. Зато в голове, наконец, оформилось чувство, мучавшее ночами:
