Плюшевая голова - Влад Райбер
…
Моя коллекция самолётов пополнилась ещё одной замечательной моделью. Я делал всё аккуратно и кропотливо.
Мне стало интересно, а есть ли в том магазине ещё что-нибудь интересное. Денег у меня пока не было, но присмотреть что-нибудь не мешало.
Гуляя по улице, я зашёл туда. Пришлось подавить стыд, ведь нехорошо идти в магазин без копейки в кармане и зря беспокоить продавца. А ещё во мне играла крохотная надежда: вдруг завмаг сделает мне ещё один подарок. Стыдно так думать! Не по-пионерски!
В магазине по-прежнему стоял мрак, а на полках полно товара. Никто сюда не ходил и не выстраивался в очередь. Когда же магазин откроется? КАЖЕТСЯ, ПОКА О НЁМ ИЗВЕСТНО ТОЛЬКО МНЕ(Вот что не даёт мне покоя: почему другие люди не обращают внимания на магазин?). И я не спешил рассказывать о магазине друзьям. Лучше потом, когда откроется, признаться, что я первым о нём узнал и уже делал покупки.
Завмага в магазине не было, и я решил его подождать, а не шарить по полкам в его отсутствие. Но всё же не удержался и полез в коробку с пластинками. Стало интересно, какие мелодии и сказки продавались в магазине. Пластинок было много, но особенно среди них выделялась ЯРКО-ЗЕЛЁНАЯ В ПРОЗРАЧНОЙ УПАКОВКЕ. Раньше я видел пластинки из чёрного винила, но зелёные – никогда.
Только я взял её в руки, как в дверях появился завмаг. Он улыбнулся, и я понял, что он не против.
– Редкий цвет! – сказал я, разглядывая пластинку Апрелевского завода. – Знаете, есть даже такая страшилка про зелёную пластинку! Когда я был в «Орлёнке», на пионерском костре рассказывали разные страшилки. Детские сказки, но аж дух захватывало! Наш вожатый рассказал историю, как одна девочка пошла в магазин и купила зелёную пластинку, хотя мама велела ей такое не покупать. И вот её мамы не было дома, девочка включила пластинку, а там заиграл «Похоронный марш», а потом мама пришла домой без рук. Девочка и на следующий день включила пластинку, и мама вернулась без ног. Правда, непонятно как… Так девочка и слушала пластинку каждый день, и в конце от мамы осталась одна голова. Было и смешно, и страшно! Белиберда какая-то, правда?(Мне кажется, эта страшилка закончилась по-другому…)
Завмаг и слова на это не сказал. Я почувствовал себя глупо. Рассказываю взрослому человеку такую чепуху. Убирая пластинку на место, я запоздало прочитал надпись: «ПОХОРОННЫЙ МАРШ» – «Музыка Ф. Шопена», и меня как от розетки дёрнуло. В голове прозвучали тяжёлые ноты: там-там-тадам-там-тадам-тадам-тадам…
Я подумал, что это и есть та самая пластинка. Зелёная и с похоронным маршем. Трудно было поверить, что это всего лишь совпадение.
– Ты хочешь что-нибудь ещё? – спросил мужчина.
– Нет, я так, посмотреть, – ответил я.
– Ну смотри, смотри, не робей! – завмаг не уставал улыбаться.
Я огляделся… Меня больше не интересовали модели самолётов или другие вещи. Я только делал вид, что мне любопытно, однако на глаза попадались всё новые и новые детали, которых я не замечал раньше.
Скелет под прозрачной плёнкой – не муляж. На жёлтых костях остались обрывки плоти, а череп больше походил на СОБАЧИЙ ИЛИ ВОЛЧИЙ(Скелет оборотня?). Руки и ноги заканчивались костями звериных лап.
«Да какой же он человеческий?» – вспомнил я слова завмага. И правда, не человеческие это были кости…
В большом сосуде с мутной зелёной жидкостью плавали не просто лохматые комья. Это были головы! Я увидел ЛИЦА ЮНЫХ МАЛЬЧИШЕК И ДЕВЧОНОК.
У меня на спине взмокла рубашка, а в груди похолодело, и кончики пальцев задрожали. Что это за место? Куда я попал? Это не просто магазин! Люди не ходят за такими покупками. Здесь ВСЁ ЗЛОЕ, ВСЁ ПРОКЛЯТОЕ!
Завмаг не сводил с меня глаз. Только бы он не догадался!
Кроме уродливой руки, теперь я заметил и другие особенности его облика. Если завмаг переставал улыбаться, то его лицо «провисало». Губа оттопыривалась, нижние веки сползали. Казалось, что передо мной существо, обрядившееся в костюм из человеческой кожи.
Я вымученно улыбнулся и убрал руки за спину, чтобы спрятать дрожащие пальцы.
– А когда вы откроетесь? – я просто заговаривал ему зубы. – Говорили, со дня на день, а всё никак.
– Так мы уже давно открыты! – торжественно и гордо объявил завмаг.
– Шутите, товарищ? А где касса? Где вывеска и покупатели? – спросил я.
– Так мы же не в самом магазине, – ответил заведующий. – Это склад. А вход, прилавок и касса с той стороны.
Завмаг указал на дверь, из которой вышел. Она была приоткрыта, и сквозь щель я увидел очертания прилавка и кассы. Там горел свет и кто-то стоял на фоне больших витрин, молчаливо ожидая продавца.
Я не верил! Это невозможно! ВХОДА с той стороны БЫТЬ НЕ МОГЛО! Я знал точно, что с обратной стороны здания нет дверей и окон, а уж больших витрин и подавно. Сплошная кирпичная стена, я проходил там несколько минут назад.
– Будешь что-нибудь брать или нет? – спросил завмаг. – Меня ждут покупатели.
Я не смог скрыть испуг и молча выбежал на улицу. Но страх остался со мной. Я выдал себя, дал понять, что обо всём догадался. Зачем я так долго смотрел в тот мир за приоткрытой дверью? Продавец проследил мой взгляд, разгадал мои мысли. Стоило и дальше делать вид, что не понимаю намёков, и потихоньку уйти.
Это не простой магазин! Это один из тех магазинов из страшилок, где торгуют зелёными пластинками с Похоронным маршем и другими проклятыми вещами, о которых в шутку рассказывают истории на пионерских кострах. Значит, это не шутки!
А что мои самолёты? Может, и они приносят несчастья?
Далее неразборчиво
…
Даже после того, что я видел, у меня было тяжело на сердце от мысли, что лучше бы их выбросить и забыть навсегда про этот магазин.
Я вернулся домой, зашёл в свою комнату, и мне в нос ударила вонь. Что-то отравило воздух. На письменном столе вместо двух недавно собранных самолётов лежали ДВЕ МЁРТВЫЕ ПТИЦЫ С ВОЛНИСТЫМ ОПЕРЕНИЕМ. Кукушки… Я вспомнил, что они предвещают смерть. У кукушек принято спрашивать, сколько осталось жить.
Обе птицы выглядели ужасно, словно их разрезали на части, а потом склеили. В это превратились мои авиамодели?
К горлу подступала тошнота, руки тряслись от ужаса, но надо поскорее всё убрать, пока родители не увидели!
Я завернул мёртвых птиц
