Джой Хилл - Знак королевы вампиров

Джейкоб заставил их остановиться, сумел выпрямиться и повернулся к ней лицом. Гидеон сильнее сжал губы — он совсем не радовался тому, что происходило.

Мальчик без помощи пошел к ней, двое других мужчин остались стоять позади него. Когда он опустился на колени, это выглядело как заранее запланированное движение, хотя видно было, что далось оно ему нелегко. Но она уже была рядом, подхватила его, ее когти почти впились ему в шею, она обняла его полусложенными крыльями, наклонив к нему гладкую, безволосую голову.

— Матерь Божья, — тихо выдохнул Ингрэм, прекрасно помнивший эти изящные, скупые движения.

Зная о вампирах, теперь он знал и о других созданиях, которые не часто встречались простым смертным. Она была очень опасной, но в сильном, гибком теле, длинных заостренных ушках и устрашающих клыках была какая-то завораживающая красота. Она изящно склонилась над Джейкобом, не отрывая от него больших, черных — белков не было видно — широко расставленных глаз.

Тело Джейкоба расслабилось — он потерял сознание. Лисса подняла его, отнесла его на траву, росшую вдоль посадочной полосы. С другой стороны от него опустился на колени медноволосый вампир. Илайджа сделал шаг к Гидеону, который все еще не ослаблял бдительности.

— Он снова потерял сознание, — тихо сказала леди Лисса. — Ему не нужно было пытаться встать на колени. Благородный рыцарь. Глупый мужчина. — У нее дрогнул голос.

Когда высокий вампир поднял голову и взглянул на Илайджу, тот вспомнил одного своего друга, который занимался выращиванием волков. Он его уверял, что они ручные. Но каждый раз, когда Илайджа ходил навестить друга, волки смотрели на него так, как теперь на него смотрел этот вампир.

Волки терпели Илайджу, потому хозяин бы расстроился, если бы они съели его друга.

— Илайджа Ингрэм, — произнес наконец водитель лимузина.

Легкая ироническая улыбка промелькнула на лице вампира, он слегка наклонил голову:

— Мейсон.

Снова сосредоточившись на Джейкобе, Мейсон перегнулся через него и схватил Лиссу за руку:

— Нам нужно отнести его под землю и дать время, переход должен скоро закончиться, он восстановит все свои силы, — произнес он с акцентом, навевавшим мысли о шорохе пустыни и торговых караванах.

— Может, для начала затащим его в лимузин? Скоро рассвет, — заметил Гидеон. Напряженно, звенящим голосом. Он смотрел только на Ингрэма, ни на кого больше.

— Гидеон, — Лисса заставила его обратить на нее внимание. — Тебе какое-то время придется остаться рядом с Мейсоном. Джейкобу будет нужна твоя забота, ваша с ним братская связь. Это часто помогает, новорожденному вампиру нужно на чем-то сосредоточиться. После первых трех дней его начнет одолевать сильнейшая жажда крови. Ты — самое сильное его воспоминание о смертной жизни.

У нее на шее было что-то, перевязанное лентой, — она нагнулась, чтобы дать Мейсону возможность развязать узел.

— Это сосуд с моей кровью, — объяснила она Гидеону, хмуро смотревшему на нее. — Сосуд из лаборатории Брайана, мне его помогла наполнить Дебра. Я — создатель новой ипостаси Джейкоба, поэтому первые тридцать дней нужно будет пить по одной капле моей крови. Это смягчит боль трансформации. Если его нужно будет успокоить, воспользуйся клеткой. Никаких наручников.

— Я, черт возьми, никак не могу в это поверить, — Гидеон отошел на несколько шагов, прошелся по кругу, снова вернулся на место. — Я не могу…

— Что ты не можешь? — ее глаза сузились.

Закрыв глаза, он пощипывал себя за переносицу.

— Поверить не могу, что он позволил тебе так много о нем узнать. — Он словно стоял от нее на большом расстоянии. — О том, как он может выбраться из наручников.

— Я догадалась. Этого он мне не говорил, — взглянула она на него снизу вверх. — Гидеон, помнишь знаменитую историю о том, как Ганди рассказал индусу, что нужно сделать, чтобы его простили за убийство мусульманина?

— Ты же не собираешься на полном серьезе сравнивать…

— Он посоветовал ему найти мусульманина-сироту и воспитать ребенка как своего собственного сына. Он должен был воспитать его мусульманином. В твоем случае ненависть не работает, Гидеон. Теперь твой брат — вампир, и ты ему нужен. Тебя он любит больше всех на свете.

— Нет, — сказал Гидеон. Слово получилось тяжелым, полным страдания. — Не больше, чем кого бы то ни было. — Он присел на корточки и с неожиданной нежностью положил руку на лоб Джейкоба.

Теперь Лисса с легкостью могла представить, как много лет назад Гидеон, сидя на краю постели, гладил по голове спящего восьмилетнего брата, став для него и отцом, и матерью. Она так хотела протянуть руку и тоже погладить Джейкоба по голове, но, подняв руку, вспомнила о длинных когтях. Отпрянув, она откашлялась, чтобы продолжить говорить, в основном для Мейсона и Ингрэма.

— После всего этого он сможет понемногу пить из другого источника, но вы должны обматывать ему шею, руки и ноги цепью, чтобы можно было немедленно оттащить донора, когда он выпьет примерно пол-литра. Этого ему хватит, но он не сможет контролировать свой голод. Обычно у новорожденных уходит примерно три полных цикла луны на приобретение и освоение этой способности, но только в том случае, если каждый день он будет пить по капле моей крови. Мейсон, конечно, все это прекрасно знает.

Она перевела взгляд на водителя лимузина.

— Больше вы меня не увидите, мистер Ингрэм. Мне нужно, чтобы вы сделали для меня тот звонок, как мы и планировали, потому что я все еще не знаю, какое решение принял Совет. Подозреваю, что многие владыки, которые стали бы преследовать моих вампиров, теперь заняты абсолютно другими делами. Мейсон объяснит все подробнее. Перед отъездом из Атланты я приказала Джейкобу сделать еще один — последний — перевод на ваш счет, эти деньги помогут вам долгое время оставаться на плаву. Я говорю это не для того, чтобы вы чувствовали себя мне чем-то обязанным. Но если вы поможете Гидеону с Джейкобом, я буду вам очень благодарна. — Ее голос слегка изменился, когда она осторожно провела тыльной стороной ладони по лбу Джейкоба. — И не говорите ему, что я его несла. Сами знаете, как мужчины относятся к таким вещам.

Мистер Ингрэм мгновение помедлил, потом протянул руку. Когда она в ответ протянула ему свою, он покачал головой, взял ее за запястье. Она удивленно смотрела, как он наклонился и поцеловал тыльную сторону ее изменившейся руки.

— Мэм, я не знаю ни одного мужчину, которого бы не носила на руках хотя бы одна хорошая женщина раз или два в его жизни. — Он задумался, прежде чем вынул что-то из кармана. Завернув в носовой платок, он протянул это ей. — Это принадлежало моей жене. Я дал ей его, когда мы полюбили друг друга, чтобы она была в безопасности, чтобы сам Бог ее благословил. Хотя мы недолго пробыли вместе. Я знаю, что вы не сможете надеть это или хотя бы прикоснуться, но все же…