Клайв Баркер - Проклятая игра

Что до самого дома, там он видел случайную жизнедеятельность, но ни разу не видел Кэрис. Жалюзи на окнах среднего этажа были опущены весь день и поднимались только тогда, когда истощалась сила солнца. Единственное окно наверху выглядело постоянно закрытым изнутри.

Марти заключил, что в доме, кроме Кэрис, было только два человека. Один, конечно. Европеец. Другой был мясник, с которым он почти столкнулся в Убежище, – убийца собак. Один-два раза в день он уходил и возвращался, обычно ради каких-то банальных дел. Это было неприятное зрелище: его покрытое густым слоем косметики лицо, запинающаяся походка и лукавый взгляд, бросаемый на играющих детей.

В эти три дня Мамулян не покидал дома, во всяком случае, Марти не видел, как он выходил. Он мельком появлялся в окне нижнего этажа, выглядывал наружу, на залитую солнцем улицу, но такое случалось нечасто. И пока он был в доме, Марти и не думал о попытках спасения. Никакое мужество – а этого качества у него было не так уж безгранично много – не заставило бы его пойти против сил, которые защищали Европейца. Нет, он должен сидеть и ждать, пока не представится случай побезопасней.

На пятый день его наблюдений, когда жара чувствовалась еще сильно, удача улыбнулась ему. Около восьми пятнадцати вечера, когда сумерки вторглись на улицу, рядом с домом остановилось такси, и Мамулян, одетый для казино, сел в него. Почти через час другой человек появился в дверном проеме, его лицо расплывалось пятном в сгущающейся ночи, но ясно выражало голод. Марти видел как он закрыл дверь и затем принялся шляться туда-сюда по тротуару, прежде чем уйти. Он дождался, пока неуклюжая фигура скрылась за углом Калибан-стрит, прежде чем вылезти из машины. Решив не рисковать даже самой малостью – это был его первый и, возможно, единственный шанс спастись, – он пошел на угол, чтобы убедиться, что мясник не совершает просто вечерний моцион. Но массивная фигура явно двигалась к центру города. Только когда он совершенно исчез из виду, Марти вернулся к дому.

Все окна были закрыты, и задние, и фасадные, нигде не виднелось света. Может быть, – подняло голос сомнение – ее даже нет в доме, может быть, она ушла, когда он дремал в машине. Он взмолился, чтобы так не оказалось, и молясь, пытался открыть заднюю дверь фомкой, которую купил специально для этой цели. Ее и фонарик – аксессуары уважающего себя взломщика.

Внутри был чистый воздух. Он начал поиски с первого этажа, комната за комнатой, решив следовать определенной системе, пока это возможно. Времени вести себя непрофессионально не было: никаких криков, никакой спешки, только осторожное, действенное изучение. Все комнаты были пусты – ни людей, ни мебели. Некоторые вещи, оставленные прежними обитателями, больше подчеркивали, чем смягчали ощущение запустения. Он поднялся на один пролет.

На втором этаже он нашел комнату Брира. Там воняло: нездоровая смесь духов и сырого мяса. В углу стоял включенным широкоэкранный черно-белый телевизор, звук убран до шепота – показывали какую-то викторину. Ведущий беззвучно выл, презрительно насмехаясь над поражением игрока. Дрожащий металлический свет падал на немногочисленную мебель комнаты: кровать с голым матрацем и несколькими испачканными занавесками; зеркало, стоящее на стуле, на сиденье разбросаны косметические принадлежности и бутылки с туалетной водой. На стене – фотографии, вырванные из книги, про жестокости войны. Он только бросил на них взгляд, но детали, даже при сомнительном освещении, пугали. Он прикрыл дверь этой нищей комнаты и открыл следующую. Это был туалет. За ним ванная. Четвертая, и последняя, дверь на этом этаже имела перед собой узкий коридорчик, и она была закрыта. Он повернул ручку раз, еще раз, туда и обратно, а затем прижал ухо к дереву, ожидая что-нибудь услышать.

– Кэрис?

Ответа не последовало: ни звука, говорящего о присутствии человека.

– Кэрис? Это Марти. Ты меня слышишь? – он снова подергал ручку, с большей силой. – Это Марти.

Нетерпение переполнило его. Она была там, за дверью, – он был абсолютно уверен в этом. Он толкнул дверь ногой, скорее от досады, затем, изо всей силы ударил по ней. Дерево начало расщепляться под его натиском. Еще с полдюжины крепких ударов – и замок затрещал. Он окончательно выбил дверь ударом плеча.

Комната пахла Кэрис, она была полна ее теплом. Но если не считать ее саму и ее тепло, комната была пуста. Ведро в углу, куча пустых блюдец, разбросанные книги, одеяло, маленький стол, на котором лежали ее принадлежности: иглы, шприц, тарелки, спички. Она лежала, свернувшись калачиком, в углу. Маленькая лампа стояла в другом углу, покрытая сукном, которое навесили, чтобы приглушить свет, материя отбрасывала четкую тень. Она была лишь в футболке и панталонах. Остальные части туалета – джинсы, свитера, рубашки – были разбросаны вокруг. Когда она подняла голову и взглянула на него, он увидел на ее лбу пот, от которого слиплись волосы.

– Кэрис.

Сначала она, казалось, его не узнала.

– Это я, Марти.

Какой-то тик наморщил ее блестящий лоб. «Марти?» – сказала она чуть слышно. Морщина увеличилась – он не был уверен, что она вообще его видит, ее глаза закатились. «Марти», – повторила она, и на этот раз имя, казалось, что-то для нее означало.

– Да, это я.

Он пересек комнату. Кэрис казалась почти потрясенной его неожиданным приближением. Глаза широко раскрылись, в них мелькнуло узнавание вперемешку со страхом. Она полусела, футболка прилипла к потному телу. Изгиб руки был весь в кровяных точках и синяках.

– Не подходи ко мне ближе.

– Что случилось?

– Не приближайся!

Он отступил перед свирепостью ее тона. Что они с ней сделали, черт возьми?

Она села и положила голову на ноги, держа локти на коленях.

– Подожди ... – все еще шепотом сказала она.

Ее дыхание стало очень упорядоченным. Он ждал, только сейчас осознав, что комната как будто гудела. Может быть, не комната, может быть, этот вой – как будто где-то в доме гудит генератор – появился в воздухе, как только он вошел. Если так, то он не заметил его. Теперь, когда он ожидал, пока она закончит свой непонятный ритуал, вой раздражал его. Слабый, но проникающий так, что было невозможно, прослушав его несколько секунд, понять, не является ли он воем где-то внутри тебя. Марти с трудом сглотнул: внутри щелкнуло, монотонный гул продолжался. Наконец Кэрис подняла взгляд.

– Все в порядке, – сказала она. – Его здесь нет.

– Я мог сказать тебе это. Он уехал из дома два часа назад. Я это видел.

– Ему совсем не нужно быть здесь физически, – сказала она, потирая затылок.

– Ты в порядке?

– Я чувствую себя прекрасно. – Судя по тону ее голоса, они могли увидеть друг друга и днем раньше. Он почувствовал, как глупо выглядит его желание схватить ее и побежать; несмотря на все облегчение, это было неуместно, даже чрезмерно.