Александр Абердин - Неупокоенный

Второй ангел тут же радостно воскликнул:

— Прекрасно! Великолепно! Ребята, я готов отдать тому парню, кто это всё устроил, ровно половину своей крови, чтобы его никогда не мучила адская горячка точно так же, как меня сейчас пробирает до костей райский озноб. Господи, да, когда же мне доставят наконец лекарство!

— Потерпи, Анароэль. — С улыбкой сказала ему кормящая дитя ангелица — Ты же ещё можешь терпеть эту боль?

Ангел кивнул головой и улыбнулся, но улыбка у него вышла кривоватой. Валера тотчас двинулся к нему, а тот ангел, который читал досье Миши, вздохнул и продолжил:

— Ну, я буду надеяться, что Люциферу не удастся найти никаких смягчающих обстоятельств в жизненной истории этих чудовищ, а тот парень, который взял на себя смелость подстроить их гибель вслед за проклятьем Линкориана, сумел придать этому вполне правдоподобный вид. Во всяком случае то отродье, которое похитило Мишу, мучилось четверо суток и возле её изголовья не стоял ангел-хранитель. Так что вы можете представить себе, что это была за тварь. Надеюсь, что её душу сожгли в Аду и она больше никогда не будет реинкарнирована. Так, а теперь послушайте, что с Мишей было дальше. Линкориан ни на секунду не отходил от Миши. Благодаря ему мальчик вскоре впал в апатию и практически ничего не ощущал. Увы, но этого ребёнка держали на американской военной базе в специальном секретном бункере и его никто не мог спасти. Боюсь, что в данном случае не помогут даже проклятья Линка. На той военной базе орудует банда из нескольких очень могущественным магов и это просто чудо, что наш друг не попался им в лапы. Тем не менее он смог находиться рядом с Мишей вплоть до смертного часа и обняв его душу тут же перенёсся в Рай. Поэтому в центре инкарнирования душ смогли сделать так, чтобы мальчик не помнил ничего из того, что с ним произошло. В общем, Амилата, ты кормишь грудью младенца, который вскоре вспомнит улыбку своей матери, а позднее, когда он повзрослеет, мы расскажем ему о том, где он пропадал четыре года и почему ничего не помнит об этом. Кстати, друзья мои, хотя спаситель этого мальчика дошел до последней степени истощения, с ним всё в порядке и он сейчас находится в центре реабилитации. У меня есть такое предложение, давайте назовём этого малыша Михаэль Линкориан.

Ангелы проголосовали за это предложение единогласно, а Валера, приблизившись к Анароэлю, легонько прикоснулся к его телу там, где у нормального человека должен быть тимус, и влил в него через свой палец, как через иглу или катетер, изрядную долю своей ци, которой в нём всегда было с избытком. У того на лице немедленно появилось удивлённое выражение, но он пожал плечами и промолчал. После этого он почесал невидимой рукой свой невидимый затылок и влил свою ци во всех ангелов, а также в маленького инкарна Михаэля Линкориана. Малыш, получив заряд энергии, быстро прикончил молоко в левой груди ангелицы и зачмокал ротиком, а потому тотчас был приложен к правой и кормилица спросила их старшого:

— Валахиэль, что там сказано о его родителях? Как они перенесли потерю сына.

Ангел вздохнул и сказал:

— Родители Миши довольно состоятельные люди и исчезновение Миши было для них страшным ударом, но у них хорошие ангелы-хранители. Они помогли им с этим справиться. Мать Миши недавно родила девочку, но ещё до этого они взяли на воспитание из дома малютки двух малышей, брата и сестричку и те пусть и не заменили им их сына, но всё же согревают их сердца своей любовью. В общем с ними всё нормально.

Тут в комнату ангелов, а это похоже была гостиная, влетел какой-то рослый, плечистый парень лет тридцати, который держал в руках почти такую же корзинку, которую когда-то забыл на вершине горы Семияза. Он быстро убрал крылья и воскликнул:

— Отец, родители, извините, но как только я узнал о том, что тебе плохо, то сразу же решил воспользоваться этой возможностью навестить вас. Правда, тот ангел слишком уж серьёзно отнёсся к своей обязанности доставить тебе исцеляющую пищу и мне пришлось доказывать ему, что он не прав. В общем простите меня, что я отобрал у него эту корзинку, но мне очень хотелось увидеть вас, а ещё больше своего молочного братика.

Инкарн поставил на стол корзинку и всё же первым делом расцеловал своих приёмных матерей, а уже после этого крепко обнял отцов и сразу же потащил Анароэля к столу, но тот сказал:

— Сынок, друзья мои, вы не поверите, но эта ледяная трясучка отступила сама и я сейчас чувствую себя так, словно только что родился. Если не лучше, ведь сразу после рождения я недели три ходил и постоянно спотыкался о каждую кочку, пока не научился пользоваться крыльями. Кстати о крыльях, ребята, мне кажется, что они у меня сделались невероятно могучими. — Ангел вслед за этими словами распахнул свои крылья, которые действительно были у него несколько больше обыкновенных и сверкали какой-то особо яркой белизной, взмахнул ими пару раз и недоумевающим голосом произнёс — Ничего не понимаю. Они у меня действительно выросли. Валахиэль, ты у нас всё-таки маг, может быть ты сможешь объяснить мне, что со мной произошло?

Валахиэль обескуражено развёл руками. Все остальные тоже недоумевали и лишь парень, внимательно оглядев гостиную, задумчивым голосом сказал:

— Вообще-то у нас в Сагуне ходят разговоры о том, что на Земле появился какой-то необычный астральный дух, которого даже прозвали Великим Драконом Лун-Ваном. Говорят, что на Земле он влил свою преображающую прану в пять миллионов астральных существ и она всё равно его переполняет, а те астральные существа, которых он таким образом преобразил, продолжили то, что он начал и теперь астральники уже не лопаются, как мыльные пузыри, от избытка астральной плоти. Знаешь, отец, это мог быть и Лу-Ван, ведь он астральный дух, а потому для него нет преград, но насколько мне известно, этот парень очень сварливый и любить задирать ангелов. — Рассмеявшись парень воскликнул — Он даже умудрился захватить в плен четырё ангелов-стражников и отправить одного из них за райской пищей. Если это он навестил ваш дом, то значит изменил свою точку зрения относительно ангелов. Хорошо если так, отец, тогда я буду за тебя спокоен. Знаешь, для меня нет ничего больнее, чем видеть тебя страдающим от боли. Это даже страшнее, чем было видеть страдания моей земной матери, ведь они вскоре закончились и я встретил её на пороге Рая и сам отвёл в центр инкарнации.

Анароэля не очень-то заинтересовало сообщение о Великом Драконе и он, открывая корзинку, весёлым голосом сказал, доставая из неё бутыль с адским коньяком:

— Ну, раз трясучка отступила, друзья мои, то мы можем выпить этого благородного напитка за нашу встречу с сыном. — Посмотрев на парня с лукавой улыбкой, он спросил — Билли, сынок, как же ты умудрился вырваться из стен училища? Или ты, наконец, одумался и решил-таки не становиться ангелом, сынок?