Бентли Литтл - Ассоциация

Внутри убрали почти всю мебель, со стен исчезли рисунки Морин и фотографии. Остались только диван, кофейный столик и стереосистема в гостиной, а в залитой кровью спальне – кровать, туалетный столик и телевизор. Куда делись другие вещи – неизвестно. Барри подозревал, что не в камеру хранения.

Почтовый ящик был забит извещениями о штрафах и официальными предупреждениями от ассоциации.

– Начнем по порядку! – сказал себе Барри.

Он поднялся в кухню, достал из ящика для разных хозяйственных мелочей спички, снова вышел на улицу и демонстративно вытряхнул содержимое почтового ящика прямо на асфальт. Поднес зажженную спичку к уголку конверта, потом – к розовому листку с извещением. Скоро вся груда бумаг запылала.

Как и надеялся Барри, из-за поворота показался Нил Кэмпбелл с планшетом в руке. Его ханжеская физиономия буквально посинела, точно беднягу вот-вот хватит удар.

– Так нельзя! – завопил он, приближаясь.

– Что нельзя?

– Это официальные извещения от Ассоциации домовладельцев Бонита-Висты! Вы обязаны на них реагировать! Их нельзя жечь! – Он возмущенно замахал планшетом.

– Вон с моего участка, – сказал Барри.

– Что?

– Что слышал.

– Согласно уставу, члены правления и специальных комиссий вправе…

Барри засучил рукава.

– Если через минуту ты еще будешь торчать на моем участке, я тебя вышвырну. Понятно?

Кэмпбелл попятился.

– Вы совершаете серьезную ошибку! Я пришел к вам как представитель Ассоциации домовладельцев Бонита…

– Тридцать секунд.

Кэмпбелл начал что-то лихорадочно строчить в планшете.

– Я обо всем доложу!

– Время закончилось, – объявил Барри, ухватив мерзкого типа за локоть. – Выметайся немедленно!

– Не трогайте меня! – взвизгнул Кэмпбелл, вырываясь.

И тогда Барри ему врезал. От души. Черт возьми, как приятно было садануть уроду кулаком в живот! Кэмпбелл охнул и согнулся вдвое, а потом задом наперед засеменил к дороге.

– И чтобы духу твоего больше здесь не было!

Барри пинком отправил ему вслед кучку почерневших бумажек.

Кэмпбелл бросился удирать.

– И дружкам своим передай! – крикнул Барри.

Улыбаясь, он смотрел, как догорают официальные бланки.

Утром в почтовом ящике его поджидал дорогой солидный конверт с тисненым штемпелем. На конверте не было никаких надписей – ни обратного адреса, ни даже фамилии Барри.

Внутри лежало приглашение на обед к Джасперу Колхауну.

Барри сперва хотел выбросить приглашение и никуда не ходить, но потом сообразил, что просто боится. Он вспомнил зловещее чувство, которое навалилось на них с Джереми возле председательского дома.

Проще и безопаснее отсидеться, посмотреть телевизор, послушать пластинки, почитать книгу… Но он же специально вернулся в Бонита-Висту, чтобы встретиться с врагами лицом к лицу!

В приглашении не говорилось, что требуется ответ. Наверняка и это сделано нарочно – Колхаун хотел, чтобы Барри как следует понервничал.

Он и в самом деле весь день ломал голову, но не о том, следует ли принимать приглашение, а о том, что взять с собой. Огнестрельного оружия у него не было, зато в ботинке можно спрятать нож, или заткнуть за пояс набор отверток, или просто прихватить хорошую крепкую доску. Его явно заманивают в ловушку, и надо быть совсем дураком, чтобы не подготовиться к обороне.

Все же в конце концов он решил идти без оружия. Наверняка в доме Колхауна будут и другие – приспешники, охранники, члены правления, друзья и подпевалы. Всех не одолеть, как ни вооружайся. Да и обыщут его на входе или заставят пройти через металлоискатель. Лучше идти с пустыми руками.

Барри долго думал, рассказывать Морин или нет, и решил не рассказывать. Не хотелось ее тревожить. Он просто позвонил, и они долго болтали о разных безобидных пустяках. Барри, избегая прямой лжи, постарался создать впечатление, будто занимается уборкой во дворе и в доме, а между делом изучает новую версию устава – ищет, как бы прищучить ассоциацию за нарушение ее же собственных запретов.

– Когда приедешь? – спросила Морин.

– Надеюсь, скоро.

Короткая пауза.

– Я так понимаю, ты не скажешь, что там происходит на самом деле?

Мог бы догадаться, что ее так просто не одурачишь.

– Не скажу, – признался он.

– Речь не только обо мне, – напомнила Морин. – Нас уже двое, и ты нужен нам обоим.

– Никуда я не денусь.

– Дилан, Чак и Донна тоже так думали. Не знаю, что ты затеял, и, наверное, не хочу знать, а все-таки осторожней там! Это уже не игрушки. Я не хочу нанимать частного сыщика, чтобы он обнаружил, что отец моего новорожденного ребенка превратился в Культю.

Барри не ответил. Эта мысль ему и самому приходила в голову. От нее становилось зябко.

– Возвращайся домой, к нам, – сказала Морин. – Жизнь всего дороже.

– Знаю. Не беспокойся, я не буду делать глупостей.

Обед был назначен на восемь. Барри решил поехать на машине. Мало ли, вдруг понадобится удирать. А если… с ним что-нибудь случится… пусть мерзавцы хотя бы помучаются, избавляясь от его внедорожника.

Он оставил машину на улице против председательского дома, на видном месте. Подходя к крыльцу, Барри испытал то же гнетущее чувство, что и раньше, только сейчас, вечером, оно стало еще сильнее. Мощные фонари освещали газон перед домом, и от этого темнота вокруг казалась совсем непроглядной.

Дверь открыл слуга. Нет, не слуга – доброволец. Ральф Хайберг, Барри встречался с ним в гостях у Рэя.

– Мистер Уэлч, входите, вас ждут.

Барри перешагнул порог.

– Ральф, что ты здесь делаешь?

Тот воровато покосился сперва влево, потом вправо. Барри даже решил, что он и впрямь ответит, но Ральф сказал:

– Идите за мной, пожалуйста. Мне всего месяц остался. Не хочу неприятностей.

Барри понимающе кивнул. Ральф провел его в комнату – видимо, гостиную.

Барри ожидал, что попадет в лабиринт сырых и мрачных коридоров, ведущих в некое жуткое тайное святилище, а вместо этого оказался в ярко освещенном просторном помещении. Комната была отделана в японском стиле – бамбуковые ширмы, низенькие столики, циновки на полу и подушки для сидения. Никаких ламп – свет шел со всех сторон сразу сквозь полупрозрачную бумагу, не оставляя теней.

Ральф, обойдя столики, отодвинул секцию ширмы. За ней открылась еще одна комната. Ральф отступил в сторону, пропуская посетителя вперед.

На ширмах Барри заметил какие-то надписи. Проходя мимо, присмотрелся и вздрогнул: вместо традиционной рисовой бумаги ширмы были обтянуты увеличенными страницами из устава ассоциации домовладельцев.