Питер Джеймс - В плену снов

Между тем шум над ее головой усилился, и она вдруг забеспокоилась, как бы этот вентилятор не обрушился на нее. Замечательно. Потрясающе. Погибнуть оттого, что на тебя с потолка свалится вентилятор. Она наблюдала за ним, чувствуя себя все более неуютно. Лопасти вращались все быстрее, легкое дуновение превращалось теперь в такой резкий завывающий порыв ветра, что прикрывающие ее простыни начали колыхаться.

О господи!

Вентилятор раскачивался все сильнее, набирая обороты. От него по потолку поползли в разные стороны трещины, напоминающие вены на старческих руках. Они становились все толще и шире, а потолок начал прогибаться и вздуваться, все больше походя на гигантскую потрескавшуюся яичную скорлупу. Начали отваливаться куски штукатурки, с шумом обрушиваясь вниз, засыпая все вокруг тонким слоем белой пыльцы. Вентилятор по-пьяному накренился и спустился на несколько футов. Она завизжала.

Вентилятор завис, неестественно накренившись, его лопасти теперь находились всего в нескольких дюймах от ее головы. С разных сторон из него вываливались электрические провода, потолок прогибался, все новые и новые куски белой штукатурки падали вокруг нее, волосы, развевающиеся от ледяного ветра этих страшных лопастей, хлестали ее по лицу, по глазам и губам, причиняя жгучую боль. С каждой секундой лопасти снижались все ниже, приближаясь к ней.

Сэм в ужасе рывком метнулась в сторону, перекатилась с боку на бок, чтобы убраться подальше, но запуталась в простынях, которые спеленали ее, словно сети. Всем своим весом она прижалась к краю постели, крупные куски штукатурки, серые и холодные, как лед, падали вокруг, некоторые из них ударяли по голове, попадали в шею… Она дернулась, неистово изогнулась и снова метнулась вбок. Пелена из простыней вдруг ослабела, и вот она уже совсем освободилась от них и стала падать. Она слишком поздно вытянула перед собой руки и со всего маху врезалась лицом в ковер, перевернулась и покатилась дальше.

А потом наступила тишина.

Она лежала на спине, жадно глотая воздух, пот струйками стекал по ее лицу и телу. Послышался резкий перезвон ключей, и дверь открылась. Низкий, смущенный женский голос произнес по-французски: «Извините», и дверь поспешно закрыли.

Лязгнула какая-то пружина, и под ней что-то слегка завибрировало. Ощущение было непривычным, совсем незнакомым, но вполне нормальным.

Постель? Она все еще в постели? Вентилятор по-прежнему постукивал, но как-то очень спокойно. Она открыла глаза и с опаской осмотрелась вокруг. Комнату заливал мягкий теплый свет, пробивающийся сквозь плотные занавеси. Все выглядело совершенно обыденно. Ни обломков штукатурки, ни разрушений. Она осторожно, хмурясь и часто моргая, взглянула вверх, на потолок. Никакого вентилятора, никаких змеевидных трещин. Только красивый хрустальный светильник и элегантные лепные украшения. Но по-прежнему слышался звук какого-то работающего вентилятора.

Не понимая, в чем дело, она хотела было протянуть руку к выключателю, но не смогла даже пошевелить ею. Рука запуталась в простыне, которая словно смирительная рубашка спеленала Сэм с головы до ног. В паническом испуге она резко приподнялась и только тут сообразила, что просто сама придавила телом собственную руку.

Высвободив ее, она стала ощупью искать на своей тумбочке часы. Сначала она наткнулась на основание лампы, потом пальцы коснулись кожаного ремешка «ролекса». Она поднесла их к самому лицу и внимательно вгляделась в циферблат. 11.40.

То же самое время, как и во сне. А может, это и был не сон? Совершенно сбитая с толку, она недоуменно озиралась вокруг. Голова жутко болела, с трудом приподнявшись еще немного, она сделала маленький глоточек воды. Спина тоже болела из-за слишком мягкого матраса. Ощущение было таким, будто эта постель прогибается до самого пола, как гамак.

В гуле, издаваемом вентилятором, появился новый оттенок, похожий на щелканье. Сэм снова посмотрела на потолок и сообразила, что звук доносится из ванной. Она выскользнула из постели, прошлепала по мягкому ковру к двери ванной и заглянула туда. В ванной пахло мылом и одеколоном, в воздухе висел сыровато-теплый туман. Большое белое полотенце лежало на мраморном полу, а сама ванна была мокрой, наверное, ею совсем недавно пользовались. Халат Ричарда из мягкой шерсти висел на дверном крючке. А потом она наконец увидела и этот вентилятор, а точнее, маленькую вытяжку на стене, над сиденьем унитаза. Здесь, внутри ванной, она щелкала значительно громче.

Сэм мимоходом взглянула в зеркало и поразилась, каким отекшим и усталым было ее лицо. Она выключила свет, и вентилятор умолк, лопасти щелкнули еще несколько раз и остановились.

Наступившая тишина была странной и неуютной. Она обернула вокруг себя полотенце и, пройдя через комнату, отдернула занавески и взглянула в окно. «Спокойно, как все спокойно», – подумала она. Открыла окно. Мягкий солнечный свет наполнял воздух приятным теплом, погода больше походила на весеннюю, чем на февральскую. Она облокотилась на подоконник и стала смотреть на Женевское озеро, необъятная зеркальная ширь которого скорее напоминала океан, чем озеро; оно было совершенно гладким, словно вода туго натянута между берегами, как гигантское брезентовое полотно. А за озером, сквозь туманный свет угадывались Французские Альпы, покрытые снегом, с отвесными коричневатыми склонами. Где-то там, правее, за этим туманом, Лозанна. А дальше, там, где озеро делало изгиб, находилась невидимая отсюда Женева.

Внизу пожилой, хорошо одетый мужчина с ярким шарфом на шее выгуливал крошечного терьера по деревянному понтонному мосту. Вот он нагнулся, чтобы посмотреть на быстроходные катера и небольшие яхты, пришвартованные у моста, совсем неподвижные, как игрушечные; потом уставился вниз, на воду, внимательно всматриваясь, будто что-то уронил туда.

Внезапно до нее донесся запах сигаретного дыма, а потом острый, почти соленый запах озера.

Голова продолжала болеть. В котором часу они приехали? Она попыталась вспомнить. Около трех ночи. Они стояли у входа в гостиницу, долго нажимали на кнопку звонка, пока почтенный ночной швейцар не открыл им дверь и не занес их сумки в вестибюль.

Где-то в отдалении дважды прозвонил церковный колокол, а потом затих, и снова воцарилась тишина. «Покой, – подумала она. – Покой». Она понаблюдала за лодкой, уплывшей далеко, к самому горизонту, и походившей теперь на небольшое темное пятнышко в туманной дымке, стоящей над водой.

Они внимательно слушали новости Би-би-си по радио в автомобиле, пока ехали сквозь ночь, на тот случай… ну так, на всякий случай, но ничего так и не произошло, если судить по последним, полуночным новостям. Никакой авиакатастрофы. Ну просто вообще ничего. Самолет компании «Чартэйр» СА-29, по всей вероятности, взлетел и благополучно приземлился, как при любом нормальном рейсе.