Сергей Дубянский - Путь в Вальхаллу

Даша бессмысленно разглядывала паука, жалея, что у нее нет машины времени, и неожиданно наткнулась на знакомое слово – «Павелецкая». Подойдя к кассе, она молча подала деньги, получила бумажный талончик и увидела на нем большую двойку. …А зачем на две поездки, если я больше никуда не собираюсь?.. – и сама же нашла ответ, – а ехать в Москву я собиралась? Я даже с Настей не собиралась встречаться!.. Но меня ж нет – одна оболочка!.. Я – Старкад, а пытаюсь думать, как Даша… – ей стало так жаль эту уже несуществующую глупенькую девушку, что, войдя в вагон, она сразу отвернулась к темноте, медленно поплывшей снаружи, и заплакала.

– Девушка, вы в порядке?..

Повернувшись, Даша увидела симпатичного парня в стильной куртке, и улыбка у него была просто замечательная! В другое время она б, не задумываясь, познакомилась с таким классным москвичом, но теперь испугалась последствий.

– Оставьте меня! – огрызнулась она.

– Девушка… – поезд тряхнуло, и ничего не подозревавший парень невольно склонился к Дашиному уху, – что бы у вас не случилось, не стоит так убиваться, ведь вы красивы. А если еще перестанете плакать… кстати, вы умеете танцевать?

Что-то большое и светлое раскрылось в сознании – конечно, она умеет! Она безумно любит танцевать!.. Но тут мрачные своды снова сомкнулись.

– Ничего я не умею, – всхлипнула она, – отстаньте…

– Жаль, – парень вздохнул, – а то я работаю на одного известного продюсера. Ему как раз нужна в подтанцовку высокая симпатичная девушка, умеющая двигаться. Может, все-таки решитесь попробовать? – он достал визитку, – здесь телефон…

…Телефон!.. – Даша вспомнила, что оставила свой у Яны, – я не могла его забыть! Это Фрея! Она хочет изолировать меня, чтоб я общалась только с нею!..

– Ну, как хотите, – парень спрятал визитку обратно, – дурочка вы, извините. Вы знаете, какие у нас толпы на кастингах? А я вам реально предлагаю.

Даша тупо смотрела в темноту, где по стенам тоннеля ползали мерзкие, жирные змеи проводов, и парень, не дождавшись ответа, стал пробираться к выходу. Народа было много, поэтому у Даши был шанс остановить его, но она представила, как тот выпадает из вагона прямо на рельсы. …Я не хочу быть Старкадом!.. Фрея, ничего мне не нужно!.. Поняла?!..

– Девушка, – женщина, сидевшая рядом, тронула Дашу за руку, – вы присядьте. Вам плохо? – она уже хотела уступить место, но Даша так взглянула на нее, что женщина съежилась – наверное, этот взгляд принадлежал Старкаду.

…Что им всем от меня надо?!.. – расталкивая пассажиров, Даша ринулась к открывшимся дверям.

– Ненормальная… – пробормотал мужчина, попавшийся ей на пути, – тебе место в психушке.

…Точно! – Даша обрадовалась, – мое место в психушке!.. Чтоб меня закрыли и кололи уколы!.. Хотя и это не выход… это как побег в Лондон! Фрея все равно придумает, как разрушить стены и вновь выпустить Старкада, в безоружный, ничего не понимающий мир!..

Даша выскочила из вагона (симпатичного москвича толпа уже унесла с собой), и она зачем-то ступила на эскалатор, оказавшийся рядом. …Куда я поднимаюсь? – подумала она, – это ж еще не вокзал… Так вот зачем билет на вторую поездку! Фрея продумала даже такую мелочь, а я еще хочу сопротивляться… я – не дурочка, а дура!.. Использовав талон, она снова спустилась вниз и снова села в поезд. Чтоб не привлекать внимание, она старалась не плакать, а забившись в угол, уткнулась в «Правила для пассажиров метрополитена».

На «Павелецкой» указатели вывели ее прямо в вокзал, и Даша вздохнула с облегчением – здесь все чувствовали себя чужими, и никому ни до кого не было дела. …Сегодня же уеду! Запрусь дома и никуда не буду выходить!.. Ну, почему все умирают?.. Я не хочу!..

– …Девушка, вы последняя?

– А?.. – Даша сама не поняла, как нашла кассовый зал и встала в очередь.

Яна аккуратно поставила чистую чашку, когда из комнаты послышалась мелодия телефона.

– Слушай!.. – Настя прикрыла ладошкой рот, – это Дашкин…

Яна быстро вышла и так же быстро вернулась.

– «Мама», – прочла она на дисплее, – может, поговоришь?

– И что я ей скажу? Дай-ка сюда, – Настя отключила аппарат, – так спокойнее, – она вернулась к недопитому кофе, но через минуту проснулся ее собственный телефон, – Смольный, блин!.. – схватила трубку, – слушай, опять Дашкина мать. Во, достала!.. Не буду я с ней разговаривать! – она положила вибрировавший аппарат на стол и сказала строго, – нет никого, понял? Так и передай.

– Она ж умом двинется. Давай съездим, отдадим.

– Мать Тереза, – Настя засмеялась, – где ее искать-то?

– Да на вокзале! Куда она денется? Сидит, небось, в зале ожидания или в кафешке – там их не так много, найдем. Заодно можем билет тебе купить, чтоб потом время не тратить.

– Ну, давай, – последний аргумент убедил Настю.

Галина Васильевна закрыла лицо руками, чтоб не видеть больших ярких фотографий, занимавших всю стену. Обычно она просто не замечала их, но сейчас красивые разноцветные здания, построенные их фирмой, пугали, ведь, наверное, так же выглядела Москва, словно «черная дыра», поглотившая всех. Все телефоны молчали – и Дашин, и Настин, и даже Николай Сергеевич, которого она втравила в эту историю, пропал, не приехав на переговоры, что само по себе являлось нонсенсом.

…С Дашкой что-то случилось… Галина Васильевна чувствовала, как сжимается грудь, и боль уже ползет вправо, сковывая руку. Это был очень плохой симптом, но о себе в данный момент она не думала. …Вике звонить бесполезно – подруга называется! А, вот, эта их староста – очень ответственная девочка, – вспомнила она, – глупо, конечно, дергать ее снова, а что остается?.. Надо же что-то делать!.. Она нашла номер, который остался в телефоне со вчерашнего дня. Вызов пошел, но тут вспыхнула лампочка на селекторном пульте и голос Владимира Ивановича произнес:

– Галь, зайдите ко мне.

Галина Васильевна отключила мобильник. Не стихавшая боль не помешала ей, прежде чем войти в кабинет, отработанным жестом поправить воротничок блузки и обдернуть пиджак.

– Сейчас из Москвы звонили, – Владимир Иванович поднял на секретаря тяжелый взгляд – такой тяжелый, что, в странном предчувствии, Галина Васильевна прислонилась к двери и жадно схватила ртом воздух. Однако всегда заботливый шеф даже не обратил на это внимания, – Симонова машина сбила. Насмерть.

В глазах у Галины Васильевны потемнело, и сердце стало быстро наполняться расплавленным металлом. Жар молниеносно распространялся по телу, парализуя всю правую сторону. Она не успела подумать, ни о несчастном Николае Сергеевиче, ни о Даше – она просто упала и глаза ее закрылись.