Наталья Турчанинова - Иногда они умирают

Через два часа внизу показалось озеро. Туман медленно отползал с него, открывая поверхность воды. Она отсвечивала красным. Видимо, розовые лучи утреннего солнца так отразились в ней.

После короткой передышки мы направились дальше.

Эта часть дороги мне не нравилась никогда. Даже днем здесь было холодно, мрачно, сыро. Свет казался настолько тусклым, что можно было не защищать глаза горными очками. Тропа тянулась по узкому карнизу. Справа от нее возвышалась скала, за которую изо всех сил цеплялись кусты, оплетая корнями камни, опасно нависающие сверху. Слева склон обрывался пропастью. С ее дна, утопающего в глухой тени, едва слышно доносился шум реки. Казалось, гигантский нож срезал часть горы, обрушив вниз россыпь острых камней.

По счастью, здесь больше не водили караваны эбо, иначе нам было бы некуда ступить, чтобы освободить им дорогу.

Мы шли всего несколько минут, как вдруг Джейк остановился.

– Что-то я устал, – заявил он, бросил палки и начал снимать рюкзак. – Передохнем.

– Это не самое лучшее место для отдыха, – ответил я. – Если пройти чуть дальше…

– А я хочу остановиться здесь, – произнес он со злобным упорством, перебив меня.

– Джейк, послушай. – Тисса, которая ушла чуть вперед, вернулась. Ненавязчиво протянула руку, чтобы коснуться его рукава. – Может быть, сделаем так, как сказал Рай?

Он проигнорировал ее предложение, пристально глядя на меня и ожидая реакции на свое требование. Я сбросил свой рюкзак, заметил, что девушка тоже освобождается от груза.

Не исключено, что Джейк действительно нуждался в отдыхе, но что-то подсказывало мне – он еще раз решил проверить на крепость мои нервы, желая получить очередное подтверждение своей теории опасности людей, наделенных душой.

– Джейк, вы правда устали или вновь пытаетесь переспорить меня?

Он молчал, продолжая вглядываться в мое лицо с выражением жадного внимания, словно стараясь прочитать мои мысли. Потом отвернулся и произнес, будто разговаривая сам с собой:

– Я долго размышлял в поисках верного решения. И, похоже, нашел его.

Он сделал шаг в сторону, оказавшись почти на самом краю обрыва, и, прежде чем я успел сказать, чтобы он отошел на безопасное расстояние, сунул руку во внутренний карман куртки, вытащил нечто маленькое, блеснувшее сталью, и сказал со злорадным торжеством:

– А теперь, Райн, поговорим предельно откровенно.

Едва увидев этот металлический блеск, еще не успев понять, чем он мне грозит, я выхватил из ножен кухри.

На меня смотрел круглым черным глазом умещающийся в ладони пистолет. Значит, все это время Джейк был вооружен. То, о чем меня предупреждал Уолт, произошло.

Тисса застыла, глядя на оружие так, словно оно было ядовитой змеей, готовой ужалить.

– Полезный разговор произошел сегодня утром, не правда ли, Райн? – сказал мужчина насмешливо. – Я сделал тебе честное, щедрое предложение, но ты отказался. Хотя никаких причин для отказа не было. И только теперь я понял, в чем был ваш план. Твой и ее. – Он мотнул головой в сторону ошеломленной Тиссы.

– Какой план? О чем вы говорите, Джейк? – спросил я мягко.

– Твоя краля заманила меня в Кайлат. Целый месяц рассказывала про местные красоты. Настояла, чтобы мы полетели сюда. А здесь уже поджидал ее дружок – одушевленный. Со своими байками про мистику, горы и душевным обаянием. Заморочил мне голову. Хотели, чтобы я отдал ему все свое состояние? Свести меня с ума, как это произошло с Диком. Обвести вокруг пальца. И вы бы вернулись домой, чтобы вдвоем тратить мои деньги?

Он говорил, направляя поочередно пистолет мне в голову, грудь и живот, словно выискивая лучшую мишень.

– Джейк, послушай, это неправда. У меня и в мыслях не было ничего подобного, – произнесла Тисса проникновенно, но в ее голосе звучало отчаяние. – Я бы никогда не стала ничего замышлять против тебя.

– Я видел взгляды, которыми вы обменивались, слышал, как шептались по ночам! – Пистолет в его руке дрогнул, пальцы, сжимающие рукоять, побелели от напряжения.

Он очень не хотел стрелять. Не хотел лишаться присутствия силы, которая ему так нравилась. Но его разум не мог принять мотиваций моих поступков. Во всем виделась только выгода, лицемерие, коварство и жестокость.

– Джейк, я говорил это много раз и повторю снова – мне не нужны ваши деньги. Меня устраивает моя жизнь. Я уехал, чтобы больше не общаться с людьми, подобными вам, не заставлять их испытывать ненависть ко мне.

– Сейчас ты скажешь все, что угодно, – пробормотал он, нервно сглатывая.

– Я всегда говорил одно и то же.

– Ну-ну, – усмехнувшись, хмыкнул он.

– Вы настолько ненавидите меня, Джейк, что готовы убить?

– Такие, как ты, не должны жить. – В его голосе зазвучало фанатичное убеждение в собственной правоте. – Вас всех надо было передушить еще в младенчестве.

А ведь он всего лишь пытается защититься от меня, от моей силы. Как может. Но умеет он, как все лишенные души, только уничтожать.

– Ты будешь первым одушевленным, которого я пристрелю, – произнес Джейк с удовлетворением. – Может, мне сделать это своим хобби? Убивать выродков, подобных тебе.

– Джейк! Не надо! – пронзительно крикнула Тисса. – Пожалуйста! Если ты убьешь его, мы одни не выберемся отсюда.

– Тише, – сказал я ей. – Отойди. Не бойся.

И она послушалась. Осторожно шагнула в сторону, кусая губы и сжимая кулаки. Ее взгляд метнулся с меня на него и так же стремительно вернулся обратно.

– Стреляйте, Джейк, – произнес я спокойно и уверенно. – Посмотрим, что точнее – ваша пуля или мой нож. Если вы убьете меня – я снова буду жить. В другом теле, но с прежней душой. А если я убью вас, вы исчезнете навсегда. Подумайте. Навсегда.

Он сжал зубы, пистолет в его руке дрогнул. Я заметил, как заблестело от пота лицо Джейка. По виску потекла капля пота. Несколько мгновений мучительных колебаний – в нем боролись ненависть, симпатия к одушевленному и страх смерти. Ненависть победила. Я увидел, как дрогнул его палец на спусковом крючке. И метнул нож, снизу, без размаха. Кухри и пуля вылетели одновременно. Гром выстрела спугнул гулкое эхо. Мою скулу обожгло. Тисса вскрикнула и тут же зажала рот ладонью. Джейк наклонил голову, с удивлением посмотрел на рукоять, косо торчащую под грудиной. Пошатнулся, сделал шаг назад и полетел вниз, в пропасть.

Мы с Тиссой бросились к краю обрыва. Тела внизу не было видно. Только черные валуны и отдаленный проблеск реки в робких пятнах света.

Тисса посмотрела на меня широко распахнутыми глазами. Зрачки в них почти полностью затопили синеву.

– Ты убил его.

– Ты сама говорила – вокруг меня только смерть.

– Уолтер дал себя убить. А ты не даешь. У тебя больше воли. Поэтому умирают другие.