Стивен Кинг - Регуляторы

Лежащие на кухне люди поднимают головы и смотрят друг на друга. В кладовой Синтия видит, что они со Стивом стали совсем белыми. Синтия подносит руку ко рту и дует. С кожи поднимается белая пыль.

— Мука, — говорит она.

Стив проводит рукой по своим длинным волосам и протягивает ее к Синтии. На его ладони лежат блестящие черные кругляшки.

— Мука — не самое плохое. Мне достались оливки.

Синтия думает, что сейчас засмеется, но не успевает этого сделать. Потому что мгновение спустя ей уже не до смеха.

Место Сета / Время Сета

Из всех тоннелей, которые он прорыл для себя за время правления Тэка, Тэка-Вора, Тэка Жестокого, Тэка-Деспота, этот самый длинный. В определенном смысле Сет воссоздал свой вариант Рэттлснейк номер один. Штольня уходит глубоко в черную землю, которой, как он считает, является его подсознание, а потом поднимается наверх, к самой поверхности, как надежда. В конце штольни окованная железом дверь. Сет не пытается открыть ее, и не из боязни, что дверь заперта. Как раз наоборот. Этой двери он не должен касаться, не завершив подготовку. Выйдя через нее, он не сможет вернуться назад.

Сет догадывается, куда она ведет, и молится о том, чтобы в этом не ошибиться.

Сквозь щели между железными полосами проникает достаточно света, чтобы было видно то место, где он стоит. На стенах фотографии. На одной из них — групповой портрет его семьи. Сет сидит между братом и сестрой. На другой он стоит между тетей Одри и дядей Хербом на лужайке перед домом. Все улыбаются. У Сета, как всегда, отсутствующий вид. Есть еще фотография Аллена Саймса у гусеницы Мисс Мо. Мистер Саймс в каске с надписью «Дип эс», он улыбается. Такой фотографии не существует, но это не важно. Это место Сета, время Сета, мозг Сета, он украшает его чем хочет. Не так давно здесь висели фотографии мотокопов и персонажей «Регуляторов», не только здесь, но и по всему тоннелю. Теперь не висят. Они ему больше не нравятся.

«Я их перерос, — думает Сет, — в этом все дело. В свои восемь лет я перерос вестерны и субботние мультсериалы». Вот главная причина, которой никогда не понять Тэку: в своем развитии Сет поднялся еще на одну ступеньку. Игрушечная Касси Стайлз у него в кармане (когда ему нужен карман, он его себе представляет, это очень удобно), потому что он ее еще немного любит. А остальных — нет. Вопрос в том, сможет ли он вырваться из этих фантазий, которые так щедро сдобрены ядом?

Наступил момент, когда Сету предстоит это выяснить.

Рядом с фотографией Аллена Саймса на стене висит полочка. Такие Сет видел в прихожей Карверов, и они ему очень понравились. Каждая полочка для одной фарфоровой статуэтки. Такую вот полочку Сет создал в своем подсознании. Света достаточно, чтобы увидеть, что на ней стоит: не гюммельские пастушок или пастушка, а игрушечный телефон.

Сет снимает трубку и набирает на пластмассовом диске цифры два, четыре, восемь. Телефон дома Карверов. В ухе раздается гудок… второй… третий… Но слышны ли звонки на другом конце провода? Слышит ли их она? Слышит ли их вообще кто-нибудь?

— Давай, — шепчет Сет. Нетерпение переполняет его. Здесь, в подсознании, аутизма у него не больше, чем у Стива Эмеса, или Белинды Джозефсон, или Джонни Маринвилла… Здесь он гений.

Правда, испуганный гений.

— Давай… пожалуйста, тетя Одри, пожалуйста, услышь… пожалуйста, ответь…

Потому что времени у него очень мало, а его отсчет уже пошел.

Безнадега,

Главная улица / Время регуляторов

В гостиной Карверов звонит телефон, и Джонни Маринвилл впервые в жизни утрачивает уникальную свою способность видеть и расставлять события в хронологической последовательности, словно этот звонок вырубает в его мозгу нервные центры, отличающие Джонни от остальных людей. Все смешивается в кучу, как в калейдоскопе, когда начинаешь вращать трубку, а потом разлетается разноцветными призмами и яркими осколками. Собственно, именно так в момент стресса воспринимают происходящее вокруг обычные люди, думает Джонни, поэтому не приходится удивляться, что в таких ситуациях они принимают наихудшие решения. Ему это не нравится. Похоже на то, что ты лежишь в кровати с высокой температурой и видишь стоящих вокруг шестерых человек. Ты знаешь, что на самом деле их четверо… но кто настоящие, а кто фантомы? Сюзи Геллер плачет, громко зовет свою мать. Дети Карверов проснулись. С Эллен истерика, она кричит во весь голос и бьет по спине Стива, который пытается прижать девочку к себе и успокоить. Неожиданно Ральфи пытается наброситься на сестру.

— Перестань обнимать Маргрит! — кричит он на Стива, в то время как Синтия с трудом удерживает мальчика. — Перестань обнимать Маргрит Придурастую! Она должна была отдать мне целый шоколадный батончик! Если б она мне его отдала, ничего бы этого не произошло!

Брэд хочет пройти в гостиную и снять телефонную трубку, но Одри хватает его за руку.

— Нет, — говорит она и тут же добавляет: — Это меня.

Сюзи уже вскочила и бежит к входной двери, чтобы посмотреть, что случилось с ее матерью (неразумное, по мнению Джонни, решение). Дэйв Рид вновь предпринимает попытку удержать ее, но на сей раз у него ничего не получается, поэтому он следует за Сюзи, выкрикивая ее имя. Джонни полагает, что мать юноши должна удержать его, но Кэмми не мешает сыну выйти из кухни. За забором койоты, которые совсем не похожи на настоящих койотов, воют на луну.

И все это наваливается на Джонни сразу, словно мусор, поднятый смерчем.

Сам того не замечая, он вскакивает на ноги и следом за Брэдом и Белиндой выходит в гостиную. Там словно потоптался слон. Дети все еще вопят в кладовой, Сюзи рыдает у входной двери. Добро пожаловать в мир стереофонической истерии, думает Джонни.

Одри смотрит на телефонный аппарат. Раньше он стоял на маленьком столике у дивана. Но столик уже не у дивана, а в дальнем углу, он развалился надвое. Телефонный аппарат лежит на полу, среди осколков стекла. Трубка валяется в паре футов от телефонного аппарата, но он тем не менее звонит.

— Не порежьтесь об стекло, Одри, — предупреждает Джонни, когда она делает шаг к телефону.

Том Биллингсли идет к дыре в западной стене, где раньше было окно, по пути переступая через дымящиеся остатки телевизора.

— Их нет. Фургонов. — Пауза. — К сожалению, Тополиной улицы тоже нет. Похоже на Дедвуд, штат Южная Дакота. Каким он был в те времена, когда Джек Макколл выстрелом в спину убил Дикого Билла Хикока[56].