Ольга Заровнятных - Закрытая школа. Противостояние

Галина покачала головой, словно все еще не могла поверить, что Павел жив. В печурке потрескивал огонь. Денис протирал замшевой тряпочкой линзы бинокля.

– В общем, спасли, перевезли в частный дом. Я там четыре месяца провалялся, пока все переломы не зажили… Попросили, чтобы я пожил тут недолго, кое за кем присмотрел.

– Только не говори, что за популяцией белок, – саркастически отозвалась Галина, покосившись на снаряжение Павла. Заметив, как Павел напрягся, она пояснила: – Да не дергайся ты, я все знаю. И про немцев, и про подземелье. Виктор вел свое расследование. Перед самой смертью все мне рассказал.

– Я так и не простился с ним, – с сожалением сказал Павел. – Даже не знаю, где его могила, – помрачнел он.

– Никто не знает. Нам не отдали тело, – скорбно сообщила Галина. – Боялись, наверное, что мы потребуем эксгумации.

Посовещавшись, Павел и Галина решили, что детям лучше пока остаться в землянке. С тем Галина и ушла, бросив напоследок тоскливый взгляд на Дениса, возившегося с прибором ночного видения.

В кабинет Колчина ввели Авдеева. Колчин дружелюбно пригласил его присесть напротив него. В уютном, по-домашнему обставленном кабинете все предрасполагало к доверительной беседе.

– Мы могли бы попробовать освежить твою память парой-тройкой инъекций, но я боюсь сделать только хуже… – сказал Колчин смотрящему на него исподлобья Авдееву. – У тебя внутричерепная гематома на месте ушиба. Нужна операция.

– Зачем вы похитили мою жену? Что вам от нее надо? – с вызовом спросил Александр.

– Ты сам настаивал, чтобы Наташу привезли сюда, – развел руками Колчин, – потому что ты возглавлял операцию «Прометей», собственно ты ее и разработал. До того, как ты потерял память, мы с тобой были союзниками. – Колчин улыбнулся. – Ты работал на меня, Саша. И женился на моей дочери по моему личному указанию. Ты прекрасный зять. Наташа любит тебя, у меня замечательные внуки.

– Я вам не верю, – растерянно сказал Александр.

– Зачем мне врать? – усмехнулся Колчин. – Память может вернуться к тебе в любой момент. Нам очень важно, чтобы ты рассказал о Прометее. Ты единственный, кто видел его в лицо, – Колчин пристально посмотрел Александру в глаза.

Александр отвел взгляд, не зная уже, что и думать. Колчин не походил на злобного антигероя, строящего грандиозные планы против всего человечества. Скорее, наоборот: это был добродушный, внушающий уважение седовласый мужчина. Такого можно было представить скорее в роли заботливого отца и дедушки, чем беспощадного тирана.

Между тем в медицинском кабинете в школе Морозов все еще лежал на кушетке без сознания. Тамара сидела рядом, держа в руках пластиковый медицинский мешочек на пятьсот миллилитров, наполовину заполненный кровью. От мешочка тянулась трубочка к донорской игле, воткнутой в вену Морозова на локтевом сгибе.

Еще один мешочек, уже наполненный кровью, лежал рядом на столе. Неожиданно Морозов вздохнул и пошевелился. Заметив, что он начал приходить в себя, Тамара быстро спрятала в свою сумку оба медицинских мешочка, вынула донорскую иглу из его вены на локтевом сгибе, сняла с его руки жгут.

Морозов приоткрыл глаза и растерянно огляделся, пытаясь понять, где находится. Попытался приподнять голову, но вновь уронил ее на подушку, все еще чувствуя слабость и головокружение.

– Что ты мне вколола? – с подозрением спросил он, увидев след от иглы на своей руке.

– Взяла немного крови. Надо сделать анализ. На всякий случай, – проникновенно глядя ему в глаза, объяснила Тамара и показала маленькую пробирку с кровью.

– В жизни не падал в обморок, – растерянно признался Морозов.

– У тебя, Петруша, просто скакнуло давление, – сообщила ему Тамара, заклеивая след от иглы на вене пластырем. – Стрессы до добра не доводят…

– Давно ты меня так не называла, – слабо улыбнувшись, произнес Морозов.

– С чего у тебя вдруг приступ сентиментальности? – удивленно спросила Тамара. – Головой ударился, когда упал?

Накинув на плечи пальто и взяв сумку, Тамара вышла из своего кабинета, порекомендовав Морозову немного отдохнуть и не позволять себе никаких физических нагрузок в ближайшие сутки.

Морозов взял гематоген, оставленный для него Тамарой, и, отломив кусочек, закинул в рот. Принялся слабо жевать, обессиленно прикрыв глаза и время от времени беспомощно вздыхая.

В комнате Володи Мария старательно приклеивала ключ скотчем под крышку стола. Когда в комнату вошел Володя, заставший ее за этим занятием, она испуганно вздрогнула, отпрянув от стола.

– Все прошло по плану. Они были на складе, вывезли все подчистую, – Володя подошел к ней, нежно обнял. – Теперь Морозов уверен, что ты у него на крючке.

Позднее, когда Володя один в своей комнате прокручивал по ноутбуку видеофайл, к нему зашла Вера. Посмотрев на монитор, она изумилась:

– Вадим Уваров?

– Еще один мерзавец показал свое истинное лицо, – кивнул Володя.

Они просматривали видеозапись, сделанную скрытой видеокамерой, со склада, из которого Уваров с помощью агентов лаборатории вынес ценности.

– Ничего не понимаю, – задумчиво произнесла Вера после того, как запись кончилась. – Тамара ведет себя так, словно у нее все в порядке. Весь день за ней наблюдаю – ничего подозрительного! Если не считать того, что она сделала с Морозовым…

– А что она с ним сделала? – живо поинтересовался Володя, прикрывая крышку ноутбука.

– Точно не знаю, – пожала плечами Вера. – Но он неожиданно потерял сознание, мы внесли его к ней в кабинет, и она нас выставила. Вышла минут через двадцать, одетая, с сумкой. А Морозов так и лежит в кабинете еле живой.

Ноутбук издал звук звонящего телефона, на экране появилось окно программы, перехватывающей звонки.

– Как Даня? – произнес тревожный голос Тамары.

– Ты бы поспешила, – раздался голос знахарки.

– Я буду через двадцать минут, подготовьте все для первого переливания, – торопливо ответила Тамара.

– Ты уверена, что кровь подойдет? – с сомнением спросила знахарка. – Такая редкая группа…

– Подойдет, – решительно ответила Тамара. – Это кровь его отца.

Володя с Верой ошеломленно переглянулись, поняв, что Морозов – это отец того самого мальчика, которого прячет от солнечного света Тамара. Когда знахарка напоследок сообщила, что нашла сережку их гостьи, из-за которой едва не погиб Даня, Вера схватилась за мочку уха, и Володя, заметив ее жест, с упреком покачал головой.