Сергей Тармашев - Отель «Оюнсу»

– Великий вождь! – перед Синзяо стояла испуганная женщина с младенцем на руках. – Наши дети больны, они не выдержат долгих скитаний! Без тепла очагов и обильной пищи болезнь убьет их! Почти все дети сильно измождены! Жёлтый Дракон Синзяо, мы уповаем на твою мудрость, убереги племя от страшной беды! Наши силы на исходе, мы не знаем, что делать!

– Успокойся, женщина! – властно и размеренно произнес Синзяо нарочито громко, чтобы слышали все. – Я не позволю своему племени погибнуть! Готовьтесь к переходу, ибо я нашел для нас новый дом! К исходу второго утра вы будете в безопасности и наши скитания завершатся! Никто более не посмеет преследовать нас, и в каждом чуме племени Синзяо будет вдоволь пищи! Грузите волокуши, мы отправляемся немедленно, наши воины запутают погоню и присоединятся к нам позже. Сейчас же необходимо покинуть это место как можно быстрее. Крепитесь, это наш последний переход!

До сопок, окружающих долину Оюнсу, добрались с огромным трудом. Женщины и дети обессилели, и их приходилось тащить на волокушах попеременно, ибо воинов не хватало на всех. Ко второй полуночи даже самые выносливые из бойцов едва переставляли ноги, и Синзяо объявил остановку на ночлег. Люди разводили костры, где придется, и падали возле них без сил, забыв об осторожности. Проваливаясь в тяжелый сон, Синзяо успел подумать, что выставленные на ночь дозорные заснут через несколько мгновений и вся надежда только на пламя костров. Огонь отпугнет диких зверей, они не рискнут приближаться даже к спящим людям. Но если враги всё же не прекратили погоню, проснётся он уже у стоп Великого Дракона…

Наутро выяснилось, что ночью один из больных младенцев умер вместе с матерью. Женщина пыталась согреть его теплом своего тела, но ребенка не переставало лихорадить, и она легла вплотную к костру. От изнеможения она потеряла сознание, вскоре лихорадка у ребенка сменилась жаром, и он умер от сильного перегрева. Его мать с рассветом так и не проснулась. Остальные соплеменники, поняв, что вождь привел их к пользующейся страшной славой долине, начали роптать, и Синзяо пришлось принимать решительные меры. Он заявил, что умершего ночью младенца с матерью призвал к себе Великий Небесный Дракон, о чем верховное божество соизволило поведать вождю лично, пока все спали. Духи отправившихся к стопам Великого Дракона войдут вместе с Синзяо в долину Оюнсу и сокрушат зло, обитающее в ней. И тогда долина будет принадлежать племени победителя по праву, и каждого, кто посмеет посягнуть на неё, ожидает немедленная и беспощадная кара с небес!

Несмотря на кажущуюся авантюрность этой затеи, импровизация удалась. Люди поверили и не только успокоились, но даже воодушевились полученными известиями. Синзяо внутренне усмехнулся. Он знал, что получится. На эту хитрость его натолкнул поступок шамана племени Винпань, который так ловко сделал вождем сам себя. А раз шаман может объявить себя вождем, то почему вождю не объявить себя ещё и шаманом? Когда люди находятся в смертельной опасности, из которой не видно выхода, надежда на чудо перевешивает любые мудреные рассуждения. К тому же предложенное решение не требовало ни от кого из них рисковать жизнью, вождь войдет в долину один, сразит злых духов и вернется с победой. И это станет лучшим доказательством его правоты. Осталось лишь дождаться результатов этой героической битвы.

Перед уходом Синзяо вопросил, желает ли кто-то из воинов сопровождать его на бой, дабы помочь нести колдовское оружие. Ответом ему было гробовое молчание. Тогда вождь заверил всех, что никому из добровольцев не придется вступать в сражение с духами, в бою с силами зла должен участвовать исключительно он один, ибо никого другого Великий Дракон в эту ночь не одарил покровительством умерших душ. После сего объяснения решительности у большинства не прибавилось, но его верные приближенные, Юо и Хэу, весьма неуверенно согласились. Это серьезно упростило всё дело, ибо более в племени не осталось никого, кто мог бы увести людей за собой, не дождавшись его возвращения. Теперь можно быть спокойным, люди будут сидеть здесь, на этом самом месте, дрожа от суеверного страха, до самого появления Синзяо. Или до появления вражеских отрядов, тут уж как повезет, и потому необходимо провернуть задуманное поскорее. Синзяо исполнил воинский танец, воодушевляя соплеменников наносимыми незримым духам ударами копья, и его маленький отряд ушел на поиски тропы.

Проход в долину Оюнсу удалось обнаружить довольно быстро. Звериные следы тянулись через тайгу широким потоком, и вождь решил идти прямо по ним, чтобы не продираться сквозь густые заснеженные заросли. Снег, по которому шла тропа, оказался плотным и ровным, ни ям, ни оврагов, ни скрытых под ним острых ветвей – ничего похожего на россказни полубезумного старика из племени Винпань на пути не имелось. Идти по тропе было легко, и Синзяо вступил в долину задолго до полудня. Долина Оюнсу ему понравилась. Летом, когда снежные завалы не будут наглухо запирать вход сюда, река послужит прекрасным рубежом. А заодно и источником рыбы. Сама долина, конечно, мала для пропитания сотни человек, но племя Синзяо – это не кучка заросших таежной грязью охотников. Его люди воины, и добывать пищу для них будут другие, те, что всегда были трусливыми слабаками и таковыми останутся. А с таким подходом к делу в этой долине достаточно места и для тысячи человек. В общем, на первых порах еды хватит, река выручит, а дальше он разберется. Главное, что теперь у него есть превосходное место для стойбища, надежно защищенное от внезапного нападения и при принятии несложных мер – неприступное!

Настроение у Синзяо быстро улучшилось, и он последовал дальше. Через некоторое время лес перед ним расступился, и вождь вышел на большое ровное пространство, лишенное растительности. Посреди заснеженной равнины стояла охотничья лачуга Белых Великанов, внутри которой, судя по девственной целине снежного покрова, никого не было уже давно. Вне всяких сомнений, это и есть то самое жилище, где согласно страшной байке охотников Винпань неизвестное лютое зло забрало к себе их вождя со всеми его воинами. Юо и Хэу заметно струхнули, и Синзяо насмешливо ухмыльнулся. Вот поэтому вождь он, а не кто-либо из этих двоих, хотя в воинском искусстве ни тот, ни другой ему не уступают. Но в схватке равных побеждает только муж, который не боится или, в крайнем случае, способен обуздать свой страх, а это уж точно не про них! Сейчас они в очередной раз убедятся, что Синзяо не просто так носит гордое прозвище Жёлтый дракон! Вождь демонстративно расправил плечи и направился к лачуге. В этот миг откуда-то с неба, очень издалека, донесся протяжный крик, и оба его воина, старательно тащащие на себе поклажу вождя, одновременно припали на колено, испуганно задирая головы вверх.