Ирина Лобусова - Монастырь дьявола

Мы стояли и смотрели друг на друга достаточно долго, как вдруг девочка улыбнулась. Ее улыбка засияла на личике, как маленькое солнышко, и внезапно она сказала:

– Это ты! Наконец-то ты пришел!

Я растерялся. Так растерялся, что не смог сказать ни одного слова. Девочка сделала шаг по направлению ко мне:

– Это ты! Ты пришел! Я так долго тебя ждала… так долго…

Внезапно девочка запнулась, и по ее лицу промелькнула мимолетная тень.

– Нет. Это не ты. Я снова ошиблась… – и вдруг пронзительно завизжала, подняв над головой маленькие кулачки, потрясая ими в порыве дикой (совсем не детской) злобы:

– Нет! Нет! Нет!

То, что произошло дальше…. Я никому не рассказывал об этом… И не рассказал бы никогда, если б не эти обстоятельства. Фигура девочки стала расти прямо у меня на глазах, поднимаясь к потолку… Ее глаза засветились красным на белом лице. Теперь это были глаза жестокого, кровожадного демона. Я почувствовал, как от ужаса дыбом встают на моей голове волосы. Потом она резко выбросила руки вперед и на меня вырвался страшный сноп пламени, сметающий все на своем пути… Ее глаза засветились красным, теперь это были пылающие глаза самого дьявола… Скамейки передо мной загорелись… Я бросился бежать, прижался к стене. Она бросала в меня пламя снова и снова, с такой неистовой ненавистью и яростью, от которых стыла кровь в жилах… Все вокруг горело. Огонь распространялся очень быстро. Становилось тяжело дышать. Из глаз потекли едкие слезы. Огонь был на стенах, на полу… Какая-то икона загорелась с оглушительным треском и словно взорвалась, выбросив горящий обломок прямо на мою руку. Я взвыл от нестерпимой боли. И в тот момент до меня донесся оглушительный голос, полный сатанинской злобы (а я уже не видел ее фигуры, совсем не различал из-за дыма и огня):

– Нет! Это не он снова! Не он!!!

Вдруг я увидел, как в пламени появилась какая-то фигура. Это была фигура человека, корчившегося в огне. Я видел, как огонь уничтожает тело, волосы, как льется кровь, слышал, как лопается кожа, обнажая кости, как вздувшийся нарыв…. Фигура корчилась от нестерпимой муки…. В какой-то момент мне показалось, что это фигура взрослой женщины… Женщины с длинными волосами… Я закричал от ужаса и бросился бежать.

Я не помню, куда бежал. Помню только, что с треском и грохотом вывалился в какое-то окно. По рукам текла кровь. Снова перелез через решетку. Отбежав на достаточное расстояние от церкви, я остановился, тяжело дыша. Мне показалось, что пожар в церкви привлечет много народу, что хотя бы кто-то откроет окна. Но в переулке по-прежнему была тишина. Не было никого. И ни одно окно не открылось. Я остановился в недоумении. Обернулся. Церковь целой и невредимой возвышалась за мной. Сначала я замер, не веря своим глазам. У меня было стойкое ощущение, что я уже сошел с ума. Но потом… Потом я решил вернуться. Не знаю, откуда взял силы, но я вернулся туда. В церкви не было никакого пожара. Даже то окно, через которое я выпрыгнул, не было разбито, а на моих руках и лице не было никакой крови.

– Хотите осмотреть церковь?

Пожилой священник с добродушным лицом (точь-в-точь такой, каким я представлял его раньше) стоял возле открытой калитки. А двери церкви были открыты настежь. И было видно, что внутри горят свечи, множество свечей. Я отчетливо вспомнил, что, когда я вошел в церковь в первый раз (когда там была девочка), ни одна свеча ни горела.

– Что это за церковь?

– Церковь Всех Святых. Вы иностранец?

– Да.

– И не католик?

– Нет.

– Тогда вы можете зайти внутрь и осмотреть, как музей. У нас есть очень древние иконы. Пожалуйста, входите!

Я собрал в кулак все свое мужество – и вошел. В этот раз все показалось мне совершенно другим. Не таким, как прежде. Горели свечи. И убранство внутри было более богатым и современным.

Внезапно я почувствовал сильную боль в руке. Украдкой взглянув на ладонь, я увидел, что там – большой ожог. Перевернутый крест. Точно такой, как мы видели в том страшном призрачном замке. Я подошел к алтарю, слушая бормотание священника. Тот с удовольствием рассказывал историю своей церкви. Наверное, я оставил у него ужасное впечатление о себе конкретно и об иностранцах в целом…. В тот момент, когда я подошел к алтарю… Как только подошел, я почти пулей вылетел вон. Мне показалось… Наверное, это прозвучит глупо, нелепо, но… Если уж говорить, то говорить до конца…. Там, возле алтаря, лежала одна вещь. В том самом месте, где девочка стояла на коленях. Только ты не подумай, что я сошел с ума! Но мне показалось… Показалось, что это детская кукла!

2009 год, Восточная Европа, рассказ врача

«Теперь я должен продолжить свой рассказ. Я рассказал только первую часть, но есть еще и вторая. Она не менее важная, чем предыдущая. Ровно через месяц после происшествия в церкви у меня было ночное дежурство в больнице. Та ночь выдалась бурной. Где-то за городом произошла крупная дорожная катастрофа. Столкнулись автобус, полный пассажиров, и железнодорожный состав. Жертв была масса. Многие погибли на месте. Мы просто сбились с ног, принимая бесконечный поток раненных, многие из которых умирали у нас на столе. Это была чудовищная, страшная авария. Таких выпадает немного за всю практику. Я провел на ногах почти всю ночь, в огромном напряжении. Операция следовала за операцией. К счастью, многих мне удалось спасти. Было пять часов утра, когда закончилась последняя операция. Только в начале шестого я смог зайти к себе в кабинет, чтобы прилечь. Но только я успел выпить немного сока, как в кабинет заглянула дежурная медсестра.

– Доктор, там… там…. Привезли еще одного…. – лицо девушки выглядело очень испуганным, непривычно испуганным, и это привлекло мое внимание. Это было странно. Профессиональная медсестра со стажем, она видела в лицо и любые ужасы, и смерть. Она должна была привыкнуть к любому зрелищу ран и смерти за все время своей работы. Что же могло так ее испугать?

– По-прежнему катастрофа? – спросил я, в надежде потянуть время и посидеть лишние три минуты (а может, заодно и пролить свет на выражение ее лица).

– Нет. Это… – девушка запнулась, – это неудавшийся самоубийца, кажется…. Доктор, вам лучше самому пойти посмотреть! Я никогда такого не видела! Никогда!

И быстро выбежала, хлопнув дверью. Делать нечего – нужно было идти. Я оставил свой сок и нехотя пошел в приемный покой. Я шел медленно. В коридоре, возле стеклянной двери приемного покоя я увидел двух врачей из соседнего отделения. Перешептываясь, они смотрели сквозь стекло, не решаясь входить. У обоих были вытянутые, побледневшие лица, и выглядели они тоже странно. Я вошел в дверь. Но меня чуть не сбила с ног молоденькая медсестра из соседнего отделения. Девушка бежала прочь из приемного покоя, одной рукой сжимая маленький золотой крестик на груди, а другой – неистово крестясь.