Елена Гайворонская - Тринадцатый пророк

Я задёрнул занавески, и уже потом понял, что это глупо – на крайнем этаже крайнего дома окнами на сумрачное шоссе. Покрутил головой в поисках «жучков» как в старом добром шпионском кино, и сам невесело рассмеялся над внезапным приступом паранойи. Но гнетущее чувство тревоги не покидало, напротив, росло и ширилось, заполоняя всё моё существо, грозясь с треском прорваться наружу. Если бы я мог спросить у кого-нибудь совета, поделиться с кем-нибудь своими сомнениями…

Проверил деньги в ящике стола, они оказались на месте, почти тысяча баксов. Я положил их во внутренний карман куртки, к документам. Затем нашёл старенькую книжицу в мягком переплёте, положил в другой карман. Достал спортивную сумку, забросил в неё смену белья, чистые носки, зубную щётку, станок, пару рубах… Вряд ли меня будут долго искать. Уже через пару дней забудут о существовании: для них я – маленький человек, песчинка в огромном мире. Жаль, что они не успели, не захотели понять, что на самом деле этот мир вовсе не так велик и незыблем. А я вместо того, чтобы постараться это объяснить, позорно удираю, чтобы избежать худшего из распятий – распятия совести… Но я только в начале пути. Я должен набраться сил и мудрости, чтобы вернуться. Если есть начало, будет и продолжение. Я вернусь, обязательно вернусь… Когда я повторял это как заклинание, раздался короткий звоночек. Словно кто-то нерешительно надавил на кнопку, и тотчас испуганно отдёрнул руку. Внутри у меня всё ухнуло, оборвалось. Но я не стал уточнять, кто там, – будь, что будет.

За дверью стоял парнишка лет семнадцати в простенькой изрядно поношенной джинсе и стоптанных кроссовках. Русоголовый, высоколобый, вихрастый, похожий на встрёпанного воробья, с распахнутыми пытливыми серыми глазами, излучавшими столько света, что хватило бы на противовес целой армии тьмы, с глазами, полными волнения, надежды, и…

Ожидания чуда. Да, именно так. Он смотрел на меня, как когда-то люди смотрели на Равви. Не все, но те, кто верил, надеялся и ждал. Что-то ёкнуло и сжалось в груди. Я вдруг подумал, что, наверно, Сашка был бы именно таким в свои не наставшие семнадцать, конечно, он был бы похож на этого славного паренька, а вовсе не на Иуду-Симона, как мне казалось раньше! Тотчас за этой дурацкой мыслью пришла лёгкая злость на себя и немного на него, хотя парень-то был никак не виноват в моей погоне за призрачным фантомом. После этого осознания злость сменилась раскаянием, и я уже был готов просить у него прощения, если б сумел объяснить, за что. И пока я перетирал всё это в себе, он срывающимся от волнения голосом произнёс:

– Здравствуйте.

– Привет.

– Я слышал Вас в храме.

– Ну и что?

Он сделал паузу, точно собирался с духом, а потом выпалил горячим шёпотом:

– Возьмите меня в ученики!

Я шагнул к нему, с заколотившимся сердцем, как тоскующий эмигрант, неожиданно повстречавший земляка с соседней улицы. Но тут же взял себя в руки, спрятал минутную слабость за горьким сарказмом:

– Откуда ты взялся, малыш? Марш домой, к родителям!

– Я давно оставил дом и родителей! Я только выгляжу молодо, на самом деле мне восемнадцать, учусь в семинарии. Учился… – Он потупил взгляд.

– И чем тебе семинария не угодила?

– Мне не нужно ремесло. Мне нужна истина.

Неожиданно потянуло сквозняком, словно распахнулась дверь. И мне стало страшно и тоскливо. Не за себя – за него и за миллионы таких же глупых мальчишек и девчонок. За светлый солнечный мир, что может в одночасье исчезнуть, сгореть без следа…

Ты думаешь, что истина – это величайшее благо, а это – тяжёлый страшный крест.

– Я не боюсь.

– «Не боюсь!» – передразнил я, раздражаясь от его слепой мальчишеской самоотверженности. – Он не боится… Конечно, ты не боишься, потому что даже не представляешь, чего следует бояться… И лучше, чтобы никогда не узнал…

Я заставил себя замолчать, хоть мне и хотелось выговориться, как никогда. Этот паренёк был слишком юн и слаб, чтобы я мог вывалить груз космического знания на его плечи. Да и зачем? Чем он поможет мне? Страхом? Отчаянием? Осознанием собственного бессилия перед гримасой вселенского зла?

– Слушай, – оборвал я его и себя, – поболтаем в другой раз, мне ужасно некогда, честное слово. Давай договоримся для твоего же блага: мы друг друга не видели. О кей?

Я закинул сумку на плечо, запер дверь, отстранил паренька, нажал кнопку вызова лифта. Но что-то заставило меня обернуться и посмотреть в его прозрачные, серые, полные упрямой решимости глаза, на которые навернулись слёзы обиды.

Лифт пришёл, гостеприимно распахнул двери. Но я, вместо того чтобы войти, облокотился на лестничные перила и смотрел вниз на убегающие ступени. Лифт сомкнул челюсти и затаился в ожидании.

– Забыл, что никакой пророк не принимается в своём отечестве? [9] – Сказал я не то ему, не то самому себе. – Ну, какой из меня, на хрен, учитель? Я даже не знаю, что будет завтра.

– Завтрашний день сам позаботится о себе. Возьмите меня с собой. Мир велик, всем в нём работы хватит.

– Мир мал. Достаточно искры, чтобы раздуть вселенский пожар…

Зачем я продолжал говорить, мучительно ероша свой затылок? Мне следовало войти лифт, спуститься вниз и раствориться во тьме, ставшей на этот вечер моей союзницей. Отчего было такое чувство, будто прошлое, которое не возвращается никогда, каким-то непостижимым образом забежало вперёд, обернулось будущим, и теперь стоит передо мной, смотрит пытливым серым взглядом. И что, отрекшись сейчас от него, я отрекусь от чего-то очень важного, и буду жалеть о том до конца дней.

– Как тебя зовут?

– Александр… Саша.

– Ладно, – сказал я, – будем знакомы. Пошли, только, чур, не пищать! А то прогоню. У меня поганый характер.

И этот дурачок радостно кивнул и двинул следом, старательно подстраивая шаги под мою походку, как делают обычно младшие братья.

Редкие прохожие, семеня торопливой рысцой, прятали лица в необъятные шарфы и капюшоны. Но я не чувствовал холода и с жадностью вдыхал морозный воздух, стараясь наполнить им каждую клеточку организма. Пусть снег, метель, пусть даже мерзкая колючая изморось, лишь бы всё это было. Сейчас, потом, вовеки…

2001–2003; 2008

Примечания

1

Понимаешь? (англ.)

2

Ев. от Иоанна. Глава 1 (1).

3

Откровение Иоанна Богослова, 21.

4

«Песнь песней»

5

книга Екклесиаста. Ч.3.

6

от Иоанна, гл. 7.

7

от Иоанна, гл. 13.

8