Игорь Середенко - С улыбкой хищника

— Все эти предметы, — удивленно сказал Александр, — не видело человечество?

— Совершенно верно, оно отказалось от них, предало их тьме, перечеркнуло, не поняло и отвергло.

— Если бы они знали, чувствовали так же, как …

— Увы, этот дар не дан каждому. Большинство людей проходит мимо удивительного, они бесчувственны, запах еды и богатства ослепили их, повысили иммунитет против красоты и изящества природы. Они способны лишь к уничтожению, ибо они слепы. Их удел — это слепое, бесполезное существование. Поэтому и нет смысла давать им вечность. Они бы не поняли ее и непременно опошлили.

— В чем же она заключается? — спросил, заинтригованный Александр. Его неумолимо притягивал ум Мора, способность мыслить нестандартно.

— Вечность заключается в миге. Увы, это дано понять не многим. И те, кто понял это, не тратят попусту время.

— Что же они делают? Разве можно познать миг?

— Они своим изящным движением — удивительным даром природы, ловят первый луч солнца, пытаясь удержать его кончиком пера или кисти, чтобы запечатлеть его в небывалом, не повторном шедевре.

Александр не мог оторваться от полотен, скульптур и других изящных творений. Они были настолько удивительны, что нельзя было отвести от них взгляда. Они манили, привлекали, подобно весенним благоухающим цветам, привлекающим насекомых. Александр готов был находиться целую вечность среди всех этих цветов человеческого таланта, пробудившегося в свои минуты творчества.

Неожиданный вопрос Мора вывел его из сладостного опьянения:

— Почему ты так долго не приходил? — Мор смотрел на Александра, словно знал ответ заранее.

— Я … я, — он не хотел показать Мору, раскрывшему свои дружеские объятия, слабину, тень страха, который недавно был его спутником.

— Боялся, — ответил Мор, вместо Александра.

— Ну, да, боялся, — с облегчением согласился Александр, будто у него прорвался нарыв.

— И что обо мне говорят? — с интересом спросил Мор.

Александр рассказал Мору, как смотрел фильмы ужасов, как расспрашивал знакомых о смерти, дьяволе, о злых духах и зловещих монстрах, поведал ему рассказ школьного учителя — экскурс в историю смерти. Мор от всего этого расхохотался звонким смехом. Александр, глядя на веселье Мора, не мог удержаться, и на его лице засияла широкая, детская, неподдельная улыбка. Лицо Мора никоим образом не сочеталось с рассказами о монстрах и дьяволе, перед Александром сидел молодой, красивый и жизнерадостный мужчина, с разумными, удивительно красивыми синими глазами.

Сквозь смех Александр спросил:

— У меня такое ощущение, что всё это ты знал, всё, что о тебе говорят. Ты читаешь мысли людей?

— В этом нет нужды, — спокойно ответил Мор, улыбка сошла с его лица, уступив виду человека, размышлявшего. — За многие тысячелетия существования человечества, в каждом человеке, в скрытых глубинах его подсознания, существует страх. На протяжении своего существования люди убивали, уничтожали, мстили, обманывали и постепенно в их памяти — в той части, которая наследуется, запечатлел страх свои жуткие полотна. Страх перед смертью, наказанием, мраком, безысходностью гибели, навеки стало их неотъемлемым спутником, все, чего человек касается, переживает, проходит сквозь этот страх. Он накладывает свою тленную тень на все существование, преследуя человека даже в его снах. И человеку не избавиться от него, ибо он имеет мощнейший механизм самозащиты, уникальное, несокрушимое свойство выживания, он накапливается и становится сильней. Страх непросто существует и находится внутри каждого, являясь его проклятием, но он живет вместе с человеком, паразитируя внутри мозга. Человеку иногда кажется, что он смел и избавился от страха, но это иллюзия человеческой глупости и надменности. Страх сильней и коварней тогда, когда его не видишь. Нельзя недооценивать врага, особенно, что обитает внутри человека, тем более, что он намного старше каждой живущей твари на земле.

— Но, если он был рожден человеком, то человек может и избавиться от него.

— Это верно, но дано это единицам. Но и они лишь жертвы собственного обмана и коварства сознания. Только чистая душа не способна видеть страх, да и она может прозреть и угодить в ее коварные сети. Только тем немногим творцам, чьи работы ты здесь видишь, было дано, но лишь на миг пробуждения, увидеть вечность. В этот творческий миг света и счастья они не ведали страха, и он был повержен ими, но лишь на миг. Увы, человек скован тленным телом, желаемыми вечно голодными потребностями, о облачен в кандалы обязанностей и человеческих законов, сдерживающих его порыв оторваться от серой массы, приобрести истинную свободу. Люди, составляющие массу, цепляются друг за друга, созданными ими же законами, диктуемые страхом, и никого не отпускают, лишь смерть даст каждому способность освободиться от оков тягостной и грязной жизни.

— И ты решаешь, кому умереть? — спросил, захваченный мыслями, Александр.

— Я не просто даю человеку смерть. Я успокаиваю его душу, возбужденную тягостью жизни, вытягиваю из нее, освобождаю ее оболочку от пороков, злобы, ненависти, словом, всей той грязи и тины, что она успела набрать, впитать в себя, когда имела смертное тело.

— А что потом происходит с ней, человеческой душой?

— Они свободно парят над прекрасной землей, радуясь красочными восходами и упоительными, сладостными заходами солнца. Она наслаждается всей той сказочной красотой, какой была лишена при жизни человека.

— А убийцы … души преступников, они тоже радуются?

— Души все одинаковы, они чисты при рождении человека, но испачканы при его жизни. Они легко очищаются, когда страх им неведом, ибо их страх умирает вместе с телом. И кто знает, может в прелестном, чистом личике улыбающегося младенца, живет очищенная душа больного маньяка, убивавшая в прошлой жизни. Как знать …

— То есть ты не знаешь этого?

— Мне отведена забота по ее очищению и возврату. Перевоплощение — удел случая. Они сами выбирают свой жизненный путь на земле, не ведая ни циклов, ни расчетов. Они абсолютно свободны и невинны, они подобно рождающимся лучам зари, первым янтарным капелькам росы на зеленой траве, первым россыпям отрицательных ионов после весенней грозы. Они чисты и свободны, я не властен над их решением, потому что оно без предвзято.

Александр задумался о чем-то. Мор глядел с нескрываемым интересом на юношу, наблюдая, как в нем зарождаются вопросы, тревожащие его сознание, пробудившее в нем само желание познать, открыть неведомое, заглянуть сквозь зыбкую, но недосягаемую вуаль истины. Его всегда удивлял пытливый и безудержный мозг человека, пытающийся все разведать, всюду пролезть. Человеческое сознание напоминало Мору новорожденного, оказавшегося в новом для него мире, огромном, полном тайн, и пытающемся все попробовать на язык, ко всему дотронуться.