Сергей Дубянский - Путь в Вальхаллу

– Старкад – сын Одина и Гуннлёд. Он убивает, чтоб пополнить войско Вальхаллы… – видя, как у Насти обалдело приоткрылся рот, Даша замолчала.

– Короче, понятно, – кивнула Яна. Даша обрадовалась, что у нее появился понимающий собеседник, но продолжение фразы оказалось даже хуже, чем она ожидала, – если б вокруг меня творилась такая хрень, у меня б тоже башню снесло.

Даша в очередной раз почувствовала, как рушится мир – ее очередной мир, и куда деваться дальше, она не знала. Цепляясь за соломинку, она выдавила, без особой надежды на успех:

– Это правда… – и вновь закрыла лицо, потому что слезы прорвали плотину, – мне является Фрея – это все она делает…

– Ко всем маньякам кто-то приходит и приказывает убивать, – трагически заключила Яна, – знаешь, Даш, если ты обладаешь такими… – подбирая слово, она пару раз щелкнула пальцами, – такой Фреей, то я б не хотела, чтоб ты оставалась здесь. За неделю ты прикончишь всех моих клиентов, и что я буду делать?

В принципе, Даша уже догадывалась, что ей придется уйти, только куда? Она вдруг поняла, что и отъезд в Англию, тоже не стал бы спасением, что там продолжалось бы то же самое, и везде будет то же самое, потому что она – монстр Старкад, и никуда от этого не денется!..

– Девчонки, – шмыгнув носом, она встала, – вы – классные. Я сегодня уеду, не переживайте.

– Даш, пойми меня правильно – это ведь не я сказала, что ты убиваешь всех; это ты сама.

– Я только переоденусь. Думаю, за это время никто не умрет, – Даша невесело усмехнулась.

Когда она вышла, Яна перекрестилась.

– Давно это с ней? – спросила она шепотом.

– Лично я ничего раньше не замечала, – Настя пожала плечами, – по крайней мере, про то, что она – какой-то Старкад, она не рассказывала. Слушай, а что это за Фрея?

– А что за Старкад? А что за Вальхалла?.. Тебе оно надо?

– Просто любопытно, – Настя пожала плечами.

– В нашем бизнесе любопытным головы отшибают на раз, запомни! Блин, Марьянка вернется – расстроится…

– Я пошла, – Даша, уже одетая, заглянула в комнату.

– Ты б хоть накрасилась, – посоветовала Настя.

– Зачем? – Даше действительно было все равно, как она выглядит – какой в этом смысл, если она приносит только смерть? Смерть и не должна быть красивой. …Это даже правильно – пусть ко мне никто не подходит!.. – и ей стало жутко, – а как же жить и, главное, для чего?.. Но ответа не было.

Проводить ее сестры вышли вместе, скорбным караулом заняв места по обе стороны.

– Пока, – Даша дежурно чмокнула каждую в щеку и открыв дверь, вышла. Как добраться до поезда, она не знала – хорошо еще, хоть запомнила висевшие в ночном небе тонкие голубые буквы – «Павелецкий вокзал».

– Как-то не кайфно, – Настя повернула замок на два оборота.

– Кайфно не кайфно, но каждый сам решает свои проблемы, – Яна обняла ее, – пусть разбирается с Фреей или со своей больной головой, а у нас другие планы.

– В принципе, да, – Настя улыбнулась, – а какие?

– Зависит от тебя. Если собираешься вернуться домой, давай, хоть Москву тебе покажу, а если решишь остаться, могу позвонить кое-куда и вечером кое с кем тебя познакомить.

– Ты обещала сначала рассказать про вашу житуху, – напомнила Настя.

– А что житуха?.. – Яна задумалась, – как приехала, я ж сразу на «точку» попала – малоприятная штука, должна тебе сказать. Слава богу, пробыла там всего пару месяцев, а иначе, точняк, не сидели б мы сейчас с тобой – на «точках» девчонки больше года не живут; кто на иглу садится, кто из окошка сиганет, кого клиенты грохнут… в общем, весело там.

– А ты сбежала?

– Оттуда не побегаешь, – Яна безнадежно покачала головой, – те ребята найдут и так отметелят – на всю жизнь калекой останешься; если выживешь, конечно. Меня выкупили.

– О, блин!.. Как в кино!.. – восторженно выдохнула Настя.

– Типа, того, – Яна засмеялась, – рассказать?

– Конечно! – устроившись поудобнее, Настя закурила.

– Блин, три года прошло… как время летит!.. – Янины глаза сделались удивленными, словно она никогда даже не слышала о календарях, – короче, зимой дело было. Стоим. Холод собачий, а у нас курточки, юбки до пупа, колготки; подкатывает «мерин». Мужик оглядел всех и в меня пальцем тычет. А я, жуть, не любила этих, на «меринах»…

– Ты чего! Они ж самые крутые!

– А у них есть жены, которых те крутые боятся, как огня.

– Иди ты!.. – отмахнулась Настя, – они ничего не боятся.

– Ничего не боятся отморозки, а у кого легальный бизнес, еще как боятся. Там ведь жены тоже подкованные – при разводе такой кусок оттяпать могут!.. А у многих, вообще, весь бизнес на жен записан, так что бодаться дороговато выходит. Но в душе-то оно копится!.. А мы кто? Нам пинка под зад, и мы полетели. Вот они, вместо жен, на нас и отрываются за все их грехи… короче, ладно, деваться некуда – двигаем к Вите. По дороге он начинает заливать – жена, мол, у меня хорошая, но без «Виагры» на нее не встает, а хочется, типа, фейерверк… это, кстати, нормальный вариант. Вот, если говорит, что жена у него шлюха, тут, точняк, морду набьют…

– За что?!

– Блин, да за то, что у него жена – шлюха! Я ж тебе только что объясняла. Короче, приехали – домина, блин!.. Завел он меня наверх, выпили, упали – все у него нормально работает в умелых руках; потом захотел он какой-то офигенный камин показать. Оделся… в голом виде он реально не фонтан – пузик такой… а мне, короче, говорит – хочу, мол, смотреть на тебя. Ну, смотри – мне не жалко, благо есть на что и деньги уплачены. Идем; тут жена его нарисовывается, прикинь, блин? Да еще с мелкой дочкой. Витя заметался, как пацан; крыльями хлопает – это, говорит, Яна; подвезти попросила, а сама, типа, вон чего удумала. И так он все классно повернул, вроде, я одна кругом виновата…

– А ты б объяснила ей…

– Что? Зашли кофе выпить, да жарко стало, потому я тут голяком рассекаю?.. Короче, Витя мне говорит – встань перед Машенькой на колени и проси прощения.

– О, блин, тварь! И ты встала?

– А куда я денусь? Зима на улице, а шмотки в спальне. Так что и на колени встала, и ноги целовала… это работа, Насть, а не любовь с мальчиками крутить. Дочка аж рот открыла – небось, не каждый день голые девки перед мамой по полу ползают, а потом что-то в ее головенке дурной щелкнуло; эта девочка, говорит, не слушается родителей и ее надо наказать. Смотрю, Машенька скотч тащит…

– Зачем? – Настя непонимающе сдвинула брови.

– Все жены, чтоб ты знала, делятся на две категории. У одних кругом виноват муж. Они дают тебе пять минут на сборы, и «пошла вон»; максимум, можно по роже схлопотать, и дальше у них свои разборки начинаются. Но есть еще дуры, которые верят, что муж у них белый и пушистый, а мы, суки такие, его соблазнили – эти уже с нами разбираются. Сколько раз было – девок скотчем свяжут, и издеваются. Могут на лысо побрить или, наоборот, покрасить какой-нибудь дрянью; могут волосы на «киске» пинцетом выдергивать – по одному, прикинь! Могут сигареты об сиськи тушить; Ирку одна тварь заставила срать, а после жрать говно – чтоб мужу противно смотреть на нее было…