Пока не погаснет последний фонарь. Том 2 - Вероника Шэн

Я буквально валилась с ног, а потому подошла к одной из кроватей и села, откинувшись спиной на холодную стену.

Кадзуо улыбнулся, и мне тут же захотелось улыбнуться в ответ. И зажмуриться от прострелившей грудь боли.

– О чем ты хотела спросить?

Я покачала головой:

– Нет, не так. О чем ты умолчал? – Я сделала акцент на слове «ты».

Кадзуо невесело усмехнулся и сел рядом со мной, точно так же откинувшись на стену. Он смотрел прямо перед собой, но как будто бы в никуда.

– Это он убил моего отца, – тихо произнес Кадзуо.

Я повернулась к нему, удивленная этими словами и спокойным тоном, которым они были произнесены. Но промолчала, ожидая продолжения.

– Тот, кто оставил найденное нами тело. – Кадзуо посмотрел на меня. – Та жертва была не первой и далеко не единственной.

Я кивнула, но потом вопросительно качнула головой, вдруг поняв, что Кадзуо не знал о еще одном трупе, который я видела с Араи. Значит, Кадзуо имел в виду другие преступления.

– Эти убийства продолжаются уже около десяти лет, – продолжил он.

– Десять лет? – поразилась я. Сколько же жертв тогда было…

– По версии следствия – десять, – кивнул Кадзуо, таким же пустым взглядом смотря перед собой. – Но я… я уверен, что на самом деле дольше. Просто почерка еще не было, и связать те случаи уже невозможно. Так часто бывает.

Я сжала кулаки от напряжения. Я не сомневалась: одной из жертв был убийца моего брата.

– Но почти шестнадцать лет назад этот же человек убил моего отца, – сказал Кадзуо, но в его голосе не было ни печали, ни тоски.

– Он отравил его? Вколол что-то в шею? – осторожно уточнила я.

Кадзуо покачал головой:

– Нет. Просто… один удар ножом в печень, один – в легкое.

Я нахмурилась:

– Почему… Почему тогда ты так уверен, что это один и тот же убийца?

Кадзуо некоторое время молчал, раздумывал над ответом.

– Иначе зачем ему… играть со мной? – наконец нарушил тяжелое молчание Кадзуо. – Если это можно назвать игрой. Зачем привлекать мое внимание? Ты сама видела: на трупе рядом с домиком для азартных игр я нашел свой брелок. Очень старый. Но еще до этого, в нормальном мире, у одной из жертв было письмо… Никто так и не понял его содержание. Кроме меня. Затем было еще одно тело – и еще один намек. Так что… я уверен: это один и тот же человек. И я очень хочу его найти. – На последних словах голос Кадзуо надломился, и в нем прозвенела боль. Спустя пару мгновений он продолжил уже спокойнее: – Думаю, именно поэтому я стал икирё и попал сюда. Этот человек тоже где-то здесь. И я должен его найти.

Я молчала, обдумывая услышанное, чувствуя, как по телу холодом разливались страх и сочувствие. В том, что Кадзуо говорил правду, я не сомневалась. Но как здесь, в этом большом, запутанном городе со множеством ловушек и постоянными страшными историями, найти одного-единственного человека? Которого уже десять лет не может найти полиция?

– Если честно, – в голосе Кадзуо промелькнуло чувство вины, и я невольно насторожилась, – поэтому я и следил поначалу за тобой и… Накано-сан. Хотел понять, есть ли какая-то связь между твоим появлением здесь и этим делом.

Я вздрогнула, и уже давно не отпускающая меня боль вспыхнула с новой силой. Он знал… знал о моем брате?

Видимо, Кадзуо прочитал этот вопрос в моих глазах.

– Да, я знал о деле твоего брата. Тот, кто убил его, – тоже одна из жертв. И однажды я даже видел тебя в участке. Так что вспомнил сразу же, как увидел в том минка в первый раз.

– Почему… почему ты ничего мне не сказал? – сердито прошептала я.

– А что я должен был сказать? – мрачно ответил Кадзуо. – Ты ничего не знала и была связана с этим делом лишь случайно, как оказалось. И здесь явно очутилась по другой причине.

– Но это… это же мой брат! Я имела право знать!

– Знать что? Его убийца мертв. А кто совершил это, я и сам не знаю.

Я снова откинулась на стену. Холод немного успокоил меня.

На самом деле Кадзуо прав. Но я все равно не могла унять поднявшееся в душе возмущение. При этом меня разрывали противоречивые чувства. Я была почти благодарна тому, кто подарил убийце моего брата мучительный конец. И испытывала отвращение к тому, кто убивал людей на протяжении многих лет и лишил Кадзуо отца.

– Прости, – сказал Кадзуо, и я удивилась искренности в его голосе.

– За что? – спустя пару мгновений очнулась я.

– За то, что… – В голосе Кадзуо промелькнуло сожаление. – За то, как вел себя с тобой в начале нашего знакомства. Я хотел узнать информацию, а ты сама начала допытываться, кто я такой. Мне это было не нужно, и я пытался заставить тебя избегать меня. Прости за это.

Я кивнула. Я помнила чувство, что возникло у меня при разговоре с Кадзуо в супермаркете после моего первого кайдана. Я тогда и вправду заподозрила, что Кадзуо пытался своей грубостью спугнуть меня, избежать вопросов, сменить тему.

– Я тоже была далеко не самой вежливой, – напомнила я и шутливо добавила, чтобы разрядить обстановку: – Но извиняться не собираюсь.

У Кадзуо вырвался смешок, и он наконец улыбнулся.

– Раз ты вернулся, значит, этот убийца все еще жив, – подвела итог я.

Кадзуо кивнул.

– Но мне кажется, я вернулся не только из-за этого.

– Что ты имеешь в виду? – с подозрением уточнила я.

Кадзуо невесело улыбнулся, бросив на меня быстрый взгляд:

– Икирё… Они зависят от чувств. И чувства эти могут быть разными: обида, желание отомстить, зависть… Страх. – Он замолчал, но вдруг продолжил: – Если честно, я хотел вернуться… Хотел выяснить, как ты.

Я дернулась от неожиданности и недоверчиво посмотрела на Кадзуо.

– Хорошо, что не знал, сколько времени прошло здесь… – Он втянул носом воздух. – Ты, получается, до моего возвращения пережила уже два кайдана.

– Да, и все это время думала, что ты мертв… Мог бы предупредить, что выживешь! – воскликнула я. – Ты хоть представляешь, каково мне было?

Эти слова вырвались внезапно, и на мгновение я пожалела о них, но затем отмахнулась от этой мысли.

Лицо Кадзуо застыло. В моих глазах он наверняка увидел обиду, возмущение, боль… Но лишь отголоски всех тех темных чувств, что терзали меня все это время.

Мы пристально смотрели друг другу в глаза, и на краю сознания я успела удивиться, но не из-за того, как близко мы были