Джим Браун - Точка разрыва

Джерри стоял в десяти шагах от них. В руках он держал помятую широкополую шляпу.

– Боюсь, ему не так повезло, – Нильс указал на что-то шляпой. На снегу валялась скрюченная от огня отрезанная рука.

Запах был такой сильный, что даже у взрослого здорового мужчины кружилась голова. Он шел из архивной комнаты, находившейся под строгой юрисдикцией. Кой Чиверс вытер лицо тыльной стороной грязной ладони и двинулся вперед с чрезвычайной решительностью. Да, сэр, он собирался войти. Согласно протоколу Чивере должен был поддерживать систему охраны. Наказание за неподчинение правилам грозило очень суровое.

– Очень суровым, – бормотал Кой, открывая дверь.

Но этот мерзкий запах!.. Ох, господи, он просто ужасен. В остальных местах департамента шерифа мог царить любой беспорядок, но ни в коем случае нельзя было оставить какую-то гниль в архиве.

Нет, приятель Боб.

Шериф умер. Так сказал Джерри. Это не особенно должно было удивить Коя, ведь он уже видел отрезанную голову Джона Эванса, подпрыгивавшую в коридоре, как пустая тыква с прорезями для глаз, но все же второй помощник шерифа пришел в замешательство. В конце концов, он же видел своего начальника после этого с головой на плечах?!

Да, приятель Боб.

Чиверс находил удовольствие в своих обязанностях. А поддерживать архив в чистоте и порядке ему поручил сам шериф. И он с рвением относился к этим обязанностям. А уж теперь, выполняя их, он выказывал свой последний знак уважения обезглавленному шерифу.

Господи, упокой его душу.

В комнате вонь стала совсем невыносимой, переходя в настоящий смрад.

«Что же могло до такой степени испортиться?» – думал Кой, зажав нос рукой и осторожно дыша через рот.

Кто-то здесь осмелился есть? И оставил мусор после себя? В этом не было никакого смысла. Кто бы захотел есть в такой комнате – без окон? Тогда, возможно, грызуны? Крыса или кто-то более внушительный. Влезли сюда, спасаясь от холода, и умерли? Белка или, может быть, енот?

Кой Чиверс быстро обшарил помещение, горя желанием подтвердить свои предположения и выбраться отсюда к черту. Он искал тело мертвого животного – енота, так он решил. Но если это все же был мусор, если кто-то позволил себе оставить здесь мусор, то наказание будет очень суровым, да, сэр, самым суровым.

Он продвигался все дальше и дальше, осматривая полки и запечатанные картонные коробки, все помеченные и снабженные желто-красными ярлычками.

Ничего.

Но вонь стала чувствоваться сильнее. Кой отчаянно подавлял рвоту. Он принял решение обнаружить нарушителя порядка – пусть даже это мертвое животное.

– Ага, – закричал Чиверс, увидев кладовую для метел.

Но в ней никогда не хранили метел, а держали оружие, охотничьи двустволки, пистолеты, конфискованные в экстренных случаях.

– Теперь я тебя поймал, мертвый вонючий вредитель.

Про себя Кой решил, что это скорее всего собака, а не енот. Одна из этих больших, лохматых, черномордых собак, как в мультфильмах Уолта Диснея, только мертвая и распространяющая зловонный запах, к тому же каким-то образом оказавшаяся в кладовке.

Он открыл дверь.

«Самое суровое…» – подумал Кой Чиверс, увидев, как тело Мейсона Эванса вываливается из кладовой по кускам.

Самое суровое.

Клик.

Флип.

Клик.

Флип.

Уитни Доббс играл своим ножом-молнией и ждал. Он находился в мужском туалете, меньше чем в двадцати шагах от расчлененного тела Мейсона Эванса.

Клик.

Флип.

Доббс подумал о Пайпер Блэкмор и нахмурился. Она выбивалась из привычного ряда. Уникальная штучка. Надо было позабавиться с ней как следует, но и так неплохо. Думая о Пайпер, Доббс вдруг неожиданно понял, что никогда не видел ее в будущем. Неужели ему предстоит убивать ее на каждом временном отрезке? Или еще что-то произошло?

Клик.

Флип.

Он размышлял о разработанном им плане, прокручивал его шаг за шагом до своего появления на вершине холма Хокинса. План был превосходным. Но сейчас Доббс решил внести изменение, интересное изменение.

«Роль Натана Перкинса исполнит Пайпер Блэкмор», – подумал он, искривив губы в улыбке.

Клик.

Флип.

В эту минуту Доббс почувствовал состояние лезвия. Электрическое серебро гудело, посылая тонкие вибрации через его пальцы в руку в грудь, касаясь самого сердца, создавая из них единое целое, гармонию. Доббс сам модифицировал нож, используя материал, который сменил скальпель в проведении медицинских операций. Новый металл буквально жил, чувствовал. Легкое, практически неслышное гудение успокоило его нервы и подогрело его решимость.

Время, годы, болезни – все эти слова ничего для него не значили. И все же нетерпение усиливалось. Где-то в глубине своего сознания Доббс ощутил настоящую потребность. Эти томление и жажда были могущественнее и сильнее голода, приносили сладострастное удовлетворение.

Все существо Доббса жаждало мести.

Смерть Мейсона Эванса была такой быстрой, что не могла его насытить. Доббс заглянул через крошечную дырочку в двери туалета. Было приятно думать, что следующее его путешествие он совершит в одно из немногих мест, куда не было доступа проклятому Илии.

Боже, как он ненавидел этого сукиного сына. Почти также, как ненавидел Дина Трумэна.

Почти.

Но даже Илии не под силу было остановить то, что произойдет совсем скоро. Всего через несколько минут пространственно-временная связь начнет распадаться – первые признаки в череде событий, которые затем приведут ко взрыву исследовательского центра «Энекстех».

Для Доббса прошло немногим более полутора лет с тех пор, как его похоронили заживо на холме Хокинса. За восемь месяцев он перенес кучу экспериментов, необходимых, чтобы остаться в рамках одного времени. Терпеливо выжидал, пока не подготовил все для приведения в действие плана мести. В конце концов будущий Дин Трумэн закончил работу над наручниками, которые теперь спокойно лежали у Доббса в кармане.

В качестве проводника по времени Дин снабдил Доббса листком бумаги с рядами чисел, приспособленных к его дислексии и пояснявших, где и когда откроются временные бреши, а также пункты их конечных назначений. Это давало Доббсу возможность беспрепятственно передвигаться во временном пространстве.

Идиот.

Именно этого звена только и не доставало в цепи разработанного плана мести.

Доббс приоткрыл дверь мужской комнаты и увидел, что неумелый помощник вошел в архив. Послышался короткий сдавленный крик, потом наступила тишина.

Уайти Доббс громко расхохотался. Кретин снова грохнулся в обморок. Это напомнило Доббсу когда-то виденный фильм, где стадо козлов теряло сознание при малейших признаках опасности. Помощник шерифа Чиверс не отличался от тех козлов.