Ольга Дзюба - Приключения маленького волчонка

— Ну, волки — это не люди, — сказал я. — Не надо путать. Убить волка — это охота, а человека — это уже преступление.

— Ты так думаешь? — Глаза у Вити странно блеснули. — А я считаю, что убивать вообще нельзя — ни человека, ни зверя. Тем более — зверя.

— Это почему еще — тем более!

— Да потому, что это не люди! — совершенно нелогично сказал Витя и продолжил рассказ: — В этот момент некоторые жители деревни испугались того, что совершили, и стали говорить, что так нельзя было делать, и что теперь надо ждать несчастий. И они были правы!

Он пристально посмотрел на нас с Сережкой и страшным голосом произнес:

— ТУТ ИЗ ЧАЩИ ПОЯВИЛСЯ ВОЛК!

Я даже вздрогнул — так жутко он это сказал.

Но дальше он стал говорить обычным голосом:

— Дело в том, что волк как раз в это время уходил охотиться в дальний лес. Охота была удачной, и он принес своей волчице и волчатам целого оленя. И вот он стоит на опушке, рядом с ним валяется дохлый олень, а он видит, как у ног испуганных жителей деревни лежать его убитые волчата. И волчица. Он завыл, и дрожь пробежала по спинам охотников. А потом он увидел, что они убили и тех, кого он спас тогда ночью, и все понял. Он понял, что эти несчастные люди хотели его предупредить, спасти его семью, но погибли сами. И тут он сказал…

— Прямо так и сказал? Человеческим голосом? — не поверил Сережка.

— Да ладно, — дернул я его за руку. — Это же сказка!

— Это не сказка! — Витя заговорил хриплым шепотом. — Это было на самом деле!

Но я не поверил. Нет, правда, такого же не бывает, чтобы волки разговаривали. Конечно, это сказка. А в сказке может быть что угодно. Но спорить с Витей я не стал. Пусть рассказывает — интересно же!

— Волк сказал, — продолжал Витя, — что они совершили тяжкий проступок и будут наказаны за это. Все.

— Ничего себе «проступок», — не выдержал Сережка. — Это он еще мягко сказал. И что случилось?

— Что было дальше — неизвестно. Потому что из всех, кто был в тот день у волчьего логова, спасся только один человек, и тот потом сошел с ума. Но сначала, когда он еще не совсем помешался, он рассказывал, что будто бы у него, то есть у волка, вдруг выросли огромные клыки, до самой земли, сам он вырос, встал на задние лапы и стал просто огромным. Потом он что-то произнес, от чего все, кто был там, замерли и не могли двигаться. Тогда волк стал переходить от одного к другому и перекусывал им горло.

— А как же этот спасся? Ну, который потом с ума сошел? — спросил Сережка.

— Его волк оставил в живых. Он подошел к человеку и сказал, чтобы тот рассказал все оставшимся жителям деревни, что волков нельзя трогать, иначе погибнут все. И отпустил его.

— И все?

— Нет, не все. Этому человеку сначала не поверили, кинулись в лес и действительно нашли там всех охотников с перекушенным горлом.

— И родителей мальчика?

— Нет, их там не было. Волк унес их тела в чащу и там похоронил. Тогда жители деревни кинулись искать мальчика, но и его не нашли. Пропала и девочка, которая предупредила семью об опасности, угрожавшей волкам. Ее тоже так и не нашли. Но с тех пор об этом лесе ходят страшные истории. Каждое полнолуние из чащи раздается страшный волчий вой, и каждое полнолуние одного из жителей деревни находят в лесу с перекушенным горлом.

— Чего же они не уйдут из этих мест? — удивился я. — Ведь понятно же, что это волк продолжает мстить.

— А может, им некуда идти? Или вещи не унести, потом — есть дом, хозяйство.

— Вот еще, — возразил я. — Жизнь дороже. Взяли бы да ушли куда глаза глядят.

— А что случилось с детьми? — спросил Сережа у Вити.

— Они выросли, поженились, и у них родились дети. А у тех детей — еще дети. Так и живут с тех пор.

— Прямо в лесу?

— Да. Старый волк умер, но перед смертью передал им свою силу. Теперь они тоже стали вроде волков. Раз в месяц у них просыпаются звериные инстинкты, и они могут кого-то съесть. А если в полнолуние они кого-то укусят, но не до смерти, а так, чуть-чуть, то он тоже становится оборотнем.

— Значит, у него вырастают шерсть, хвост и клыки? — спросил я. — Вот здорово!

— Не очень-то и здорово! — перебил меня Сережка. — А как ты в школу ходить будешь с шерстью и клыками?

— А зачем тогда в школу ходить? — засмеялся я. — Ты и так будешь уметь столько, что тебе школа ни к чему.

— А работать кем?

— Никем. Ходишь и пугаешь народ.

— Тогда тебя милиция застрелит.

— А я им слово такое скажу, что не застрелит.

Витя переводил взгляд с меня на Сережку, но ничего не говорил. Только слушал. А потом сказал:

— Зря смеетесь, между прочим. Потомки этих волков до сих пор живут среди людей. Иногда сами не знают, что они волки.

— Как это? — не понял я. — Почему не знают? У них же шерсть должна быть и клыки.

— Нет, — Витька покачал головой. — Не обязательно. Шерсть и клыки — это только по ночам в полнолуние, и то, если ты выпил специальный напиток.

— Это что, водку, что ли? — засмеялся Сережка. — Я тоже захохотал, потому что вспомнил нашего дворника. Ему, как он выпьет, не то что шерсть с хвостом, а и рога с копытами мерещиться начинают. Он всегда, когда пьяный, орет на весь двор: «Лови его, хватай!», и за кем-то бегает, кого не видно, пока не упадет. Тогда его жена выходит с сыном, и они вместе его домой уносят. А раньше нельзя, потому что забьет насмерть — он сильный.

— Нет, — поморщился Витя. — Не водку. Водка — это гадость, ее волкам совсем нельзя пить, они от этого бешеными становятся.

— Бешеными! — фыркнул Сережа.

А я ему сказал:

— Погоди, интересно же. Ну, — это я уже Вите, — и дальше что? Они пьют этот напиток, и сразу становятся волками?

— Нет, не сразу. Но если у человека кто-то из предков был волком, то он обязательно станет таким.

— Оборотнем! — подсказал Сережка.

— Нет. Оборотни — это особые существа, полулюди-полузвери, которые не могут себя контролировать. Из них очень быстро человеческое исчезает, и они остаются зверями.

— Ну да, — припомнил я, — помнишь, в кино было — там парня укусили, и он до следующего полнолуния в волка, или в медведя, превратился, уже не помню, и так и остался.

— Да, — горячо сказал Витя. — Именно так. А волки — они если не хотят, то шерстью не обрастут.

— Ну да, — не поверил я. — А тогда чем они от людей отличаются?

— Слушай! — вдруг сообразил Сережка. — А если обычный человек, ну, не потомок, выпьет этот напиток, то что с ним будет?

— Умрет, — спокойно сказал Витя.

— Да… — после паузы сказал я. — Лучше не рисковать в таком случае.

— Не уверен — не выпивай, — засмеялся Сережка.