Галина Вайпер - Синяя звезда

Он отрывисто произнес:

– Сначала сделай так, чтобы они двигались параллельно!

Надо признать, это получилось у меня довольно быстро, почти без усилий. Во сне любые чудеса получаются легко. Два одинаковых кольца качались из стороны в сторону параллельно, только каждое со своей амплитудой. Расмус, не сводя глаз с моего кольца, бросил:

– Внимательно смотри на мое и представляй, что оно раскачивается в твоей руке!

Я попыталась последовать его указаниям, но в результате только безуспешно вспотела (это во сне-то?). Он нахмурился:

– Забудь про свое кольцо! Как будто его нет! Раскачивай мое, качай его сама!

– Сразу надо было давать точные указания, – огрызнулась я.

Кольца начали подстраиваться к движениям друг друга, пока не стали двигаться в одном ритме. Довольный Расмус с облегчением рассмеялся:

– Умничка! Просто замечательно получилось!

Он дунул на мой вспотевший лоб, который немедленно высох, поймал мое кольцо, другой рукой протянул мне свое.

– Забирай и надевай! Есть надежда, что наши усилия были не напрасными, и мы с тобой сработаемся! Ура!

Я взяла с ладони Расмуса его кольцо и надела на свой палец – никаких отличий от того, что сидело на нем раньше.

Он натянул кольцо, только что бывшее моим, на свой мизинец и гордо покрутил им у меня перед носом.

– Видишь? Теперь это мое, и ты не представляешь, насколько мне оно нравится, как и его бывшая владелица, впрочем. Кажется, с тобой будет легко!

Я засмеялась, настолько его возвышенные чувства не вязались с ситуацией. Было бы из-за чего переживать!

– Может, ты скажешь, наконец, ради чего меня сдернули со стула в лаборатории? Чем мы с тобой будем заниматься? Я ведь могу и умереть от неутоленного любопытства.

– Скажу, но чуть позже, когда немного привыкнешь.

– К чему это мне нужно привыкать? – с подозрением покосилась я на его хитрющую морду.

– Ко всему, ко всему, – пропел Расмус, поднимаясь из-за стола. – Ко мне, к кораблю, к обстановке, к себе. Пошли знакомиться с моим экипажем.

– Расмус, – спросила я его по дороге, – а в Космофлоте много таких, как ты? Я имею в виду, колдунов и волшебников?

– А я уж испугался, что тебя интересует, сколько там фокусников и клоунов? – захохотал он. – Нет, дорогая, я там один такой, великий и ужасный.

– Единственный и неповторимый, – засмеялась и я. – А как ты стал колдуном?

– А никак, – невозмутимо ответил он. – Я просто им родился.

Экипаж, взволнованно ожидающий встречи в кают-компании в количестве одной штуки, оказался сугубо мужским. Похоже, капитан был вовсе не таким душкой, каким показался мне, ибо его подчиненный штурман-механик таращился на него с изрядным подозрением. Я бы таким взглядом уставилась на крокодила, если бы он уселся рядом со мной за стол. Так, на всякий случай, слегка бы приглядывала за ним. Даже во сне. Особенно во сне…

На этот раз меня разбудил звонок в дверь. Черт, кого могло принести в такое время? Наталья болеет, а больше вроде и некому. Между прочим, сколько сейчас этого самого времени? Будильник сообщил, что всего-навсего половина девятого. Самое то для гостей…

Зевая во весь рот, я добрела до двери, за которой обнаружился давешний Роман. Ничего себе, это что, собственно, значит?

– П-п-прошу п-п-прощения, Оля, – он внезапно покраснел. – М-м-можно?

Мне всегда казалось, что взрослый мужик не способен смутиться до помидорной окраски в принципе, но Роман как-то ухитрился это сделать. Очень мило, конечно, но при первом знакомстве он не произвел на меня впечатления особо робкого человека. Я пожала плечами и впустила его.

– Я в-в-взял в-в-ва-ваш ад-д-дрес у В-в-ваньки, – после неловкой паузы выдавил он из себя. – Ч-ч-честно г-г-говоря, мне оч-ч-чень т-т-трудно г-г-говорить п-по т-те-те-телефону еще т-т-руднее, чем т-так.

Боже, как невыносимо трудно слушать подобную речь, начинаешь мучительно страдать вместе с ним!

– Ох, – не сдержалась я. – Мне тоже трудно с вами разговаривать. Чаю, может быть? Или кофе?

– К-кофе, – Роман повесил плащ на вешалку, а шарф обмотал вокруг шеи. – С-со м-мной н-не т-трудно р-разг-г-говаривать, м-меня т-т-тяжело слушать, я знаю.

– Башмаки можете не снимать, если хотите, – заметила я, когда он наклонился к своему ботинку.

Не люблю утруждать своих гостей, во-первых, а во-вторых, у мужиков регулярно приключаются носки с дырками, то на пальце, то на пятке, это всегда мешает нормальному общению. Сидят, ноги под себя поджимают, стесняются.

– С-спасибо, н-но на улице в-все-т-таки г-грязновато, – откликнулся Роман. Стаскивая с ноги башмак, он заметил себе под нос:

– Я т-только с-сейчас с-сооб-б-бразил, что р-р-азбудил в-вас. У в-вас на щ-щеке отпечаток от к-к-офты.

Я повернулась к зеркалу, пригляделась. И в самом деле, красноватое пятно от воротника, на котором можно различить даже отдельные петли. Черт, опять забыла, что мне снилось! Вздохнув, я остервенело потерла щеку. Ну почему обстоятельства вечно складываются таким гнусным, противоестественным образом?

Выковыряв из-под полки тапки сорок последнего размера, принадлежавшие старшему сыну, протянула их гостю.

– Влезайте. Пойду, чайник согрею. Проходите…

И все-таки, где я могла с ним раньше встретиться? А, собственно, чего страдать попусту? У шефа, небось, и видела, как-нибудь, мельком, увидела и забыла. Бывает, чего уж там. Я ведь вечно бегаю, людей не успеваю по дороге замечать, пока за руку не схватят, чтобы поздороваться. Могла на периферии какой-нибудь конференции встретить, да мало ли где, чего меня так заело?

Поставив чайник, метнулась в ванную, сполоснуть сонные глаза. Пятно по-прежнему сидело на щеке. Ладно уж, переживу как-нибудь. В экспедиции этому типу еще и не такое доведется увидеть на моей чувствительной физиономии. Нос, к примеру, краснеет при малейшем похолодании, а все остальные части лица пухнут от ветра и дождя при любой температуре.

– Выпить хотите? – спросила я своего будущего начальника.

– Т-только н-не в-водки, н-не люб-блю я ее, н-невкусная она, – поморщился он.

– Я сегодня сухого вина купила, – и поставила бутылку на стол. – Подругу ждала в гости, но она внезапно разболелась. Правда, у меня есть почти нечего, опустошаю холодильник перед отъездом.

– У м-меня в х-холодильнике п-почти в-всегда п-пусто, – грустно заметил Роман. – К-как т-только нак-куплю еды п-побольше, обязательно п-притащится какая-н-нибудь с-сволочная с-са-саранча и в-все п-пожрет.

– Ну, – я задумалась, – в принципе, можно до магазина слетать, если очень есть хотите.

– Л-лень, – отказался он. – Я н-набегался по л-лужам, з-з-замерз, устал, х-хочу п-посидеть с-спокойно.

Я вытащила из холодильника остатки сыра, в хлебнице обнаружился черствый кусок булки. Украсила скудный натюрморт шоколадкой, припасенной для Натальи, вздохнула: