Джеффри Примроуз - Кровавая обитель

Глаза Десмонда Першинга чуть не вылезли из глазниц, когда он ознакомился с качественными характеристиками драгоценных камней, оправленных в посох.

– Это будет самое крупное наше дело, – торжественно провозгласил он и снова зашелестел страницами.

– А вот и неизменная страшная и таинственная история. Ужасные злодеяния и проклятие Дона Жеронимо.

– Надеюсь, тебе хватит этой истории до прибытия в Барселону, – выразил надежду Гэрри Коулд. – Мне надо следить за дорогой, а ты меня отвлекаешь.

VII

Первое утро после свадьбы было для Кандии Лопец самым счастливым в ее жизни. Она была обещана в жены Антонио Лопецу еще ребенком, как это до сих пор принято в высших кругах не только Андорры, но и других европейских стран. Кандиа происходила из семьи, занимавшейся гастрономией, в то время как родителям Антонио принадлежала целая империя гостиниц, раскинувшая свои отели от испанского Коста-де-ла-Луз до высокогорных районов Пиренеев.

Счастливый случай свел Кандию и Антонио в одной и той же гимназии в Андорра-ла-Велья. Ей было пятнадцать, ему семнадцать. Они встретились и тайно полюбили друг друга, не имея ни малейшего понятия о планах родителей.

Таким образом брак по расчету превратился в брак по любви.

У Антонио не было от Кандии никаких тайн, поэтому девушка прекрасно знала, почему в отеле «Энвалира» появился этот симпатичный англичанин, взгляд которого был одновременно и открытым, и притягивающим к себе, и каким-то таинственно-непонятным. Как и все жители окрестных городков и деревень, Кандиа слышала о страшных руинах бывшего монастыря и об ужасной тайне, окружавшей эту местность.

Антонио не стал скрывать от нее старую легенду, касающуюся существования Дона Жеронимо. Он также объяснил, почему пришлось закрыть лучшие маршруты, предназначенные для скоростного спуска. Там произошло огромное количество необъяснимых несчастных случаев.

С тех пор ужасный призрак перестал требовать жертв. И тем не менее Кандиа была довольна, что падре Себастьян во время брачной церемонии простер над ними с Антонио золотой епископский посох.

Но вот что странно: если бы к ним не присоединился Фрэнк Николсон, Кандии никогда бы не пришла в голову шальная мысль проехать по горному склону вблизи от коварных и смертоносных руин.

Девушка была очарована умением Фрэнка кататься на лыжах и, желая победить англичанина в слаломе, забыла всякую осторожность и сломя голову понеслась с горы, изящно прокладывая лыжню на чистом снегу. Фрэнк Николсон обогнал их там, на Пике Бланко. Но этот спуск был гораздо труднее.

Кандию не беспокоило, что Фрэнк и Антонио дали ей возможность оторваться. Метров через двести она оглянулась и увидела, что молодые люди тоже начали спуск.

И пусть. Ехать по нетронутому снегу в одиночестве доставляло несказанное удовольствие. Туристы не интересовались причинами закрытия маршрута, они просто читали надпись и уходили. Им хватало того, что было обозначено на ней – опасно для жизни. Да это было бы чистым сумасшествием – рисковать жизнью ради лыжной прогулки.

Еще пять минут – и Кандиа достигнет дороги на Солде, тогда ее будет уже не догнать даже такому опытному лыжнику, как этот англичанин.

Кандиа избегала смотреть в сторону зловещих руин, оскалившихся обломками портала.

Вдруг ей послышалось сквозь скрип снега под лыжами, что где-то плачут дети. Кандии стало не по себе, и она попыталась думать о чем-то другом. Но голоса становились все сильнее, перерастали в завывания на самых высоких нотах.

В какой-то момент Кандиа почувствовала, что лыжи перестали повиноваться движению ее ног. Любая попытка не сворачивать с дороги оканчивалась неудачей. Магическая сила повернула лыжи девушки в сторону руин.

Жалобные стоны превратились в пронзительный вой! Кандиа попыталась тормозить лыжными палками, но безуспешно. Тогда она закричала, дико и отчаянно, но ее голос потонул в хоре стонов, жалоб и всхлипываний.

Издалека до нее донеслись предупреждения, тревожные вопросы, это был голос Фрэнка Николсона. Кандиа попыталась просто упасть на снег, как ей советовал англичанин, но ноги перестали сгибаться, и ужасный спуск продолжался.

Вдруг в снегу открылась бездонная пропасть. Любая попытка затормозить ни к чему бы уже не привела. Девушка неслась прямо в зияющую пустоту.

Кандиа не потеряла сознание. Она уже погрузилась в непроглядную мглу, но по-прежнему отчетливо слышала страшный голос, ошеломивший ее там, на поверхности. Наконец девушка почувствовала, что лыжи упали с ее ног и с глухим звуком шлепнулись на дно пропасти.

Сама она не падала, а как бы медленно опускалась в темноту, пока ее ноги не коснулись твердой почвы. Потом кто-то (облик его память не сохранила) подхватил девушку под мышки и повел ее оцепеневшее и несопротивляющееся тело по черному, бесконечному тоннелю.

Кандиа чувствовала себя совершенно обессиленной. Но еще несколько мгновений она сознавала, что ее ведут и что она переставляет ноги. Потом последние искры сознания окончательно потухли.

Вдруг снова стало светло. Это был не дневной свет, а какие-то сумерки. Когда зрительные нервы снова приобрели чувствительность, ей удалось разглядеть через дыру в потолке кусочек голубого неба. Везде были кирпичные стены, а впереди – сводчатый проход, за которым опять начиналась темнота.

Омерзительный вой стих, Кандиа судорожно вздохнула и ощутила немилосердные объятия державшего ее существа. Медленно возвращалась способность к трезвому размышлению, девушка огляделась.

Ужасный крик Кандии прорезал тишину подземелья.

Ее держали два отвратительных исчадия ада. Они были на целую голову меньше, чем Кандиа, их лица были скрыты черными капюшонами, в которых были прорезаны отверстия для глаз и рта. Очи демонов неподвижно и мертво уставились на молодую женщину.

Тела ее спутников были не менее безобразны: их одежда напоминала средневековую, казалось, она приросла к коже, серой и бескровной, без малейшего намека на присутствие мяса. Острые когти безжалостно впивались в плечи Кандии.

Пока она кричала и пыталась сбросить с себя цепкие руки монстров, ей в ухо кто-то шепнул: «Пойдем, они ждут тебя, криком ты себе не поможешь». От этого пронзительного и свистящего шепота у Кандии заболели барабанные перепонки.

От ужаса ее покинуло ощущение пространства и времени.

Но Кандиа четко поняла, что внезапно оказалась во дворе монастыря Сан-Эстебан.

Она разглядела ветхие стены и зарешеченные оконные провалы галереи, ведущей наружу. Молодая испанка не допускала даже мысли, что отсюда можно убежать.

Холодный пот выступил у Кандии, когда она увидела множество остатков костров, на которых застыли привязанные к столбам скелеты.