Джордж Мартин - Человек-в-форме-груши

— Твоя одержимость зашла слишком далеко.

— Не надо, Дон, — Анжела умоляюще посмотрела на него, — она ужасно напугана.

— Я и сам вижу, — не унимался Дональд. — Вот почему необходимо что-то предпринять. Она сама это делает с собой, дорогая.

Джесси застыла с чашкой горячего чая в руке.

— Я сама это с собой делаю? — не веря своим ушам, спросила она.

— Безусловно, — заявил Дональд.

Его самодовольный вид неожиданно вызвал у девушки ярость.

— Ты глупый невежественный сукин сын! — закричала она. — Я это делаю с собой, я это делаю, да как ты смеешь такое говорить! — И она швырнула чашку с горячим чаем, целясь в его наглую рожу.

Мужчина уклонился; чашка разбилась, и чай оставил темные разводы на белой стене.

— Продолжай, выплесни весь свой гнев, — сказал он. — Я знаю, ты расстроена. Когда успокоишься, мы обсудим происходящее. Быть может, сумеем добраться до причины твоих проблем.

Подруга взяла ее за руку, но Джесси вырвалась и сжала руки в кулаки.

— Сходи в мою спальню, придурок, зайди туда, посмотри по сторонам, а потом вернись сюда и расскажи, что ты там видел.

— Если хочешь, — пожав плечами, ответил Дональд и скрылся за дверью. Вскоре он вернулся.

— Ну вот, я сделал, как ты хотела.

— Ну? — нетерпеливо спросила девушка.

Дональд вновь пожал плечами.

— Там беспорядок. На полу валяются трусики и полно раздавленных сырных палочек. И что, по-твоему, это значит?

— Он забрался ко мне!

— Человек-в-форме-груши? — вежливо осведомился Дональд.

— Конечно! Он прокрался сюда, пока нас не было дома, залез в мою комнату, трогал мои вещи, а потом засунул «Чиз Дуддлс» в мое нижнее белье. Он был здесь!

Дон посмотрел на нее с выражением сочувственного и мудрого терпения.

— Джесси, дорогая, подумай о том, что сейчас нам сказала.

— Тут не о чем думать!

— Конечно есть. Давай сделаем это вместе. Ты считаешь, что человек-в-форме-груши был здесь?

— Да.

— Зачем?

— Чтобы сделать то, что он сделал. Это отвратительно. Он отвратителен.

— Но как он сюда попал? Ты помнишь, что у нас сменили замки? И у него никогда не было ключа от нашей квартиры. Мы не видим ни малейших следов взлома.

Что тут можно было возразить?

— Анжела оставила окна гостиной открытыми.

— Да, я не закрыла окна, — призналась подруга. — О Джесси, милая, извини. Было так жарко. Я хотела проветрить и не предполагала…

— Окна находятся слишком высоко, до них не достать с тротуара, — вмешался Дональд. — Ему потребовалась бы лестница. К тому же они выходят на улицу, где всегда есть люди. А потом ему нужно было выбраться из квартиры, тем же путем. И он не выглядит атлетом.

— Он это сделал, — не сдавалась Джесси. — Он здесь был.

— Ты когда-нибудь приглашала в гости человека-в-форме-груши?

— Конечно нет! К чему ты клонишь?

— Ни к чему, Джесс. Подумай сама. Он залез в окно с пакетом сырных палочек, чтобы засунуть их в шкаф с твоими вещами. Отлично. А как он узнал, какая из комнат твоя?

Девушка сдвинула брови.

— Он… я не знаю… наверное, осмотрел все.

— И что он мог найти? Здесь три спальни, одна студия, и в двух спальнях полно женской одежды. Как он выбрал твою?

— Возможно, он проделал это в обеих спальнях.

— Анжела, пожалуйста, осмотри свою комнату, — попросил Дональд.

Она недоуменно пожала плечами.

— Ладно.

Джесси и Дональд молча смотрели друг на друга, пока она не вернулась.

— Там порядок, — сообщила девушка.

— Понятия не имею, как он определил, что это моя комната. — Джесси устало вздохнула. — Но он ее нашел. Как еще можно объяснить то, что произошло? Или ты полагаешь, что я сделала это сама?

— Я не знаю, — спокойно ответил Дон и посмотрел поверх ее плеча в сторону студии. — Однако возникают и другие вопросы. Этот эскиз к обложке… Над ним работал хороший художник. Почти такой же хороший, как ты. И он должен был внести исправления после того, как ты его закончила, но до того, как отправила в «Пируэтт».

Джесси изо всех сил старалась не думать об эскизе. Она открыла рот, чтобы возразить Дону, но ничего не смогла придумать и закрыла рот, по ее щекам побежали слезы. Друзья внимательно смотрели на нее.

— Что же мне делать? Господи, что мне делать?

Бог ничего не ответил; за него это сделал будущий психиатр.

— Есть только один выход, — бодрым тоном сообщил он. — Посмотри в лицо своим страхам. Ты должна изгнать их. Спустись вниз и поговори с этим человеком, постарайся получше его узнать. Возможно, ты его пожалеешь, или начнешь презирать, или он тебе просто не понравится, но твой страх пройдет. И ты поймешь, что он всего лишь человеческое существо — и весьма жалкое.

— Ты уверен, Дон? — спросила Анжела.

— Абсолютно. Встреться с ним лицом к лицу, Джесси. Иначе ты не сможешь от него освободиться. Спустись в подвал, зайди в гости к человеку-в-форме-груши.

— Ты не должна бояться. — Анжела пристально смотрела на нее.

— Тебе легко говорить.

— Послушай, Джесс, как только ты войдешь к нему, мы с Доном выйдем из дома и сядем на крыльце. Мы будем рядом. Тебе будет достаточно негромко вскрикнуть, и мы моментально ворвемся к нему. Поэтому ты не останешься с ним наедине в полном смысле слова. У тебя ведь есть в сумочке нож?

Девушка кивнула.

— Ну, помнишь, как какой-то грабитель хотел отнять у тебя сумку? Ты классно ему врезала. И если человек-в-форме-груши попытается что-нибудь сделать, ты успеешь отреагировать. Ударь его ножом. И убегай. Позови нас на помощь.

— Наверное, ты права, — со вздохом согласилась Джесси.

Да, она не должна поддаваться страху, ей не о чем тревожиться, нечего бояться, человек-в-форме-груши ничего не сможет ей сделать. Ну что в нем такого ужасного? Ничего. Ничего!

Анжела похлопала ее по плечу, Джесси глубоко вздохнула, взялась за ручку двери и вышла из дома. Ее окутал влажный жаркий вечерний воздух. Все под контролем.

Так почему же ей так страшно?

Приближались сумерки, но под лестницей было уже темно. Джесси споткнулась, и ее нога задела о край металлического бака для мусора. Сколько мух, червей и других насекомых живут и размножаются здесь, в темноте, куда никогда не добираются лучи солнца… Нет, я не должна об этом думать, тут всего лишь мусор, гниющий в теплой влажной темноте.

Девушка остановилась перед дверью, подняла руку, чтобы постучать, но ею вновь овладел страх. Мне нечего бояться, сказала себе Джесси. Она стояла перед дверью с поднятой рукой, дыхание обжигало горло. Ей вдруг стало ужасно жарко — хотя бы глоток свежего воздуха!