Марат Хабибуллин - Аваддон

 - Господи, Никифор, твой сын продал душу Сатане, - пролепетала в ужасе Людмила, и убежала прочь, выкрикивая, -  Господь, сохрани наши души от деяний лукавого.

 Андрей  перекрестился и ушёл вслед за женой.

 - Что же ты натворил, глупец? – строго обратился Никифор к сыну, - нет, сатана не подходи ко мне…

 - Папа, мама, умоляю, простите меня – взмолился Илларион, с мольбой глядя на родителей, в глазах блеснули росинки слёз, - я хотел стать бессмертным, я не знал, чем всё это обернётся. Ах, пропади оно всё пропадом! А Вагнер, он чёрт, ах как же я сразу не догадался, что предо мною бес. Я уверен не Божьим соизволением, а Дьявольским…

 - Бог покарал тебя, - мрачно сказал Никифор, - уходи!

 - Молю о прощении, молю! – упал на колени Илларион, схватив отца за руку.

 - Мой сын умер, а ты нелюдь убирайся прочь, - крикнул отец, оттолкнув от себя чудовище.

 Илларион обнял за ноги мать и, омывая её стопы слезами, умолял:

 - Прошу прости! Не гони ты меня, мама. Я же сын твой Илларион.

 Анна молча рыдала, не решаясь прикоснуться к сыну-монстру.

 - Уходи! – огрызнулся Никифор, указав на дверь.

 - Я никуда не пойду, - отвечал Илларион, поднимаясь на ноги, - это мой дом.

 Никифор рассвирепел и, схватив швабру, которая стояла в углу, ударил Иллариона по спине.

 - Уходи, сволочь, сатана проклятый! – прорычал Никифор.

 Запыхаясь от гнева, он бил Иллариона,  вкладывая всю злобу в свои удары. А Илларион лежал на полу и, прикусив губу, тихо терпел боль, ибо не смел, ударить любимого отца. Никифор прекратил бить, когда швабра разлетелась на куски.

 - Проклятый сатана! Зачем ты овладел духом нашего сына? Уходи, сволочь, губитель души божьей, -  в гневе вскричал Никифор, схватив Иллариона за шкирку, он швырнул его к двери, - уходи!

   Илларион  грустно поглядел на родителей. Лицо его было мокро от слёз, кровавые губы тихо вздрагивали.

 - Я за всё прощаю тебя, отец.

 Он ещё надеялся на последнее, что оставалось в его грешной душе – надежда на прощение родителей. Но один суровый вид отца, напуганное до смерти бледное лицо матери, говорили о том, что прощения не будет… никогда.

 Илларион ушёл тихо  и, уходя, чувствовал на себе взгляд полный страха и ненависти.

 Гроб Иллариона во время похорон был пуст. Теперь парень для всех был мёртв, поэтому его удивительное воскрешение, осталось тайной для соседей. Из всей этой трагедии Никифор, Анна, Людмила и Андрей, сердечно жалели только Дашу. Померла красавица от рук глупца Иллариона.

 Илларион сразу догадался, что превратился в вампира - мифическое существо, поддерживающий свою бессмертную жизнь кровью живых. Знал ли об этом Вагнер, когда говорил про ритуал? Или быть  может, он всё это подстроил, а? Илларион решил разыскать Вагнера, и всё выяснить. Да, только где его искать?

 Но одна не маловажная деталь оставила Иллариона в удивлении, это бесстрашие перед Солнцем; много думал он, но к единому мнению так и не пришёл, ибо всю тайну его жизни знал только один человек, его имя…

Глава пятая  Вечерний разговор в «Магнолии»

 Вечером после похорон  Даши и Иллариона Терентий пришёл театр пьяный, что не мог не заметить строгий и чуткий режиссер. После выговора, Терентия наскоро облачили в рясы, загримировали и вытолкнули на сцену, именно, ибо выпивший Терентий отказывался выходить на сцену.  Сегодня была премьера «Мастер и Маргарита». Терентию Варламову  досталась весьма ответственная роль - Иешуа Га-Ноцри.  Режиссер Тимофей Яныч Скворцов, который играл Понтия Пилата, был нервозен, так  как Терентий  играл вяло и с безразличным видом, как и всякий выпивший актёр. Итак, шёл спектакль. Маленький зал был полон. Стояла тишина. Татьяна сидела в первом ряду. Рядом с ней сидел солидный мужчина в чёрном смокинге, в перчатках и с тростью с золотым набалдашником в виде совы.

 - Имя?

 - Что Великий прокуратор  – отозвался  вяло Терентий.

 Глаза Пилата вспыхнули гневом. Он сжал кулак и губами прошипел: «ну Варламов, я тебе устрою весёлое воскресение»

 - Моё? – подсказывал суфлёр, - ты что Терентий.

 - Моё? – монотонно повторил Иешуа.

 - Моё мне известно, – отвечал Пилат, - не притворяйся более глупым, чем ты есть. Твоё.

 - Иешуа.

 - Прозвище есть?

 - Иисус Христос, - ответил Терентий, - тьфу ты, чёрт возьми, не могу я больше играть эту пародию на Иисуса.

 - Варламов, - сипел суфлёр, - га-ноцри, прозвище.

 Пилат вспыхнул гневом и уже не обращая внимания на публику, вскричал в гневе:

 - Варламов как ты смеешь срывать спектакль, кто дал тебе право, ты…ты преступник! преступник!

 - Люди, верите ли, во Христа, в Бога? – обратился к зрителям Терентий, - да посмотрите на себя, вы потеряли веру не только в бога и в самих себя, вас же ничего кроме денег не интересует. Сволочи! Что ты смотришь на меня Танюша? Разве я не прав. У меня горе умерла моя подруга и друг.  А вам всем наплевать, - крикнул он окинув сцену.

 - какой позор! – всхлипнула Таня и закрыв лицо руками убежала прочь.

 Мужчина с тростью проводил её глазами и перевёл взгляд на Терентия. Он был мрачен и хмур. Между тем на сцене Терентий вовсе разбушевался, он начал крыть всех матом и проклинать режиссера.

 - Пошёл вон! – крикнул Скворцов. 

 - Пошли все к чертовой матери! – махнул рукой Терентий и пошатываясь ушёл.

 - Варламов, больше ты в моём театре не играешь, - кричал ему вслед Скворцов, - не надейся даже на эпизод. Сволочь! Алкаш! Бездарь!

 Печальный шёл по улицам Терентий. Тихо утирая слезу, он свернул за переулок и зашёл в ресторан «Магнолия», чтобы поговорить с одиночеством в объятиях алкоголя.

 До сих пор перед глазами парня стояло как проклятие похороны друга и возлюбленной. Признаться Даше в любви ему так и не хватило смелости, о чём не раз укорял себя. Теперь же строки любви в постели мёртвых Даше шептала Смерть-разлучница. 

 В ресторане царила спокойная атмосфера, музыканты, не уставая, играли задушевные мелодии, только с вокалистом им сегодня  не повезло, девушка фальшиво исполняла песню Валерия Леонтьева «Исчезли солнечные дни». Терентий, тихо страдая, утирая скупую слезу, слушал песню, она невольно заставляла вспоминать Дашу. Эх, беда, беда! Музыка прекрасно сочеталась с мирной болтовнёй клиентов, всё эта бутафория напоминала пчелиный улей.

 Терентий заказал телятину с картофелем под грибным соусом, салат из морепродуктов и бутылку водки. Но в минуты трагической печали, парень больше пил, нежели ел и ясно осознавал алкоголь не в силах убить память. Нет! Пройдёт мимо рыжая официантка Юля, а несчастному влюблённому всё Даша видится. «Ах! И у кого рука поднялась», - говорил парень, утирая слезу и заливая горе водкой, - «что за времена пошли, выскочит из-за угла гад и размажет по стенке как мерзкого клопа. Коли есть Бог? где же тогда Всемирная Справедливость? Где?» Девушка, закончив песню, продолжила вечер, песней «Генералы песчаных карьеров».