Монстр (ЛП) - Шоу Мэтт

Да.

Это было бы что-то яркое, мощное, имя, пропитанное высокомерием.

Бенедикт.

Или, может быть, Мэйвезер.

Она улыбнулась, наслаждаясь своей секретной игрой.

Она решила, что Мэйвезер был влиятельным инвестиционным банкиром с Уолл-стрит. Статусная жена. Полусерьёзная зависимость от азартных игр. Ночью он был Лунным Потрошителем. Соблазняя женщин, приводя их в свою квартиру, используя свои деньги, власть и уверенность, а затем разрезая их на куски в сумасшедшей полувековой дани уважения персонажу Кристиана Бейла - Патрику Бейтману из фильма «Американский психопат».

Её улыбка стала шире, и она заправила прядь каштановых волос за ухо.

10:49 утра.

Неплохо. Она взглянула на свой телефон, надеясь, что Грег был на связи, но дисплей был пуст. Ни сообщений, ни уведомлений. Она вздохнула, оглянувшись назад в окно и увидев, как Лунный Потрошитель вращает свои колёса, удаляясь от площадки заправочной станции, оставляя камни и гравий за собой, продолжая свой путь туда, куда он направлялся.

- Членоголовый, - пробормотала она себе под нос.

Она посмотрела на часы.

10:50 утра.

День обещал быть долгим.

# # #

Наступил четверг и был таким же обыденным, как и среда. По крайней мере, поток клиентов, проходящих через дверь, был более стабильным, поэтому необходимость в наблюдении за часами стала менее приоритетной. На каждого крутого приходился неудачник, и сегодня он пришёл в виде менеджера магазина: толстого, жирного, лысеющего человека по имени Низой. Он был восточноевропейцем и приехал с Украины, чтобы начать новую жизнь. Как человек он был жесток и недружелюбен, его инструкции передавались лаем и шипением. Как начальник он был ещё хуже и имел привычку мало интересоваться тем, как работает магазин, пока главный офис не пожалуется; после чего он с радостью бросал своих сотрудников под колёса автобуса, чтобы спасти свою шкуру. Кристина была рада, что его заперли в офисе, якобы заниматься оформлением документов. Более того, она была в магазине не одна. Её подруга Джесси пришла составить ей компанию. Хотя она была на девять лет моложе, у них всё-таки было много общих интересов, в том числе любовь к жуткому. В то время как Кристина была красивой от природы, в том смысле, что она мало красилась и не чувствовала необходимости делать сумасшедшие модные эксперименты, чтобы её заметили, Джесси была полной противоположностью. Её волосы, казалось, меняли цвет еженедельно (сегодня у неё были красные и фиолетовые пряди спереди). Несмотря на весь бунт, она была милой девушкой, застрявшей в круговороте чувства, что она обязана сохранять свой диковинный вид.

- Здесь как в морге, - сказала Джесси, опершись на стойку и глядя на пустую площадку перед зданием.

- Добро пожаловать в мой мир, - пробормотала Кристина, проверив свой телефон, чтобы узнать, был ли Грег на связи. Она получила сообщение от него, в котором он просил её принести яйца и молоко, когда она вернётся домой. Она подумала о том, чтобы ответить, потом положила телефон обратно на полку под стойкой. - Мне нужно убираться отсюда, Джесси. Я зря трачу на это свою жизнь.

- Так давай. Уходи. К чёрту это место.

- Я не могу просто уйти. У меня есть обязанности, я должна оплачивать счета...

- Для меня это звучит как оправдание, - возразила Джесси, схватив плитку шоколада с прилавка и открыв её.

- Джесси, Низой в своём офисе! - прошептала она.

- Я не боюсь его; толстый член может выйти и сказать мне остановиться, если он захочет, - сказала Джесси, наслаждаясь дискомфортом своей подруги, когда сказала это громче, чем следовало.

Она откусила огромный кусок плитки шоколада.

- Давай, перестань, - сказала Кристина, теперь не в силах удержаться от улыбки.

- Хотя серьёзно, - сказала Джесси, передавая плитку, которую Кристина забросила в ящик. - Почему ты настаиваешь на том, что зря тратишь время, работая здесь? Ты здесь, что, так долго?

- Шесть лет, - вздохнула она.

- Вот. И мы обе знаем, что именно ты здесь всё делаешь. Тебе когда-нибудь предлагали повышение по службе? Повышение заработной платы?

- Нет, но...

- Без "но", Крис. Ты лучше этого места. Ты могла бы зарабатывать дополнительно семь тысяч в год где-нибудь ещё, выполняя ту же работу, которую делает толстяк в офисе, но на самом деле выполняя её правильно.

- Я не знаю. Я просто чувствую, что... Я должна остаться здесь, чтобы всё работало.

Джесси оглядела безлюдное пространство.

- Работало? Это место умирает медленной смертью, и если ты не будешь осторожна, оно унесёт тебя с собой.

- Пожалуйста, Джесс, я знаю, что ты просто пытаешься помочь, но, пожалуйста, брось это, хорошо?

- Извини, я просто... - Джесси вздохнула и пожала своими маленькими плечами. - Я ненавижу смотреть, как тебя используют в своих интересах, понимаешь?

- Я знаю, я просто... Сейчас это сложно.

Джесси опустила голову, уставилась на прилавок, затем выглянула в окно.

- Эй, посмотри; у тебя действительно может быть клиент, - сказала Джесси, подавляя зевок, и посмотрела на часы.

Кристина выглянула в окно, наблюдая за приближающимся грязным белым фургоном. Они смотрели, как он подъезжает к колонке. Его водитель, тощий, хилый на вид мужчина, осторожно выбрался из машины, остановился, чтобы перевести дух, а затем подошёл к заправочному пистолету. Когда он поднял его, выглядело так, будто он чуть не выронил его из рук, но затем удержал со второй попытки.

Ещё один плательщик через терминал, - подумала Кристина, затем вернулась к телефону, намереваясь ответить Грегу.

- Давай же, - сказала Джесси, широко улыбаясь. - Придумай про него что-нибудь. Расскажи мне историю.

- Нет, мне правда не хочется, - она ответила, уже думая о сценариях в своей голове.

- Давай, Крис. Дай волю своему воображению. Расскажи мне о белом парне из фургона.

- Хорошо, - сказала она, поворачиваясь к окну.

Джесси проследила за её взглядом.

- Он разведённый, нет, постой, вдовец, - сказала она, придумывая это на ходу. - Ни детей, ни семьи, которые всё ещё общались бы с ним. Он один из таких собирателей ненужных вещей. Сложенные до потолка газеты, всякое разное дерьмо, которое он не выбрасывал по всему дому, от которого пахнет мочой, выпивкой и несвежими пердежами.

Она посмотрела на мужчину, затем на его фургон, который уже давно следовало помыть.

- Ночью он уезжает в фургоне. Путешествует по улицам, может быть, в районе красных фонарей. Он не торопится, ищет подходящую проститутку. Он любит молодыx, свежиx. Чем моложе, тем лучше. Когда он находит её, он платит, выгребая всю мелочь, имея почти достаточно, чтобы покрыть цену. Он отвозит её в тёмное, уединённое место; только когда дело доходит до этого, он не может поднять своего «дружка». Он сидит и пытается вбить в него немного жизни, пытается заставить его работать. Всё время проститутка, слишком юная для того, чтобы знать правила, хихикает и смеётся над ним - стариком, у которого не может встать даже на такое молодое и крепкое тело, как у неё. Он злится, набрасывается на неё. Возможно, она увидит это слишком поздно, возможно, в его глазах промелькнёт вспышка, которая напомнит ей, насколько опасна профессия, которую она выбрала.

Она на мгновение делает паузу, строя историю, конкретизируя её.

- Он может выглядеть слабым, - продолжает она. - Но когда приходит этот гнев, когда приходит эта ярость из-за его неспособности быть мужчиной, он находит силу. Внутреннюю силу. Он делает выпад, хватая её за горло, возможно, ударяя её голову об приборную панель, чтобы заглушить крики. Она без сознания, может, с окровавленным носом, но жива. Вот тогда он начинает чувствовать это, то чувство в животе, то шевеление в паху. Он просто знает, что делать. Он едет обратно в свой дом, наслаждаясь ожиданием и пристально наблюдая за ней. Она может попытаться очнуться, и если она это сделает, он просто ударит её головой обратно об приборную панель. Он возвращается домой, но не хочет, чтобы его видел сосед, поэтому он бросает её в кузов фургона и забирается за ней. Он взбирается на неё сверху, но снова не может ничего сделать.