Том Холланд - Спящий в песках

Эйэ улыбнулся и взял сестру за руки.

– Ты должна подарить ему сына.

– Без тебя знаю! – раздраженно откликнулась она.

– А в чем затруднение? – осведомился брат.

– Понятия не имею! – воскликнула Тии, но тут же всхлипнула и зарылась лицом в широкую грудь воина.

Он дал ей выплакаться, а когда рыдания стихли и слезы высохли, сказал:

– Тебе надо поговорить с моей женой, госпожой Тей.

– Зачем? – не поняла царица.

– Она весьма сведуща в разного рода искусствах.

– Искусствах? Каких именно?

– В священных и тайных. Для тебя ведь не секрет, что моя супруга является верховной жрицей Исиды.

– И что с того?

– Исида обладает великими магическими силами.

Тии недоверчиво вздохнула, а потом нахмурилась и покачала головой.

– Магия! Опять магия! Сначала Инен, а теперь и ты заводишь речь о богах и их чудесах. Что скажет на это наш отец, чтящий Бога единого?

Эйэ пожал плечами.

– А нужно ли ему знать, что да как? По-моему, так совсем не обязательно рассказывать ему обо всем.

– Нет! – Тии покачала головой. – Нет, я не могу.

Эйэ снова пожал плечами.

– Как тебе угодно. Но если передумаешь, знай: моя жена будет рада тебе помочь. Только решай быстрее, о сестра моя, ибо фараон прибудет сюда к завтрашней ночи.

Он поцеловал Тии и ушел, оставив ее одну. Весь день и вечер она вновь и вновь вспоминала слова брата. Поначалу ей и думать не хотелось о возможности обмануть отцовское доверие и изменить единому и единственному, но потом, проходя мимо озера и взирая на свою ладью, царица поняла, что не сможет жить, лишившись привычной роскоши, великолепия и всеобщего почитания. А взглянув на свое отражение, Тии ужаснулась тому, как увяла ее красота. Она исхудала и выглядела далеко не так соблазнительно, как раньше.

– Я высохла как старуха, – подумала царица.

Поддавшись импульсу, она потребовала плащ и, завернувшись в него, направилась к ширме, отделявшей покои царственной четы от садов женской половины. Оттуда можно было наблюдать за обитательницами гарема, оставаясь незамеченной. Только сейчас Тии обратила внимание на то, что многие женщины, в том числе и бывшая великая царица, носят парики в нубийском стиле, явно подражая ее прическе. А ведь в свое время они жестоко насмехались над ее волосами, называя их похожими на шерсть. Правда, это было давно, и теперь к торжеству Тии примешивалась горечь. Она-то и заставила царицу отбросить последние колебания. Тии повернулась и поспешила в ночь.

Но и приняв решение, Тии не могла избавиться от страха, ибо по мере приближения к дому брата вспоминала все, что рассказывали об Исиде и ее верховной жрице Тей – "Владычице Чар". Неизвестно, решилась ли бы она войти, но жрица Тей, словно зная заранее о визите царицы, неожиданно объявилась на пороге. Молча взяв гостью за руку, она провела ее в прохладное убежище обнесенного высокой стеной и укрытого от посторонних взоров сада. Тем не менее Тии продолжали мучить сомнения, и она нервно озиралась по сторонам.

– Мой отец... Он не должен узнать о моем приходе сюда, – прошептала она.

Тей улыбнулась и покачала головой, а потом устремила взгляд к высоким небесам.

– Но разве не рассказывал он, как его бог сотворил небо и звезды?

Тии кивнула.

– Да, рассказывал.

– А если это творения Бога, то что дурного, если мы прочитаем по звездам волю небес?

Тии невольно подняла очи к небу.

– Ты правда понимаешь, что они возвещают?

Тей кивнула и очень тихо, с нежностью в голосе пояснила:

– Наши секретные манускрипты повествуют о том, что владычица Исида знала все, что таят звезды, ибо ей были ведомы тайное имя Амона и вся мощь, в нем сокрытая.

– И что ты можешь прочесть по звездам сейчас?

Тей улыбнулась и, наклонившись к Тии, шепнула ей на ухо:

– Завтра. Все случится завтра, как только фараон вернется.

Тии вздохнула с облегчением.

– Неужели все так просто? Мне только и нужно, что провести с ним завтрашнюю ночь?

– Тебе обязательно будет дарован ребенок, ибо я прочла твой гороскоп и не могу ошибиться. Однако остается одно затруднение. Расположение звезд сулит рождение девочки.

– Нет! – вскричала Тии, почувствовав, как ею вновь овладевает отчаяние. – У меня должен родиться сын!

Тей подняла руку.

– Не все потеряно.

– Что я должна сделать?

– Читая твой гороскоп, я заодно прочла и свой собственный. Если завтра я разделю ложе со своим мужем, мне обещан сын. Получается, что наши с тобой судьбы связаны, тесно переплетены. Они так близки, что их можно поменять.

– Это действительно возможно?

– Возможно. С помощью магической силы той, кому я служу.

С этими словами Тей подняла и бережно положила на колени стоявшую у ее ног шкатулку.

– То, что ты сейчас узришь, – прошептала она, – было явлено лишь немногим, ибо сие есть истинный облик Изначальной Владычицы, Обитавшей за Звездами. Не предай моего доверия, о царица, ибо, открывая тебе столь великую тайну, я иду на большой риск.

– Клянусь Богом отца моего, что никогда не пророню об этом ни слова! – воскликнула Тии.

Тей подняла крышку и показала две крохотные статуэтки.

– Кто это? – воскликнула Тии, взяв одну из них и внимательно рассматривая.

Еще никогда в жизни не доводилось ей видеть что-либо столь же ошеломляющее. То было изображение женщины в короне и регалиях Владычицы Исиды, но с длинными тонкими ногами, вспухшим словно волдырь животом и огромным раздутым черепом. Вздрогнув от отвращения, царица подняла глаза на Тей.

– Почему вы изображаете свою богиню в таком виде?

– Потому, что именно так она выглядела, когда спустилась со звезд. Она, Осирис и их брат Сет. Память об этом хранят в храмах с Изначальных Времен, когда боги научили человечество искусствам и ремеслам.

– А что, эти изображения тоже наделены магической силой?

– Так принято считать, – с улыбкой отвечала Тей. – В самых древних и сокровенных наших текстах сказано, что первый человек был слеплен из крови и глины, после чего оживлен Исидой, произнесшей тайное имя Амона. Раз так... – Она потянулась к золоченому ножу. – Нам надлежит верить, что древняя магия не утратила силу и поныне. Дай мне твое запястье, о могущественная царица.

Тии повиновалась, и жрица, сделав тонкий разрез, омочила кровью одну из фигур. Другую она, сделав такой же разрез на своей руке, омочила собственной кровью. Липкая красная жидкость запятнала странные куполообразные черепа и тут же начала быстро впитываться в глину. Тей высоко подняла обе фигурки и подставила их лунному свету.

– Кровь обратится в кровь, прах обратится в прах, – прошептала она и с силой бросила статуэтки на землю.