Грех и шоколад - К. Ф. Брин
– Ты хорошо выглядишь, – улыбнулась я сквозь слезы, яростно вытирая лицо.
– И хорошо себя чувствую, – теперь он откровенно сиял. – Просто чувствую… что сижу здесь. И мне даже не нужно стараться. Я просто сижу, наслаждаясь обычным днем.
Я беспрерывно всхлипывала, сердце мое болело от счастья и вины, от понимания того, каково ему было все эти годы. Я была так рада, что он наконец спокоен. Что ему больше не больно.
Я посмотрела на Кирана; слезы лились из моих глаз, как из крана.
– Спасибо, что сделал это. Ты не обязан…
Киран поежился и сунул руки в карманы, словно испытывая неловкость.
– Никто не достоин этого больше, чем он.
Я кивнула, потому что это была абсолютная правда.
– Спасибо, – напряженно сказала Дейзи, глядя на Кирана так, будто хотела убить его. Защитный механизм, ничего не попишешь. – Вы спасли моего брата. И за это я вас уважаю. – Она тряхнула головой, так что взметнулись волосы. – Но не значит, что я не против… – Она ткнула пальцем приблизительно в мою сторону. – Но это было… грандиозно… и вы заслуживаете… похвалы.
Киран медленно кивнул, выражение его лица не изменилось, но глаза заблестели еще сильнее.
– Алексис, могу я поговорить с тобой? – вежливо спросил он, указывая на окно в углу комнаты.
Дейзи обогнула меня, подойдя к Мордекаю.
– Ты и правда здорово выглядишь, Морди. Кроме волос. Что выпало – не вернулось. Возможно, нам придется заглянуть в «Клуб мужских причесок», потому что не можешь же ты ходить вот так теперь, когда ты в порядке…
Я уже отключилась от ее болтовни, потому что плыла к Кирану, сотрясаемая электрическими разрядами, чувствуя, как нарастает жар в моей крови. Потоки слез по-прежнему струились по щекам. Я вопросительно приподняла брови.
– Он поправляется с невероятной скоростью, – тихо произнес Киран; взгляд его блуждал по моему лицу. – Что говорит о его силе. Все это занесено в его досье. Я не могу этого изменить, сейчас не могу. Он уже аттестован как оборотень пятого уровня, а это стремительное исцеление – несомненно, естественная реакция организма на годы болезни – лишь повысит его общую привлекательность. С учетом того, что он официально не является членом никакой стаи, им заинтересуются организации со всего мира. – Взгляд его ожесточился. – Некоторые из этих организаций могут показаться могущественными и престижными, но их интересы далеко не достойны. Знаю, ты не доверяешь мне, но…
– Мордекай может советоваться с кем ему угодно. Я его опекун, а не мозг.
Киран слабо улыбнулся, и взгляд его просто вонзился в меня.
– Значит, ты доверяешь мне.
– Нет. Я этого не говорила. Я только сказала…
– Я слышал. – От его ухмылки все у меня внутри перевернулось, но потом лицо его вновь сделалось серьезным. – Уверен, тебе известно, что он будет получать и вызовы – как только ему станет лучше. Почти все схватки оборотней идут до потери одним из соперников сознания, но некоторые заканчиваются смертью. Ему нужно будет подготовиться и к тому и к другому.
Я кивнула, глядя на Мордекая, слушающего болтовню Дейзи.
– Знаю.
– Ему нужны тренировки. Усиленные. Он потерял время. Костяк у него крепкий, но еще понадобится…
– Топливо, – я закатила глаза. – Не прикидывайся дурачком. Я догадываюсь, что ты знаешь о еде.
Он рассмеялся, и его дыхание коснулось меня – сладкое, как шоколад.
– Да. – Он заговорил тише, и голос его зазвучал неожиданно интимно, приковывая мое внимание, покрывая кожу мурашками. – Тебе что-нибудь нужно? Деньги? Продукты?
Я смотрела в эти неспокойные темно-синие глаза, и часть меня понимала, о чем он спрашивает на самом деле – позволю ли я ему обеспечивать меня. Позволю ли я заботиться обо мне и защищать меня.
Меня вновь захлестнули эмоции. Не раз в моей жизни мне предлагали жалость, иногда – сострадание, но никто, кроме моей матери, не хотел заботиться обо мне. Ни один мужчина из тех, с кем я встречалась, не собирался брать на себя роль добытчика.
И этой части меня, распознавшей его интерес, отчаянно хотелось ответить «да». Хотелось быть спасенной, хотелось позволить кому-то другому взвалить на себя бремя моей жизни, жизни нищего незрелого «матриарха» сколоченной как попало семьи.
Но другая, бóльшая часть меня, понимала, что я должна сама крепко стоять на ногах. Может, я и незрелая, но я все-таки матриарх. Я никогда не подчинюсь и не отдам власть собственнику-незнакомцу, который лишь иногда поступает правильно – по его же собственному признанию. Слишком тяжко я трудилась, чтобы теперь передать кому-то бразды правления.
Не говоря уже о том, что дети никогда не пойдут на это.
Улыбнувшись, я безразлично пожала плечами:
– Теперь, когда нам не нужно покупать лекарства, у нас все будет в порядке. Спасибо, что спросил.
Его глаза на мгновение впились в мои глаза, и я увидела, что он все понял. Миг, и Киран кивнул:
– Просмотри договор. Будем на связи. – Он прошел мимо меня, но у двери задержался и обернулся. – Мне тут пришло в голову, что я так и не заплатил тебе за тот сеанс на магической ярмарке. А поскольку цену мне не озвучили, я внял предложению твоего… бизнес-партнера.
Взгляд его скользнул по Дейзи, а потом Киран кивнул на большой пакет в углу, который я до этой секунды не замечала.
Что ж, это доказывало, насколько я была сосредоточена на Мордекае, потому что трудно было не увидеть огромный белый пакет с надписью «Берберри» на боку.
– Нет, – я затрясла головой, хотя внутри все уже бурлило от возбуждения. – Нет.
Он смотрел на меня, и на губах его блуждала слабая улыбка:
– Ну, не буду вам мешать.
И он закрыл за собой дверь.
– Нет. – Я скрестила на груди руки и уставилась на Дейзи. – Он не мог. Это ты сказала ему купить мне это в качестве платы?
– Не знаю. Загляни внутрь.
Взвизгнув, она вскочила, стремительно пересекла комнату, схватила пакет и принесла мне.
– Как ты… – Дрожащей рукой я сняла папиросную бумагу. – О Господи, – выдохнула я, да так и застыла с открытым ртом, онемев.
Тоут. Среднего размера. С пряжкой. Розовый! Та самая сумочка, которую мне пришлось оставить в тот день, когда мы встретились. Он вернул ее мне.
– Не может быть.
Слезы туманили мне глаза.
– Гляньте, что это у нее, «Берберри»? – Дейзи ткнула в меня пальцем, потом простерла руки к небесам: – Берегитесь, модные леди, куда вам теперь до нас!
– Я горжусь тобой, – сказал Мордекай, когда я повесила сумочку на сгиб локтя.
