Елена Артамонова - Большая книга ужасов – 12

– Зизи! Сейчас двери закроют!

– Иду.

Я запрыгнула в вагон, встала рядом с Андреем. Вспышка необъяснимой ярости прошла, и теперь мне хотелось как можно скорее выбросить из памяти этот неприятный эпизод.

День прошел бездарно и скучно. Я сложила в рюкзачок самые необходимые вещи, достала из тайника за зеркалом свои скромные сбережения, а потом, завершив сборы, до самого вечера без дела слонялась по квартире. На душе было неспокойно. Отец вернулся домой поздно, закрывшись на кухне, долго секретничал с мамой, и эти тайные переговоры еще больше усилили тревогу.

Около полуночи я закрутила проволокой ручки окна, подперла дверь стулом, легла на кровать и попыталась заснуть. Шорохи, отдаленный собачий лай, скользившие по потолку тени действовали на нервы, не давая расслабиться. Потом я засыпала, просыпалась, видела нехорошие сны – прислуживавших Гекате крошечных ребятишек, Червя с лицом Леши, годовую контрольную по алгебре, и этой вязкой, тяжелой ночи просто не было конца…

Часы показывали только половину восьмого, когда я вышла из спальни, направилась к телефону, собираясь позвонить Андрею и узнать, как он провел эту тревожную ночь.

– Зизи, нам надо поговорить! – Мама вошла в комнату и опустила руку на рычаг телефона.

– Что случилось? – спросила я, холодея от дурных предчувствий.

– За последнее время произошло очень многое. Ты возвращалась домой в два часа ночи, едва не выпала из окна, оказалась втянута в криминальную историю, связанную с похищением детей.

– Последнее – неверно.

– Помолчи, Зизи. Я еще не закончила. Мы с твоим отцом долго думали, как разорвать порочный круг, избавить тебя от дурного влияния этого длинноволосого парня с серьгой в ухе…

– А его сестра винит во всех бедах меня.

– Ее можно понять. – Мама подошла к окну, помолчала. – Для тебя есть две новости – плохая и очень плохая. До школы осталось не так много времени, но это не означает, что его надо терять впустую. Ты сильно отстала по математике, и мы решили, что тебе необходимо позаниматься с репетитором. С одной стороны, это позволит избавиться от «хвостов» по алгебре, а с другой – ты будешь слишком занята, чтобы встречаться с сомнительными личностями. В этом деле нам любезно согласилась помочь ваша завуч Татьяна Эдуардовна. Она очень опытный педагог – требовательный, строгий, прекрасно умеет работать с детьми.

– Это очень плохая новость? – с робкой надеждой спросила я.

– Вчера отец ездил к своему другу, директору одной из подмосковных школ-интернатов. Он вошел в наше положение и согласился принять тебя.

– Но… Я не хочу! Я не буду…

– Тема закрыта для обсуждения, Зизи. Первое занятие с Татьяной Эдуардовной состоится сегодня в полдень, а через неделю ты отправишься в интернат. Что тебе приготовить на завтрак?

Я не ответила – села на краешек журнального столика и погрузилась в глубокие раздумья. Телефон звонил и звонил – долго, надрывно, требовательно, и мне ничего не оставалось, как взять трубку.

– Зизи, что случилось? Все нормально? – встревоженно допытывался Андрей.

– Иногда бывало и лучше.

– Ты встретилась с Лешей?

– Нет, просто разные семейные обстоятельства.

Он пытался понять, что же случилось, тревожился, волновался, а мне было уже все равно – жизнь казалась чудовищно несправедливой и жестокой. Наверное, ту же боль испытывают люди, которых по ложному обвинению бросают в тюрьму.

– Уезжай один, Андрей. Я продиктую тебе адрес.

Андрей начал протестовать, а потом внезапно умолк на полуслове. В трубке послышался приглушенный стон и стук упавшего на пол тела…

– Андрей! Андрей!

Молчание сменили длинные гудки – кто-то аккуратно положил трубку на рычаг.

Дверь так и не открыли. Я долго-долго жала на кнопку звонка, понимая, что это совершенно бесполезное занятие. Анна ушла на работу, а Андрей… Наверное, надо было поступить как-то иначе, но, почувствовав беду, я просто примчалась сюда и теперь растерянно стояла у дверей пустой квартиры.

Во дворе пятиэтажки никого не было. Я вышла из подъезда и задумалась, с чего лучше начать поиски Андрея. Вскоре мне показалось, что откуда-то сверху за мной наблюдают.

– Давай! Спускайся сюда, жалкая летучая мышь! Покажи, на что ты способен!

Реакции на крики не последовало, и, не придумав ничего лучшего, я отправилась в лесопарк искать следы пребывания лунатиков.

Это произошло на заросшей пижмой поляне – на мою голову со свистом опустилась увесистая дубинка, и, уже теряя сознание, я почувствовала, как отрываюсь от земли…

Открыв глаза, я едва не рассмеялась – обстановочка была знакомой до боли. Уже в третий раз за последний месяц судьба забрасывала меня в это помещение с грязно-белыми стенами и толстыми решетками из вертикальных прутьев. Впрочем, случившееся к веселью не располагало – теперь подвалом распоряжался самый настоящий маньяк, и ждать от него пощады не приходилось. Я осторожно ощупала голову – она болела от недавнего удара, а волосы на макушке слиплись от крови.

– Зизи… Он схватил и тебя…

Андрей занимал клетку напротив. Кроме него, там находились Чеслав и Костик.

– Привет. Приятно очнуться в такой замечательной компании.

Никто даже не улыбнулся – настроение у затворников явно было ниже среднего. И не удивительно – ко всем прочим бедам им крепко досталось от любившего помахать дубинкой лунатика. Особенно «повезло» Чеславу – один его глаз полностью заплыл, превратившись в щелку, а на виске виднелась здоровенная ссадина.

– Что за манера лупить людей по голове?! Лично у меня сегодня занятия с репетитором, а в полурасколотую башку вряд ли может влезть алгебра.

– Боюсь, Зизи, твой репетитор скоро останется без работы, – грустно вздохнул Костя. – Нас всех убьют – это совершенно точно.

– Глупости! Я уже удирала отсюда. Чеслав, вы обустраивали этот подвал, не подскажете, как отсюда можно выбраться? Может, вам втроем удастся выломать решетку?

– Мы пробовали. Моя беда в том, что я не привык халтурить. – Чеслав поморщился, обхватил руками разбитую голову. – Будь я в норме, мы бы, наверное, справились.

– Ясненько. Зря мы не зашли сюда вчера, Андрей, – все сложилось бы совсем иначе.

Рассчитывать на помощь мужчин не приходилось, и настало время брать инициативу в свои руки. Оставался только один способ покинуть клетку – протиснуться в узкую щель между решеткой и потолком. В прошлый раз мне слишком поплохело, чтобы осуществить этот план, но сегодня резвости мне было не занимать. Для начала следовало добраться до верхней планки решетки. Пальцы вцепились в холодные скользкие прутья, тело напряглось, ноги повисли, пытаясь найти опору… И все же подъем по решетке был не самой сложной частью побега, намного труднее оказалось втиснуться в узкую щель под потолком.