Людмила Романова - Потерянные в Зазеркалье. Четыре книги в одной

– А каким образом он узнает, что вы не включаете в счет эту сумму? – удивился Евгений, коллега Виктора.

– После этого, русские оставляют в книге отзывов свою запись, и это служит отчетом, – улыбнулся официант. Надеюсь, вы не откажетесь написать, что-то, что будет приятно нашему директору?

– Конечно, конечно, – закивали головами все трое, в душе радуясь такой щедрости земляка, тем более, что добавка к меню тянула евро так на сто. А Виктор, уже прикинул четверостишие, которое будет к месту.

Ах эта русская широкая душа…

Не важно, где судьба ее

пригрела

Нью Йорк, Париж иль попросту

Москва

Она все та же

И рукой и делом….

Стихи были его слабостью. И хотя, их то не печатали, он все же частенько, добавлял в свою потрепанную тетрадь, новый шедевр.

– На горячее рекомендую петуха в бургундском соусе, эскарго в соусе из петрушки, и жамбон с артишоками в маринаде, – гарсон томно прикрыл глаза, сложив на груди руки, и собрал книги с меню.

Виктору показалось, что следующая его фраза про десерт уже прозвучит в музыкальном сопровождении.

– Мосье довольны? – спросил официант, убирая тарелки из под салата, чтобы принести горячее.

– Очень вкусно, – улыбнулись разгоряченные водкой и замысловатым блюдом закуски друзья Виктора, Евгений и Алексей. И оригинально!

– Передайте ему нашу благодарность. Все на высшем уровне! – добавили они.

– И еще вот это, – Виктор вытащил из портфеля последний новенький экземпляр своей книги, изданный еще в Москве, и, написав на ней пару строк, оставил там свой автограф.

– Мосье писатель! – еще шире улыбнулся официант. Господин директор будет очень признателен. К сожалению, он пять минут назад уехал по делам, а то бы, он выразил вам свою благодарность сам. У мосье есть визитка? – спросил он, ловко орудуя с приборами на столе и расставляя там блюда с петухом и эскарго.

Виктор достал визитку и протянул ее официанту. Официант взяв ее, плавно протанцевал мимо столиков, легкими качающимися движениями изящного тела, и растворился за зеленой занавеской.

– Приятно же, черт побери! – переговаривались коллеги. Все-таки у нас у русских какая-то другая душа! Казалось бы, пристроился человек здесь, ресторанчик держишь, деньги куешь, а к своим все равно тяга! Не может русский, да чтобы не угостить. Вот у меня в доме…

Поддакнув им, скорее автоматически, чем обдуманно, Виктор наконец-то постарался собрать воедино свои мысли, и впечатления от тех незаметно ушедших посетителей.

– Все было как под гипнозом! – подумал он. Я видел или хотел видеть в той девушке образ Клары. И эта девчушка! Совпадение или все-таки нет….Клара-Виктория… Это, что же получается? Клара ее мать, а Виктория, это в честь отца! То есть, меня?!

Виктор вспомнил ту страсть, с которой они отдавались друг другу, тогда перед его возвращением.

– Возвращением… – Виктор боялся войти в свои размышления очень глубоко, да у него это и не получалось, потому что, друзья были на подъеме, и сейчас ему было необходимо поддерживать разговор, шутить, отвечать на вопросы. И он решил оставить свои мысли до отеля. Он только засунул руку в карман и еще раз потрогал подарок девочки. Он был с ним.

– Мелькнули их лица в осколке зеркальца, или снова его голова, начала путать реальность и свой же собственный вымысел? – Если бы та девушка подошла к нему сама, заглянула в глаза и сказала, – это я Клара. Ты не забыл меня, ведь я обещала, что найду возможность встретиться с тобой. Но девушка не подошла, почему?

– Потому что, ты сам все придумал, не вышел еще из темы, вот и бредишь! – услышал он свой внутренний голос.

– А девчушка, всего лишь милая, расшалившаяся девочка. – добавил Виктор. И все! И еще этот солнечный свет! Он бил прямо в глаза, и поэтому, как на зло, лица той девушки не было видно ясно, только очертания фигуры… – продолжал думать он, согласившись с шепотом внутри себя. – А нафантазировать можно все, что угодно.

Уходя из ресторана, Виктор еще раз взглянул на пустой стол, за которым недавно сидели те люди, и, выйдя за дверь, на всякий случай, поискал глазами, притаившиеся за углом в кустах спиреи фигуры. Но, никого наблюдающего за ним, или ожидающего, чтобы дать ему какой-то намек на произошедшее, не было.

– Бред! – подумал Виктор. Зачем такие сложности, если бы все было так, как мне представилось?!

И он с облегчением сел в автомобиль, который отвез их троих в отель. Нет людей, нет проблем! – усмехнулся он. Виктор даже не стал разглядывать сувенир, это было как маленькая пытка, проще было забыть, или хотя бы отложить эту тему до лучших времен. Сейчас ему нужно было заняться упаковкой чемоданов, и напоследок, выйти прогуляться неподалеку от отеля, чтобы запомнить всю прелесть ночного Парижа надолго.

Отель был расположен на улице недалеко от площади сен Мишель. Виктор вышел на освещенную ночными огнями улицу и пошел медленным шагом к Сене, мимо цветочного базара мимо прогуливающихся пар, на ту сторону реки, где стояли стены собора. Его ботинки мягко прикасались к отшлифованным камням мостовой, а лицо ощущало приятную прохладу ночного ветра. Из ресторанов и кафе лилась музыка аккордеона, которая наполняла душу такой сентиментальностью, которая сливалась в душе Виктора с его собственным состоянием. Он остановился у парапета набережной, и облокотившись на него, пригляделся к публике. Тут было полно влюбленных парочек, которые шли обнявшись, останавливаясь для очередного поцелуя.

– Страна любви, романтики, флера, – думал Виктор, обернувшись к волнам на Сене, после прошедшего по ней экскурсионного кораблика. Ему вдруг тоже захотелось побрести, куда глаза глядят, в обнимку с хорошенькой женщиной, заглянуть с ней вон в то кафе, с красивой вывеской, выпить там по маленькому аперитиву из Мартини, подержать ее за руку, глядя ей в глаза. Сказать ей что-нибудь приятное, что придет на ум само собой, оттого, что в их сердцах будет пробегать один общий импульс любви. Или нет, лучше молчать и наслаждаться теми чувствами, которые будут ласкать и гипнотизировать мозг и тело. Забыть обо всем, не видеть окружающих, а только ее, и себя, изнутри, со стороны своих желаний. А потом танцевать под звуки небольшого оркестра и обнимать ее тело, и прижаться к ее волосам, и незаметно поцеловать в шею, и плыть, плыть на волнах медленной музыки.

Виктор очнулся от своих мыслей, оттого, что мимо прошла веселая компания молодежи, которая встала рядом и, продолжая свой спор и остроты, которые заканчивались смехом, оборвали его иллюзорный интим.

– Бонсуар, мосье! – весело обратились они к нему, увидев, что тот оторвался от своих мыслей, и обратил на них внимание.