Тайна Крикли-холла - Герберт Джеймс
Медленно, чтобы не расплескать ни капли, Лорен подошла прямиком к психоисследователю.
— Я подумала, вам, наверное, захочется выпить чашечку чая, мистер Пайк, — уважительным тоном сказала она. — Только я не знаю, с сахаром вы пьете или нет.
Гэйб был поражен. Лорен вовсе не имела привычки демонстрировать подобную любезность по отношению к взрослым, особенно к незнакомым. Вежливость — пожалуйста. Но вообще она была слишком застенчива, чтобы проявлять инициативу такого рода. Должно быть, она мгновенно прониклась особыми чувствами к человеку, который помог ей — там, на мосту.
Эва посмотрела на ушибленную коленку дочери: кровотечение остановилось, но ссадины выглядели красными и воспаленными. Эва вообще-то собиралась как следует промыть ранки и приложить к ним антисептик, но Гордон Пайк задержал их в гостиной.
Сейчас его трость стояла у кресла сбоку, прислоненная к подлокотнику, а Пайк наклонился вперед, чтобы взять чашку с блюдцем с подноса. Он широко улыбнулся Лорен.
— Без сахара, дорогая, но я возьму бисквит, если можно.
Лорен смущенно улыбнулась в ответ. Ей действительно понравился Пайк, снова подумал Гэйб, и удивляться тут нечему — в этом большом человеке было нечто притягательное и спокойное. Келли, как обычно, держалась с полным безразличием — так она относилась ко всем чужим взрослым.
Пока что Пайк производил на Гэйба хорошее впечатление своей простой приземленной логикой, объясняющей то, что считается паранормальным и сверхъестественным, но Гэйб знал, Эва далеко не убеждена. Гэйб предположил, что рассуждения Пайка вызвали в ней столкновение противоположностей: желание верить в призраки и желание верить в то, что говорит Пайк. Но пожалуй, Эва предпочитала первое из них, и в этом Гэйб винил Лили Пиил.
Когда Лорен подала чай Эве и кофе Гэйбу, она поставила поднос сбоку от кушетки и пристроилась рядом с Гэйбом. Келли подошла к Эве и прижалась к ее коленям. Обе девочки смотрели, как незнакомец откусывает сразу половину бисквита. А он принялся жевать, одновременно улыбаясь сквозь бороду, как будто очень довольный новой компанией.
Но у Эвы было другое мнение: она не хотела, чтобы ее дочери участвовали в разговоре.
— Лорен, ты уже сделала домашние задания? А ты, Келли, почему бросила свое рисование? Лорен поможет тебе справиться с новой картинкой.
— Ох, пусть останутся! — сказал Пайк, отправляя в рот остаток бисквита. — Им следует в этом участвовать. Кроме того, наш разговор может развеять кое-какие сомнения Лорен. Что касается малышки, ну, то, что мы говорим, в основном проскочит мимо ее ушей.
Вы бы весьма удивились, узнав, как много понимает Келли, подумал Гэйб, но промолчал. Лорен благодарно улыбнулась Пайку, довольная тем, что к ней отнеслись как к разумной девочке.
Гэйба одолевало любопытство, но не только насчет призраков и их рационального объяснения.
— Мистер Пайк… — заговорил он.
— Спрашивайте о чем угодно! — сообщил Пайк, дожевывая бисквит.
— Мне просто интересно, как получилось, что вы занялись таким делом.
Гэйб не был готов полностью доверять психоисследователю. Его не оставляла настороженность. Гордон Пайк явился слишком неожиданно, без предупреждения, и в дом попал только благодаря тому, что проявил доброту к Лорен. Но они ведь ничего о нем не знали, и вполне могло оказаться, что он такой же чокнутый, как та экстрасенс Лили Пиил, хотя внешне и выглядел вполне адекватным.
— Более чем разумный вопрос, — бодро произнес Пайк, отряхивая крошки с пальцев. — С вашей точки зрения, все, кто охотится за призраками, должны выглядеть странно, и вообще это подозрительное занятие. Но по мне — это великолепное и уникальное призвание, и я обнаружил когда-то, что имею к тому небольшой дар, хотя исследование психических феноменов, эта страсть, охватило меня в более чем зрелые годы. Да, я всегда интересовался паранормальными явлениями, но работа занимала основную часть времени. Я, видите ли, был библиотекарем в Лондоне. Очень давно, а потом покинул этот шумный и грязный город и стал работать в библиотеке в Барнстапле, где жизнь куда более спокойная и уравновешенная.
Гэйб слышал об этом городе — он находился достаточно далеко от Холлоу-Бэй. Значит, этот человек не был местным жителем.
Пайк замолчал, чтобы отпить глоток чая. Келли к этому времени успела основательно заскучать.
— Мамуля, — проныла она, — могу я поиграть в своей комнате?
— Да, конечно, дорогая, — ответила Эва. — Но только в своей комнате — не вздумай подниматься на чердак.
— Хорошо, мамуля. — Келли припустила к двери, и в следующую секунду ее шажки прозвучали в холле, удаляясь к лестнице.
— У вас образцовый ребенок, — заметил Пайк.
— Спасибо.
Эва начинала терять терпение. Она уже поняла, с какой целью Пайк явился к ним, но не торопилась согласиться с его замыслом. Не важно, как именно исследователь намеревался объяснить странные события последней недели. Эва знала, Пайк ошибается в главном: в Крикли-холле действительно обитают призраки. Проблема в том, что Гэйб, вечный прагматик, явно готов следовать рационалистическим рассуждениям Пайка.
Пайк поставил чашку и блюдце на журнальный столик рядом со своим креслом.
— Будучи библиотекарем, я вполне мог посвятить уйму времени тому, что доставляло удовольствие лично мне. Изучение сверхъестественных явлений стало для меня не просто увлечением. Вскоре я осознал, что стать парапсихологом не так уж трудно, если… э-э… если имеется склонность к подобным занятиям. И я обнаружил, что такая склонность у меня есть. Я стал проводить все выходные в поездках по местам, о которых упоминалось в разных источниках как о посещаемых призраками. В большинстве случаев я мог доказать, что странные явления вызваны физическими аберрациями, а не духами умерших. И я делал это, используя лишь минимум тех инструментов, что используют профессиональные охотники за привидениями… если, конечно, это можно назвать профессией. Первые успехи привели к тому, что я стал получать все больше приглашений, и в результате дел у меня прибавилось, так что я лишь порадовался, когда достиг пенсионного возраста и смог полностью посвятить себя теоретическим исследованиям и практическим экспериментам.
Пайк — пенсионер, подумал Гэйб, значит, шестьдесят пять ему есть наверняка, а скорее и больше, если он не работает уже какое-то время. Но выглядит отлично.
— Значит, вы сами ищете заказчиков? — спросила Эва, и в ее тоне совсем не слышалось доброжелательности, зато Гэйб отметил нотку скептицизма. — Читаете дурацкие газетные статьи, а потом появляетесь на пороге интересующего вас дома?
— Ну, иногда я действительно так поступаю, — признал Пайк. — Я даже пользуюсь услугами агентства, которое занимается газетными вырезками, чтобы они собирали для меня все заметки о привидениях и прочем в этом роде. Обычно я сначала нахожу номер телефона и звоню предполагаемым клиентам. Если они не кажутся мне интересными, то я о них тут же забываю, но гораздо чаще они и сами не против докопаться до истины. И еще я даю маленькие объявления в местные газеты. Вы бы удивились, узнав, как много людей считают, что делят кров с призраками.
— Восемь к двум, — сказала Эва. — Вы раньше говорили, что в двух случаях из десяти вы не смогли дать естественные объяснения.
— Да-да, я уловил вашу мысль, миссис Калег, и вы абсолютно правы, что напомнили об этом. Но в некоторых случаях невозможно было выявить все факторы, а иногда психологическое состояние человека или людей, вовлеченных в события, мешало работе. Так что да, разумеется, не все тайны могут быть раскрыты. Но это совсем не означает, что в дело обязательно вмешались сверхъестественные силы.
— Но вы не можете сказать наверняка.
— Нет, я не могу быть полностью уверен в каждом из случаев. Некоторые из загадок навсегда останутся загадками, несмотря на все наши усилия разгадать их. И возможно, иной раз нам удастся рассмотреть лишь очень слабый свет.
На мгновение-другое воцарилось молчание, а потом Эва вдруг сказала:
