Михаил Горожанин - Огненная кровь

– Откуда вы знаете?

– Потому что это наиболее вероятно для организации, чья история насчитывает, судя по всему, около пятисот лет. Примеров в мировой истории несколько.

– Это инквизиция, что ли?

Ведунья покачала головой.

– Я не думаю, что она была связана с Анклавом. У них общие цели, но инквизиция боролась в основном с врагами церкви, а им мог оказаться кто угодно.

– Я думала, что инквизиция боролась с колдовством. Сжигала ведьм…

– Если ты красива, но бедна, если ты, хм… отказала кому-то выше тебя по положению, и тебя не принудили силой – тебя объявляли ведьмой и ты никак не могла доказать обратное.

– Ну и примерчик… – не выдержала Милада.

– Один из многих, – тут же ответила Рябинушка. – Все неугодные кому-то, все, кто занимался чем-то непонятным для окружающих, вел нестандартный образ жизни, высказывался слишком вольно – всех объявляли еретиками либо обвиняли в колдовстве. Хотя под эту гребенку попало довольно много настоящих колдунов. Но по большей части это были знахари и травники. Люди не помнят добра. Село, в котором мы живем, мне, скажем так, крупно задолжало. Так что я здесь в безопасности, и про меня не пойдет молва. А раньше человек, спасавший жизни, лечивший болезни, за счет знаний и опыта бывший грамотнее обывателей – становился врагом. Да что я тебе рассказываю! – вдруг прервалась она. – Купи книжку, да почитай!

– Я в «Википедии» посмотрю, – заверила Милада, чем заставила Рябинушку поморщиться.

– Опять ты на свой компьютер уповаешь.

– И вам бы не мешало. – Неожиданно Миладу осенило. – За столько лет давно бы уже статистику собрали, опасные места отметили, убийц вычислили…

– Мы не общаемся друг с другом! – отрезала Рябинушка. – Это слишком опасно.

– Вот вас и мочат одного за другим! – буркнула Милада. – Нужно было давно уже объединиться, да и развалить этот Анклав вдребезги пополам!

– Настоящие колдуны не способны объединиться, Милада. Для этого они слишком эгоистичны. Даже для обмена опытом нужны долгие годы предварительной дружбы.

– Ерунда какая-то! – фыркнула Милада. – Что за таинственность? Неужели в вашей среде нет никаких общих интересов? Профсоюза какого-то… Или колдуны не женятся на себе подобных? Или все становятся такими жмотами, что даже с любимой женщиной поделиться знаниями нельзя? Неужели не очевидно, что так вы стали бы сильнее против общего врага?

Рябинушка помолчала.

– Были попытки, – сказала она наконец. – И браки были. Только это ни к чему не хорошему не привело и позитивного опыта не оставило.

Милада слушала уже в пол уха. Ее внимание привлекло все разрастающееся зарево над деревней, и даже показалось, что она слышит далекие крики. И еще до того, как над крышами показался первый язык пламени, она уже знала, что это, и ноги уже сами несли ее с крыльца, вдаль от предостерегающего крика Рябинушки, через луг, обметая ноги мокрой от росы травой.

Выбежав на деревенскую улицу, как была, только в трикотажных шортиках и топике, она увидела вдалеке охваченный пожаром большой дом и кучку черных силуэтов на фоне огня. Как деревенские вовремя не заметили начавшегося пожара, было неясно. Но факт оставался фактом – попытка тушить пламя водой из ведер, которые по цепочке передавали жители, черпая воду в пруду и просто таская ее бегом – была явно пустой тратой времени и сил. Вызвать пожарных либо не было возможности, либо местные этого просто не хотели.

Отдельно от сбивающих пламя стояла маленькая группка людей, пытавшихся успокоить рыдавшую женщину. Рядом селяне хлопотали над двумя парнями с обгоревшими волосами, руки и лица которых были обожжены. Видимо, это были смельчаки, пытавшиеся проникнуть внутрь. Пока Милада раздумывала, зачем им это понадобилось, и к кому ей примкнуть – поливать дом водой или помочь пострадавшим, ей в голову пришла мысль наговором поднять воды из озера и обрушить на горящий дом.

Но в этот момент из дома раздался пронзительный детский крик.

Рыдающая женщина рванулась из рук утешающих ее односельчан, споткнулась и упала на землю.

Милада вздрогнула, взглянула на свои руки и моментально вспомнила, как погружала пальцы в огонь свечи. Она подняла голову, взглянула на бушующее пламя – и больше ни секунды не раздумывала.

– Стой! Куда ты?!

Ей закричали со всех сторон. Кто-то из мужчин попытался даже загородить ей путь, но Милада оттолкнула его и бросилась к пылающему дому.

Сзади все еще кричали, люди не могли подойти близко из-за жара. Но в ее голове не было никаких мыслей, кроме одной: спасти ребенка. Она даже не успела решить – опасно ли бросаться в огонь. Просто поступила, как поступала всегда – так, как считала правильным. Как всегда, не утруждая себя взвесить за и против и предусмотреть последствия. Просто на секунду представила, что огонь ей не повредит, и этого было достаточно для ее порывистой натуры.

Милада вбежала на горящее крыльцо и ударом ноги распахнула дверь. Глубоко вдохнула, влетела в дом – и в следующий момент треск и гул пламени отсекли все остальные звуки.

На секунду ее охватил ужас от осознания неминуемой смерти. Но когда она открыла глаза и осторожно попыталась вдохнуть, стало ясно, что легкие работают, как обычно, и пламя, бьющее со всех сторон, не опаляет кожу. Милада отвлеклась на мгновение, разглядывая свое ставшее почти черным тело, по которому, словно быстрые рыбы по воде, молниеносно мелькали сотни огненных сполохов. Топик и шорты, в которые она была одета, начали дымить и вдруг вспыхнули. Это было жуткое зрелище, потому что никакой боли при этом она не чувствовала. Терраса была охвачена огнем. Милада поняла, что проникнуть внутрь все равно бы никому не удалось – дверь в дом перегораживала рухнувшая горящая балка. Похоже, обычному человеку тут бы пришлось невмоготу. Воздух дрожал от жара, вокруг девушки всё горело – досчатые пол и потолок, диван и стол, так некстати оказавшиеся на террасе и теперь пылающие костром и разбрасывающие искры. Милада попыталась дернуть бревно – безрезультатно. При этом она все еще машинально боялась прикасаться к ярко-рыжим углям, светившимся на бревне. В итоге ей пришлось протиснуться между балкой и стеной. Только так она смогла упереться ногами в бревно, а спиной – в стену, почти повиснув в воздухе.

– Даааавай, зараза! – прохрипела она.

Ноги дрожали от дикого усилия. В какой-то момент ей показалось – все, безрезультатно. Но в этот миг подгоревшая балка хрустнула посередине, и Милада по инерции вытянулась, и, вскрикнув, рухнула на пол вместе с ней. Пару секунд Милада не могла встать, оглушенная падением. Пол под ней горел, рядом с лицом металось пламя. Она торопливо поднялась, обнаружив при этом, что осталась без одежды. Трикотажу не потребовалось много времени, чтобы сгореть на ней дотла. Но сейчас было не до приличий, тем более, что разглядеть ее наготу сквозь черную, переливающуюся огнем кожу, было трудновато. Поморщившись от боли в ушибленной спине, девушка распахнула дверь, из которой ей в лицо ударило пламя, и ринулась в проем.