Олег Маркеев - Таро Люцифера

Взмокший, как после марш-броска, он выпрыгнул из стального потока на тротуар.

За спиной раздался вой тормозов. Потом громкий скрежет и глухой удар.

Корсаков оглянулся через плечо.

Над месивом машин высоко в воздух взлетело тело бабки. Тряпично разбросав руки и ноги, она перевернулась и с грохотом рухнула на крышу красной иномарки.

— А-ах! — выдохнула толпа.

Покатилась череда тюкающих ударов и всхлипов бьющегося стекла: машины бились друг об друга, зажатые в каменном русле дороги. В пробку, образовавшуюся на переходе, врезались все новые и новые машины, и через пару секунд до самого перекрестка на Пушкинской площади поток замер грудой искореженного железа.

Из иномарки выпорхнула молодая женщина. Вцепившись в волосы и тряся головой, отчаянно завизжала, перекрыв шум и скрежет массовой аварии.

Тело на крыше ее машины вдруг зашевелилось. Стало расти и пучиться, как надувной матрас. И вдруг с оглушительным хлопком лопнуло, выстрелив вверх гнойным гейзером. Липкая слизь и куски плоти зашлепали по капотам и крышам машин.

Толпа издала истошный крик.

Многоголосый крик толпы, ор ворон и гудки машин гнали Корсакова все глубже и глубже в глушь переулков.

На Малой Бронной, тихой и вымершей, он сбавил шаг, но не сдержался и снова перешел на бег.

Молодая мамаша, выгружавшая ребенка из коляски, не обратила никакого внимания на прогрохотавшего сапогами мимо нее растрепанного человека в черном хлещущем полами плаще. И охранник, вышедший покурить из какого-то офиса, даже не изменил выражения лица, когда Корсаков едва не задел его плечом. Все так же сосредоточено смолил сигарету, устремив бдительный взор вдоль улицы.

«Что-то не так», — мелькнуло в голове. И Корсаков остановился.

Повернулся к витринному стеклу французской булочной. С облегчением увидел, что в стекле он отражается. Но девушка, сидевшая по другую сторону стекла, тянула коктейль через соломинку, смотрела в окно… и Корсакова не видела.

Он для проверки помахал рукой. Ноль реакции. Взгляд девушки проходил сквозь него, как сквозь прозрачное стекло.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал Корсаков.

Отступил на мостовую.

Бежать дальше совершенно расхотелось. От кого надо, не убежишь, а кому не нужен, так те даже тебя не видят. И совершенно не понятно, в каком мире находишься. Может, здесь бежишь, а там, где надо прирос к месту. Черт его знает.

Из отупения его вывел рев ожившего мотора. Одна из припаркованный машин, крутолобый джип, вдруг тронулась с места, круто вырулила на середину дороги и, набирая скорость, понеслась прямиком на него.

Корсаков понял, что отскочить не успеет. И даже если удастся допрыгнуть до тротуара, то джип добьет там.

За спиной оглушительно заревел клаксон. Корсаков, не оглядываясь, шарахнулся в сторону. Мимо, едва не зацепив дугой бампера, пронесся бронированный пикап. Шел точно в лобовой таран на джип.

Водители не сделали ни малейшей попытки отвернуть. Машины врезались точно лбами. Удар получился страшным. Моментально, как от взрыва, хрустальным крошевом выстрелили стекла. Передки машин сплющило в гармошку. Радиаторы выплюнули кипяток и пар. У джипа сорвало и отшвырнуло в сторону водительскую дверь.

Из пикапа высыпали одномастные блондины, сходу принялись поливать джип из автоматов. Пули цокали и рвали на куски кузов, крошили стекла. Из джипа, не убоявшись шквала огня, дважды бабахнули из помпового ружья. Заряд картечи разнес на куски двух блондинов. Оставшиеся «братья» никак на это не отреагировали. Просто продолжили нашпиговывать джип пулями.

Корсаков усилием воли отлепил подошвы от асфальта. Качнувшись, сделал первый шаг. Ноги онемели и плохо слушались.

— Кр-ра-а! — раздалось над головой.

Мелькнула черная тень, и прямо перед Корсаковым возник чернявый парень с клювастым острым лицом. Глаза у него были бешенными, а улыбка не обещала ничего хорошего.

Парень резко махнул рукой, едва не чиркнув пальцами по глазам Корсакова, и грациозным пируэтом, присев на одной ноге, попытался провести заднюю подсечку. Корсаков сам не понял, как увернулся.

Отступил на шаг. Выбросил руку. Пальцы все еще сжимали старухины спицы. Метил в лицо противнику, но попал в пустоту. Парень гибко откинулся назад, почти встав в «мостик», кульбитом перевернулся, и тут же выстрелил ногой в грудь Корсакову. Удар едва не снес Корсакова с ног. Но за спиной откуда ни возьмись оказалось твердая опора, и он устоял.

Властная и жесткая рука сгребла Корсакова за плечо, отшвырнула к стене. Припечатавшись к ней спиной, Корсаков поднял взгляд и онемел.

Рыцарь Рэдерик собственной персоной, теперь в цивильном городском костюме, не торопясь доставал что-то из-под пиджака.

— Кр-а-ак! — выкрикнул чернявый парень.

Рэдерик криво усмехнулся.

Он отвел руку в сторону. На асфальт, громко цокнув, упал хвост кнута. Корсаков только в Оружейной палате видел такое страшное оружие: кнут был сплетен из стальных колец, при изгибе каждое, как жало, высовывало острый крюк. Стальной стержень рукоятки заканчивался ребристым набалдашником с остро отполированными гранями.

Рэдерик щелкнул своим страшным кнутом. Парень отпрянул, сунул кисти рук в рукава и, как фокусник, выхватил из них два кинжала.

Кнут с воем спорол воздух. Рэдерик даже не сдвинулся с места. Просто взмахнул крест на крест кнутом. Исторгнув горлом короткий сдавленный стон, чернявый уронил руки. Кинжалов он из пальцев не выпустил.

Раздался треск расползающейся плоти. Обе руки, отсеченные по плечи, опали на землю. Парень остался стоять, медленно проваливаясь на слабеющих ногах.

Взвыл кнут. Хлесткий удар разрезал тело чернявого пополам. Корсаков с ужасом наблюдал, как тело разваливается на две половинки. Как спелый арбуз. Только под оболочкой у чернявого оказалась желеобразная зеленая каша. И ни одной кости.

Пахнуло сыростью и прелой гнилью.

— Это всего лишь грейд. Нежить.

Одним ударом кнута Рэдерик смел останки на проезжую часть. И они растаяли, как сухой лед на солнцепеке. На асфальте осталась только жирно блестящая лужа.

У раскуроченных машин беззвучно лопнул огненный шар.

Жаркий порыв прокатился по переулку.

Рэдерик, несмотря на то, что ветер разметал его волосы, швырнув на лицо, не обратил никакого внимания на взрыв.

Он сверлил взглядом глаза Корсакова.

— Имение Белозерских! — как команду бросил Рэдерик.

«Мария? Она-то тут причем?!» — не успел выкрикнуть Корсаков.

Рэдерик угрожающе взмахнул кнутом. Сталь вспорола воздух.