Питер Джеймс - В плену снов

– И вы в самом деле можете сделать это?

– Ну, это было бы большой удачей. Если вы сможете осознать, что видите сон, то тогда сможете и контролировать его.

– А как же вы заставляете человека осознать, что он видит сны?

Хэйр показал на серый ящик:

– Этот прибор испускает предельно низковольтный электрический сигнал. Мы передаем его по проводам к срединному нерву объекта, и, когда видим, что объект вошел в состояние сна, мы посылаем сигнал. Прибор помогает ему осознать, что он или она видит сон, не просыпаясь при этом, а потому они могут контролировать свой сон.

– А если ваш объект находится в самолете, который терпит катастрофу, возможно ли спасти его?

Хэйр засунул руки в карманы.

– Это помогает установить различие между сном с предварительным знанием и сном, который просто-напросто типичный ночной кошмар.

– И если вы останавливаете катастрофу самолета, значит, это был просто ночной кошмар?

– Мы не знаем, но это как раз та область, которую мы исследуем. В этом аспекте вы можете оказаться отличным объектом для нас. Когда я вернусь из Америки…

– Это дает простор вашим фантазиям, – вмешался в разговор Ласло, не поднимая глаз от своей работы. – Вам снится надоевший старый сон, а потом вы получаете сигнал, что спите. И вы можете делать во сне что вам угодно. Захотите, к примеру, перепихнуться с Томом Крузом – так вы только вообразите себе его и действуйте! – Он поднял взгляд. – И вы начинаете сомневаться, а стоит ли вообще просыпаться.

– Я и в самом деле сомневаюсь в этом уже некоторое время, – сказала Сэм.

32

Сэм поужинала в столовой за столом, покрытым жароустойчивой пластмассой. Вокруг болтали и суетились студенты, в воздухе стоял застарелый запах чипсов, теста и консервированного супа из бычьих хвостов. Затем она отправилась спать, точно так же, как в любой другой гостинице, не считая, правда, того, что ванна находилась не в номере, а в другом конце коридора, что было весьма неудобно.

Вошли Хэйр и Ласло, подсоединили к ней провода, пожелали приятных сновидений, а потом вышли и закрыли дверь.

Она уселась на кровать и принялась листать журнал «Вог». Со страниц на нее холодно взирали нарядные женщины с точеными надменными личиками. Они всматривались в нее так горделиво, словно она была каким-то зеркалом. Пышные наряды. Элегантность. Интересно, насколько элегантно сама она выглядела сейчас, с этими проводочками, опутывавшими всю голову. Кокетливая девица в халате сидела на сверкающем черном капоте «порше». Двое мужчин-фотомоделей пренебрежительно взирали на нее, образцовые папочка с сыном. Старик в костюме из твида пристроился на специальной трости-сиденье, сыночек тоже в складненьком костюмчике с иголочки.

Надпись под фотографией сообщала: «Старикам грезятся сны, а молодыми людьми овладевают мечты».

Сэм положила журнал на тумбочку у кровати, отхлебнула глоток воды, выключила лампу, стоящую на тумбочке, и медленно, осторожно улеглась, проверяя, не сместила ли она какие-нибудь проводки, прикрепленные к ней. Голова побаливала в том месте, где эти проводки натягивали волосы, но она не осмеливалась даже прикоснуться к ним. Постель удобная, мягкая, куда удобнее, чем у нее дома. Из приоткрытого окна тянуло прохладным сквозняком. Сэм услышала шаги и голоса, доносящиеся из квадратного дворика.

– О-о-о-й. Кейт, ну ты и ублюдок!

– Нет! – завизжала какая-то девушка, потом захихикала и взвизгнула снова. – Нет-нет, вот этого не надо, нет-нет, не ниже шеи! Ах ты, ублюдок!

Из столовой, где она ужинала, доносилось звяканье подносов, ножей и вилок – это убирали со столов. Шумела бегущая из кранов вода. Где-то в отдалении негромко играла пластинка «Каждый день» Бадди Холли[18]. Господи, сегодня, видно, трудновато будет уснуть. Незнакомые шумы. Жирный запах жареной картошки из столовой. Проводки неприятно оттягивали ее волосы.

Предвидения.

Хэйр ей поверил. Однако… Было нечто странное в Хэйре. Что-то не так. И в этом Ласло тоже.

Они что же, сейчас сидят в лаборатории, перед этим прибором, выписывающим графики, и наблюдают за ее гениальными мыслями? О чем это говорил Хэйр, пока они прилаживали эти чертовы проводочки? Пять стадий сна. Первая стадия – это гипнагогическое состояние. Хм… Гипнагогическое.

НУ, ЭТО КОГДА ВЫ ТОЛЬКО-ТОЛЬКО НАЧИНАЕТЕ ЗАСЫПАТЬ. ВАМ ЧАСТО ВИДЯТСЯ НЕЗНАКОМЫЕ, ЗАГАДОЧНЫЕ ЛИЦА, ЖУТКОВАТЫЕ ОБРАЗЫ.

Потом вторая стадия – более глубокий сон, затем третья, когда тело отключается, четвертая стадия – глубокий сон, сознание становится пустым, ну а потом пятая стадия – сон с быстрым движением глаз. Сновидение.

Пока что она не вошла даже в первую стадию.

Она снова беспокойно повернулась, нащупывая контрольную панель над передней спинкой кровати, и ткнулась в какой-то выключатель. Засветился телевизор. Интересно, а как теперь будут выглядеть на графике ее мудрые мысли, когда она, щурясь от внезапной яркости экрана, механически наблюдает за коммерческой рекламой.

Долгий кадр покрытой снегом горы, солнце сверкает из-за ее вершины. А в отдалении какое-то крошечное пятнышко, приближающееся к ним, а потом во весь экран вспыхивает надпись:

«АРОЛЕЙД».

Надпись исчезает, а пятно приближается еще, надпись снова вспыхивает.

«АРОЛЕЙД».

Она вспыхивает и гаснет, заслоняемая на мгновение этим пятном, которое становится больше и больше, пока не заполняет весь экран.

– «АРОЛЕЙД», – произносит шепотом чей-то неуловимо знакомый голос, и тут же раздается смешок. – «АРОЛЕЙД».

Сэм нахмурилась. АРОЛЕЙД?! Что это еще, черт подери, за Аролейд? Она выключила телевизор и пристально посмотрела на потолок, только теперь увидев, что там медленно вращаются лопасти здоровенного вентилятора, похожего на пропеллер. Странно, подумала Сэм, как она не заметила его раньше? В комнате холодно, холодно и в постели. И зачем включили этот вентилятор?

Дверь ее комнаты открылась, а потом тихонько закрылась. Она услышала чье-то дыхание, звяканье ключа и отчетливый щелчок затвора, вставшего на место.

Кто-то запирал комнату изнутри.

Она в недоумении, дрожа от страха всматривалась в темноту.

– Кто здесь? – спросила она.

Кто, черт подери, это был? Доктор Хэйр? Ласло? Почему они заперли дверь?

– Кто это? В чем дело?

Молчание.

Она разглядела, что кто-то стоит у двери, темный, почти неподвижный силуэт. Чья-то темная тень. Она слышала, как эта тень дышит.

– Доктор Хэйр?

Ее голос прозвучал неестественно и сдавленно. О господи! А кто вообще-то есть здесь, в этом здании? Сколько же надо орать, чтобы ее услышали? Что сейчас показывают графики на этом приборе?