Стивен Кинг - Томминокеры

— Ты видишь что-нибудь смешное? — спросил он.

— Слышу. Слышу твои мысли, Гард. Ты, наверное, вспоминаешь какой-то фильм про убийство, — сказала Бобби. — Поэтому, наверное, ты и подумал: «Готов к чему? Убить тебя?» Странно, я впервые смогла прочитать все твои мысли… Вот поэтому я и улыбаюсь.

— Ты начала шутить.

— Да. Так легче жить, — все еще улыбаясь, ответила Бобби.

Откуда-то из глубины подсознания пришла мысль: Теперь у меня есть ружье, Бобби. Оно лежит под кроватью. Я нашел его в Первой Реформистской церкви призраков. Опасная мысль!.. Но еще опаснее теперешняя способность Бобби беспрепятственно читать чужие мысли.

Улыбка на лице Бобби окаменела:

— И что же это за ружье?

— Думаю, ты сама мне это скажешь, — заявил он. — А сейчас пойдем, Бобби. Кстати, что это у тебя с собой?

Бобби показала ему снаряжение. Это были два резиновых нагубника, подключенных к баллончику, и самодельные регуляторы.

— Мы наденем это, — сказала она, — когда войдем внутрь.

Внутрь.

В душе его всколыхнулось множество эмоций: неприятие, страх, удивление, отвращение.

— А что за воздух там, внутри? — вслух подумал он. — Он здорово отличается от привычного нам?

— Нет, не очень, — ответила Бобби. Сегодня она была загримирована по-новому, потому что теперь не считала нужным скрывать от Гарда произошедшие с ней физиологические перемены. Она выглядела просто ужасно, и в животе у Гарда возникло мерзкое сосущее ощущение.

— Он отличается только одним, — продолжала она. — Гниением.

— Гниением?

— Корабль никто не открывал более двадцати пяти тысяч веков. Он был совершенно закупорен. Воздух в нем способен сразу же убить нас. Поэтому мы наденем снаряжение.

— А что в баллонах?

— Ничего, кроме нормального воздуха старого доброго Хейвена. Баллоны наполнены на сорок-пятьдесят минут работы. Думаю, этого времени нам хватит. Так ты готов?

— Мы действительно собираемся войти туда?

— Действительно.

Гарднер вдруг рассмеялся. Его руки и ноги неожиданно вспотели.

— Я страшно рад, — сказал он.

— Я тоже, — улыбнулась Бобби.

— Но в то же время мне просто страшно.

Таким же тоном Бобби добавила:

— Нечего бояться, Гард. Все будет в порядке.

И что-то в ее тоне еще больше испугало Гарднера.

Они ехали на тракторе через мертвый лес, и только звук мотора нарушал тишину. Разговаривать им не хотелось.

Остановив трактор у самого края ямы, Бобби секунду смотрела вниз, на металлический корпус, освещенный ярким солнечным светом.

Внутрь, — снова подумал Гард.

— Ты готов? — снова спросила Бобби.

— Да, вполне.

— Помни, вхождение внутрь может убить тебя, — внезапно сообщила она.

— И дело не в воздухе — это мы предусмотрели. Мы просто не можем знать, что нас ожидает внутри. — Она помолчала. — Ну вот, теперь ты знаешь это.

— Да, — Гарднер смотрел на корабль, обдумывая одну вещь: Где мы окажемся, когда попадем туда?

— Надеюсь, все будет в порядке, хотя… — вздохнула Бобби. — Есть определенный риск.

— Знаю.

Бобби повернулась и начала спускаться в яму. Гард некоторое время смотрел ей вслед.

Я знаю, что есть определенный риск. Но самый большой риск — доверять тебе, Бобби. Действительно ли, как ты уверяешь, в баллонах воздух Хейвена?

А, собственно, какая разница? Не войдя в корабль, он все равно этого не узнает. И тогда он не спасет ни Давида Брауна, ни весь мир.

Бобби оглянулась и нетерпеливо позвала:

— Идешь?

— Да, — ответил Гарднер и последовал ее примеру.

Они стояли у входа в корабль, плечо к плечу. Внезапно Бобби повернулась к Гарду:

— Хочу, чтобы ты знал. У тебя есть надежда выбраться оттуда в одном случае, если со мной все будет в порядке.

— Ясно.

Но как же она собирается открыть намертво задраенную дверь? Гард не видел никаких приспособлений, которые могли бы ей в этом помочь.

Все оказалось проще. Она нажала рукой на странный символ на дверце, и та начала открываться.

Мгновением позже легкий ветерок подул Гарднеру в лицо, взрыхлив волосы. Гард подумал: Смерть. Это смерть. Смерть коснулась меня своим крылом. Она убьет меня, как убивает сейчас каждый микроорганизм на моей коже.

Быстрым движением он надел нагубник и открыл поступление воздуха из баллона. Он ждал, когда же он начнет умирать? Но ничего не произошло. Бобби была права: в баллоне самый обыкновенный воздух, разве что более сухой, чем обычно.

Сорок-пятьдесят минут.

На столько здесь хватит воздуха.

Дыши помедленнее, Гард. Тогда его хватит подольше.

От замедлил дыхание.

Во всяком случае, постарался сделать это.

Ветер утих. Дверь теперь была открыта полностью. Его глаза не видели за ней ничего, кроме темноты. Во рту появился привкус резины: очевидно, он слишком сильно вцепился в нагубник. Гарднер с трудом заставил себя немного разжать зубы.

До его слуха донеслись слова Бобби; не слова, понял он, — мысли.

Хорошо… все должно быть хорошо… не бойся, Гард… пошли…

И Гард, как послушный ребенок, пошел за ней.

Он заглянул за угол коридора.

Коридор был освещен. Неужели здесь все же есть призраки? — подумал Гард. Но нет, просто стены были сделаны из непонятного светящегося материала.

И никаких батареек, — подумал Гарднер. — Просто корабль все еще жив. После стольких тысячелетий — жив.

Я уже вошла, Гард. А ты?

Пытаюсь, Бобби.

Он поправил баллон и сделал несколько осторожных шагов.

На мгновение с ним случилось что-то вроде трансцендентальной агонии: он почувствовал, что радиоволны проходят непосредственно через его голову. И не одна — все радиоволны в мире, казалось, сосредоточились в его голове.

Потом ощущение ушло. Он подумал, что иногда такое случается, когда входишь в туннель. Войдешь — и все прошло. Вот так и здесь: он вошел в корабль — и все стихло. Очевидно, это были наружные радиоволны. Бобби смотрела на него, задавая взглядом вполне очевидный вопрос: все ли с ним в порядке. Но это была лишь его догадка, а вот мысли ее он слышать почему-то не мог.

Он мысленно ответил: Все прекрасно, пошли дальше!

Вопросительное выражение на лице Бобби не изменилось: она гораздо лучше, чем Гард, умела читать мысли, но сейчас тоже ничего не услышала. Гард жестом предложил ей идти дальше. Через секунду она кивнула и последовала его совету.

Они прошли по коридору шагов двадцать. Бобби шла без всякого страха или же она успешно скрывала его. Слева они увидели небольшую дверцу. Эта дверца, диаметром около трех футов, была открыта. Не спрашивая согласия Гарднера, Бобби свернула туда.

Гарднер задержался на пороге, тоскливо глядя в направлении, откуда они пришли. Там был выход, а впереди — темнота.